Иволга

– Князь сам решит, как поступить. Попробуем поискать зацепку в доме, чтобы понять, куда уехала эта соплячка?

Братья направились к дому Иволги.

Полина оглянулась по сторонам и, убедившись, что никто не видел чужаков, облегчённо выдохнула.

«Жалко, что гадкая девчонка поздно проявила себя. Сколько необходимой энергии можно было бы забрать. А вдруг сила у Дашки присутствовала всегда? – Кожа Полины покрылась мурашками. – Этого просто не может быть! Скрыть принадлежность к солман или берайя, можно только закрывшись щитами. Для этого нужна сила: длительное поддержание щитов требует большого количества энергии. Никто не способен держать их долго. Значит, у девчонки произошло спонтанное возникновение дара. Или бабка каким-то образом передала?» – размышляла женщина.

Она знала: солман не способны нанести вред. «Тёмные» боятся их по одной простой причине: с ними невыносимо находиться рядом. Как нельзя дышать под водой. Если берайя долгое время близко общался с сильным солман, то неизбежно менялся. Свет постепенно, по капле выжигал тьму, и «тёмный» терял способность красть энергию других людей. Берайя превращался в обычного человека – это было страшнее всего. Приходилось работать и жить как все: стареть и болеть, не имея возможности воровать чужое здоровье. Очень часто «тёмные» занимались гаданьем, «лечением», продажей трав и лекарств. Они обладали даром внушения и жили припеваючи. Терять из-за «светлых» лёгкую жизнь никто не хотел. Совесть, жалость и наличие души для берайя были понятием отвлеченным. Конечно, можно было втереться в доверие и травить солман, ослабляя физически. Слабый «светлый» долгое время мог служить донором. Но всегда существовал риск: не справиться и потерять силу. Это была своеобразная игра в рулетку.

Полина долго стояла во дворе, дожидаясь выхода братьев из дома соседей. Наконец они показались на пороге.

– Обнаружили что-нибудь? – поинтересовалась она.

– Нет. Девчонка забрала документы и записи. Трудно предположить, куда она направилась. Может, ты догадываешься? – спросил один из братьев.

– Откуда… – Полина махнула рукой и подумала: «Нет, я не игрок. Хорошо, что Дашка уехала. Исчез соблазн разжиться дармовой энергией».

ГЛАВА 3

Под тихий шум автобусного мотора утомлённая, измученная Даша уснула. Разбудил её крик младенца. На одной из остановок, поздней ночью, в автобус села молодая женщина с малышом. Недовольные пассажиры стали высказывать ей:

– Нечего с таким крохой отправляться в дорогу.

– Дома нужно сидеть, когда ребёнок маленький.

– И нам покоя нет, и ему лишние тяготы.

Женщина оправдывалась, объясняла, что не с кем оставить малыша, а ехать необходимо. Она как умела, успокаивала кроху. Прошел час. Младенец продолжал кричать. Начали возмущаться самые терпеливые пассажиры, одновременно жалея, и ругая непутевую мамашу. Она принялась ходить по проходу, качая ребёнка, и плача вместе с ним. Дашу как будто что-то толкнуло.

– Можно мне взять вашего малыша? Не бойтесь, я подержу его, а вы отдохнете немного.

Попутчица, всхлипывая, пробормотала:

– Он не признаёт чужие руки. Будет плакать ещё сильнее. Но за сочувствие спасибо.

– Давайте его мне, а сами сядьте рядом. Здесь свободное место, – стала уговаривать Даша.

– Хорошо.

Она протянула девушке ребёнка, сама уселась в соседнее кресло.

Кроха покряхтел немного, собираясь издать очередной крик. Даша представила, что тельце малыша обволакивает чистое, тёплое сияние. К огромному удивлению она тут же увидела свет, льющийся из её рук и окутывающий младенца. Даша ясно разглядела тёмные пятна в животе крохи, воспалённые десны и горло. Постепенно пятна на свету стали таять, медленно исчезая. Боль превратилась в пепел, он серым облачком повис над малышом. Даша машинально свободной рукой смела тёмный сгусток в ком и выбросила в приоткрытое окно автобуса. Она убрала боль, недомогание из тела младенца так просто и легко, словно всю жизнь занималась целительством.

– Ой, он замолчал на ваших руках. Вы смогли его успокоить, – удивилась женщина.

– Думаю, он устал и захотел спать. Мне просто повезло, – ответила Даша, понимая, что не стоит говорить правду.

Пассажиры облегчённо вздохнули и, расположившись удобнее, задремали.

– Дайте его мне, кажется, он заснул, – прошептала мама малыша.

– Я подержу ещё немного, а вы приготовьте его корзинку. Поставите рядом с собой на сиденье и тоже сможете отдохнуть, – посоветовала Даша.

– Спасибо, девочка. Выйдешь замуж будешь хорошей мамой.

«Если доживу до этого», – подумала Иволга.

Она была встревожена неожиданно появившимся знанием.

«Откуда я узнала, что с ребенком? И как нужно убирать боль?»

Умение появилось само: вспышкой, озарением. Вмиг стало ясно и понятно. Уж очень было жалко, смертельно уставшую женщину и измученного болью малыша.

«Интересно, бабушка лечила только травами или тоже использовала свет? И что вообще это такое? Почему раньше я не видела болезни у других людей, а у малыша смогла? Ведь сразу осознала, что чернота в крошечном теле младенца – это болезнь. Пятна надо просто убрать, сжечь, направив на них свет».

Дашу неудержимо клонило в сон. Она чувствовала разбитость и слабость во всём теле, поэтому с радостью погрузилась в беспамятство. Проснулась Даша от того, что кто-то тряс за плечо.

– Просыпайтесь, приехали. Конечная остановка, выходите, – обращался к ней водитель автобуса.

Будил он, видимо, давно, потому что выглядел сердитым. Иволга открыла припухшие глаза и тотчас закрыла снова: в них словно песка насыпали. Тело от неудобной позы затекло.

– Хватит спать. Напьются, а потом дрыхнут. Ты остановку свою не проехала? – поинтересовался шофер, переходя на ты, решив больше не церемониться. У пассажирки были красные, как с тяжкого похмелья глаза, и помятый вид.

– А это Ростов?

– Ростов, Ростов. Выходи, похмелись в киоске болезная, – посочувствовал он. Все же девушка была симпатичная.

– Я не пила, – возмутилась Даша.

Мужчина ухмыльнулся:

– Все вы не пьете, пока не нальют.

Даша с большим трудом подняла сумки, ставшие вдруг неподъемными, и поплелась к камерам хранения.

«Нужно поесть, а не то упаду. Потом буду соображать, как добраться до Беловодья», – решила она.

В маленьком привокзальном кафе воняло сигаретным дымом и спиртным – Дашу затошнило. Кроме блинчиков и пельменей ничего другого в меню не оказалось. Она взяла пару блинов и кофе. Подкрепившись, чуть повеселела, сил не прибавилось, но в животе больше не урчало.

В справочной миловидная дама объяснила, что Беловодье находится в тридцати километрах от Ростова и туда можно добраться и на автобусе, и на маршрутке номер двадцать. Дотащив сумки к остановке маршрутного такси, Даша еле стояла на ногах. Лицо девушки цветом напоминало алебастр, губы посинели, тело тряслось мелкой дрожью. Мест на скамейке не было, Даша в бессилии прислонилась к большой березе, и устало закрыла глаза. «Что со мной?»

В глубине души она уже знала ответ: слишком много энергии потратила на лечение ребёнка. Утреннее солнце ласкало бледное лицо Даши, лёгкий ветерок играл светлыми волосами. Она блаженствовала. Кожу на руках, ногах и всём теле приятно пощипывало.

«Я как растение, которое поливают после засухи и оно постепенно оживает… Точно я оживаю, силы вливаются в меня откуда-то», – встрепенулась Даша.

Приоткрыла ясные, чистые глаза. В теле не осталось ни следа усталости. Легко подняла большую сумку, маленькую повесила на плечо и пошла к подъехавшей маршрутке. Если бы она могла видеть себя со стороны, то поразилась бы произошедшим переменам. Волосы теперь сияли здоровьем, нежное лицо с легким румянцем светилось изнутри. Глаза приобрели цвет золотистого меда, насыщенного, прозрачного с искорками солнца.

«Значит, я способна солнечным светом восстанавливать силы. А помогая малышу ночью – отдавала их. Бабушка тоже так делала? Что ещё она скрыла от меня? Тогда в больничной палате врач забрал у бабушки последние, жизненные силы. Значит, именно они и нужны «тёмным»? А почему сами не берут энергию от солнца? Не могут? Или питаются чем-то другим? Как тогда от них защититься? Сколько вопросов, на которые предстоит найти ответы. Смогу ли?» – размышляла Даша.