Страница 20 из 22
Фридрих Ницше
Карл Юнг
Итак, именно осознавание себя в мире обусловило рост националистических движений – везде! Во всех частях света люди охвачены были идеей выживания не в качестве зависимых субъектов индустриального развития, но в сущностях культурной и национальной самобытности, в лице народов следующей своему историческому призванию. Если этого не происходило, если «призвание» было исчерпано, то бытие этого народа или стиралось железной поступью истории, или растворялось в других, заявляя теперь уже не о себе и не в своих качествах. В целях спасения «самих себя» возникали лишённые цельности и полные противоречий программы и адекватные сложившемуся положению дел лидеры. Создавались партии, вся «правда» которых терялась в неясностях приграничных зон соседствующих. Исторически единовременно и независимо друг от друга возникшие, национальные движения, напомню, свидетельствовали о сработавшем инстинкте духовного, этнокультурного и политического (читай – суверенного) самосохранения. Однако слаженного хорала не получалось: каждый народ стремился «перекричать» другой. Вместе с тем в партийной какофонии стали различаться наиболее сильные голоса, к которым начали прислушиваться остальные. В создавшихся «паузах» слышнее становились речи наиболее умных и энергичных лидеров. Эпоха аккумулировала в людях самозащитную энергию, которая нуждалась в политическом выражении. Катализатором общественной и социальной энергии стали личности, способные быть наилучшими проводниками инстинктов социального самосохранения. В политическом пространстве Европы наиболее внятно заявляли о себе лидеры Италии и Германии. Яркие и простые речи вождей, облекшись в доступные понятия и смыслы, обрели чёткие знаки и символы, которые повели народы. Но за всем этим были ещё и дела.
Наиболее ранний из всех итальянский фашизм стал сгустком социальной и политической энергии, сплотившей нацию. В 1929–1933 гг. он не дал задушить страну в тисках мирового экономического кризиса. Бенито Муссолини, сосредоточив в своих руках сильную власть, создал национально ориентированное Правительство. Жёсткий кризис принуждал к жёстким мерам, и государство, поставив под свой контроль основные отрасли экономики, существенно сократило сектор мелких частных предприятий. Укреплённая индустрия Италии позволила дуче провести колоссальную работу по осушению болот, в результате чего страна получила 8 тыс. гектаров пахотных земель на заболоченных берегах реки По и по берегам Тирренского и Адриатического морей. Ещё в 1922 г. фашистский режим приступил к развитию военной, металлургической, автомобиле- и караблестроительной промышленности. Планируя современные автострады, Муссолини проводит новые и реконструирует старые дороги. За 11 лет их общая протяжённость составила 27 700 км. Новые дороги обеспечили связь между регионами и придали новый импульс хозяйственной жизни страны. С начала 1935 г. дуче объявляет курс на автаркию — полное самообеспечение Италии всеми видами продукции, в том числе и военной. Итальянские финансисты не брали займов у мировых ростовщиков, во внешней торговле прибегая к прямому товарообмену. Система вертикальных профсоюзов, созданных по корпоративному принципу, объединила интересы рабочих и капиталистов. Экономический курс развития страны позволил создать сотни тысяч новых рабочих мест. На «сухих» местах строились города, спортивные центры, больницы. К началу 1940 гг. Италия из аграрной превратилась в индустриальную страну с развитой социальной инфраструктурой. Обустраивая государство, народ ощутил себя хозяином в своём отечестве. Истинной ценностью страны были признаны люди и ресурсы, а источником богатства – человеческий труд. Если в Советской России крестьянство уничтожалось на корню, то в Италии (как и в Турции) оно было объявлено основой нации. Пока в СССР зажигали «лампочки Ильича», в Италии они уже горели. Электрификация страны проходила не с помощью лагерного кайла и лопаты, и не на костях народа. Эти принципы органично восприняла Германия, а президент США Ф. Рузвельт не без успеха скопировал её формы. Уинстон Черчилль (в те годы подвизавшийся в правительстве Стэнли Болдуина Канцлером казначейства и проваливший экономику страны) не скрывал своего восхищения происходящим в Италии. В 1927 г. он исходил панегириками о дуче:
«Римский гений олицетворился в Бенито Муссолини, величайшем законодателе среди живущих. Если бы я был итальянцем, то от начала и до конца поддерживал бы Муссолини». Дуче восхищаются М. Ганди и 3. Фрейд. Первый, потому что Италия дала важный для индусов пример жизнеспособности национальной экономики, в основе которой было государственное регулирование; второй, потому что Муссолини не был апологетом теории расового превосходства.
Бенито Муссолини
Но не только экономикой и не хлебом единым жили народы. Возникшее по всему миру движение «отечественников», оформленное в партийные и общественные организации, в новых реалиях объединяла не международная теория фашизма и даже не «экономические чудеса», а идея политического выживания наций.
Среди фашистов получают распространение «римские качества»: чувство чести, жертвенность, преданность общему делу, храбрость в бою. Входит в употребление исполненный величия древнеримский императорский жест, «в котором, – пишет А. Лосев (правда, безотносительно к фашизму), – соединялись гордость, повелительность, спокойствие, сознание своей воли и мощи, юридическая правота и убедительность власти»[31]. По факту, не обладая всем этим в полной мере, «фашистский интернационал» внутри себя намерен был решать свои национальные задачи, имея целью выживание и усиление отечеств, в которых существовал. Что касается союзничества с немецкими националистами (иногда весьма плотного), то это было естественной тягой к более сильному в главных принципах единомышленнику. Но, исходя из одного (условно верного) исторического инстинкта, «национальная правда», делясь на составляющие, стала противоречить себе в развитии своих элементов. Другими словами: каждая из «правд», настаивая на себе, подчас опровергала другую.
Адольф Гитлер
К концу 1930 гг. национальные движения преобразовались в политические гримасы, которые всё больше походили на смертельную судорогу идеи… К анализу этого феномена мы ещё вернёмся, а сейчас, дабы не обременять внимание читателя лишними деталями, обрисуем те националистические (фашистские) партии и организации, которые, как сейчас увидим, влияли на политику Европы и мира (Приложение II). На новые запросы эпохи живо откликнулась Германия. Карл Харер и Антон Дрекслер основали в 1919 г. «Немецкую рабочую партию» (Deutsche Arbeiterpartei. DAP), которую, в 1921 г. переименовав в «Национал-социалистическую немецкую рабочую партию» (Nationalsoyialistische Deutsche Arbeiterpartei. NS DAP), возглавил Адольф Гитлер. В Италии в год «инаугурации» фюрера, Бенито Муссолини – весьма одарённый и исключительно плодовитый политический публицист – основал «Национальную фашистскую партию» (Partito Nazionale Fascista).
В Португалии заявило о себе «Движение национал-синдикалистов» (Movimento Nacional-Sindicalista) и «Португальский легион» (Legione Portoghese). Консервативный по своей сути, португальский фашизм, олицетворённый режимом сына трактирщика А. Салазара (1926–1964), мало чем отличался от итальянского корпоративизма. Большое влияние католической церкви компенсировало малую экономическую роль государства, которое, между тем, осуществляло программу долгосрочного планирования.