Страница 45 из 120
Первое, что сделал Трез, вернувшись в ресторан - отправился в кабинет айЭма и
переворошил бардак на столе. Ему не пришлось долго искать, чтобы найти нужное.
Резюме женщины лежало прямо сверху, и он посмотрел на заголовок.
Посмел ли он?
Ответ на этот вопрос нашелся, когда он вернул лист бумаги в стопку счетов и
заказов и выскользнул через черный ход "Сала" как преступник. Дематериализуясь, он
направился в не-такой-уж-горячий район города, к небольшой гостинице, от которой ему
захотелось кричать. В этом чертовом здании было три этажа, оно тянулось на весь квартал
и имело по меньшей мере дюжину заколоченных окон. В 1970-х годах здание выкрасили в
белоснежно-белый, но теперь оно выцвело до желтоватого цвета мочи, а из его двойных
металлических дверей выходила парочка, своими сальными волосами и грязной одеждой
напоминавшая бездомных.
Он вообще правильно запомнил адрес?
Дерьмо. Да, правильно.
Она не должна находиться здесь, в этом гнезде грязных людишек. Ради всего
святого, она оставалась над землей весь день, и от солнца ее отделяли лишь занавески?
О чем она думала?
Пересекая улицу, Трез беспокоился, что это происходило не по доброй воле.
Добравшись до входа, он посмотрел через стеклянные панели с мелкой сеткой.
Тяжело было что-либо разглядеть, потому что их не мыли лет десять-двадцать, но по ту
сторону определенно находилось некое подобие "холла" с освещением в потолочных
светильниках, ковер с таким коротким ворсом, что мог сойти за кафель, и стена с
почтовыми ящиками, дверцы половины из них были сломаны и свешивались точно языки
мертвых животных.
Это строительный эквивалент кишки... промозглое, лишенное окон помещение с
коричневой грязью на стенах.
- Нужно внутрь?
Человеческий мужчина, пахнущий кислой выпивкой и сигаретами, протолкнулся
мимо, открывая дверь картой и продолжая свой пьяный путь.
Раздумывая, входить или нет, Трез подумал, что и для него, и для Терезы будет
лучше, если он просто отпустит это дерьмо. Отпустит ее.
Но он все равно вошел внутрь.
В дальнем углу торчала пара здоровяков, клевавших носом так, будто они только
что укололись, их налитые кровью глаза проследили за ним с отсутствием энтузиазма,
характерным для героиново-зависимых. Для них уже нет блаженства. Это случается
только в радужном начале отношений с опиатами.
Лифт не работал, наскоро повешенная предупредительная лента в нескольких
местах перегораживала закрытые двери, от руки написанное объявление криво лепилось к
стене на лейкопластырь. Весь этот вид напомнил Трезу Отиса из "Теории большого
взрыва" - и он готов был поспорить, что местный плохой мальчик был сломан намного
дольше.
Здесь имелся лишь один узкий лестничный проем, и он вонял мочой. И пока Трез
поднимался на третий этаж, до него доносились отнюдь не более оптимистичные и
радужные звуки, чем все остальное на этой свалке: крики, кашель, громкая музыка из
дерьмовых колонок, удары, будто кто-то раз за разом бьется головой о стену.
https://vk.com/vmrosland
Иисус Христос.
На верхнем этаже Трез посмотрел направо и налево. Не стоило и ожидать таблички
с именами, указывающей, в какой квартире кто проживал. О да... конечно же. Прямо перед
ним, на уровне глаз, находилось проплешина в потрескавшейся краске на стене, откуда,
видимо, сорвали табличку.
Потому что ее можно приспособить под что-нибудь. Под тарелку для ужина. Или
как мерку для дозировки наркотиков.
Она остановилась в 309 номере, который быстро нашелся по левую сторону.
Проклятье, он возненавидел номер ее квартиры. Он не любил в числах тройки или
девятки. 402 был отличным номером. 804. 224.
Он любил деление на два. Ему не нравились тройки, пятерки, девятки.
Семерка - неплохо, подумал он, останавливаясь перед ее дверью, но только потому,
что две семерки дают четырнадцать.
Тринадцать - просто яд для его существования.
- Ищешь эту девчонку?
Трез развернулся. Прямо по коридору, привалившись к косяку так, будто владел
этим местом, стоял весь исколотый татуировками парень в майке-алкоголичке, настоящий
Король Отморозков. У него были длинные подкрученные усы, мешки под глазами
размером с мешок картошки и вонь "крэка", который тот курил.
- Ты ее сутенер или че? - человек вытянул шею и почесал яремную вену. - Почем
она? Свеженькая...
Трез сократил небольшое расстояние между ними, схватил парня за лицо и
запихнул это дерьмо обратно в его логово саморазрушения.
Когда Трез захлопнул за ними дверь, Джон-который-ничего-не-получит принялся
махать руками, словно пытаясь драться - и привет, сосед на диване.
Трез воспользовался свободной рукой, чтобы вытащить пистолет, и навел его на
другого парня.
- Заткнись нахрен.
Наркоман просто поднял ладони и пожал плечами, как будто рукоприкладство и
размахивание глоком было частью его повседневной рутины - и он не собирался
вмешиваться в чье-то дерьмо.
Трез швырнул приставальщика к стене, удерживая ладонь на его лице.
- Ты не подойдешь к ней. А если подойдешь, я заберу все твои наркотики и смою их
в толчок у тебя на глазах. А потом я похищу тебя и вышвырну рядом с районной
больницей в центре, где тебя силой будут удерживать, пока суд не решит, в какой
реабилитационный центр тебя направить. Ты меня слышал? Свяжешься с ней - и я засуну
твою никчемную задницу в систему, и в следующий раз ты увидишь дозу через гребанных
девяносто дней.
В конце концов, таким бесполезно угрожать пистолетом. Они уже нахрен мертвы.
Неет, их надо пытать угрозами вынужденной трезвости.
И нет, Трез не чувствовал себя обязанным помочь этим бесхвостым крысам.
Убивать себя химикатами - право, дарованное Богом обоим видам, и он не заинтересован в
том, чтобы вмешиваться в чью-то зависимость. Однако он был более чем счастлив
использовать любую слабость ради своей выгоды.
Он посмотрел на Диванного Человечка, чтобы убедиться, что этот сукин сын тоже
слушает.
- Я оснастил ее квартиру. Я знаю, где она проводит каждую секунду своего дня, - он
натянуто улыбнулся, пряча клыки. - Если вы двое или кто-то другой к ней приблизитесь, я
об этом узнаю.
Затем он сосредоточился на том, которого держал, сжимая его лицо так сильно, что
тупые подкрученные усы сошлись с его бровями, как будто у актера перчаточной куклы
случился спазм руки.
https://vk.com/vmrosland
Когда Трез наконец его отпустил, лицо ублюдка превратилось в хэллоуинскую
маску, опухшую и бесформенную, усы изогнулись точно пара сломанных очков.
Трез снова недвусмысленно посмотрел на диван.
- Ага. Не вопрос, - сказал парень, сидевший там. - Тебя услышали. Она ни для кого.
23
Рано или поздно, когда кто-то промышляет себе на жизнь кражами, однажды он
украдет не у того человека. И Кор совершил эту ошибку на своем двадцать шестом году,
в гуще лесов, в трехсот шестидесяти лохенах от коттеджа, который забросила сначала
его кормилица, а потом, после нескольких уходов и возвращений, и он сам.
Это была работа судьбы в действии, позднее предположил он.
Изначально, когда он в одиночку передвигался в ночи, его внимание привлек запах
говяжьего жаркого. Воистину, он долго искал пропитание, с таким умением и
постоянством оставаясь в тени, что сам уже начал считать себя тенью. Так было
лучше всего. Взгляды других глаз, упавшие на него, никогда не заканчивались хорошо.
По правде говоря, до перехода у него была надежда, что его дефект магическим