Страница 6 из 15
Я послушалась и на негнущихся ногах пошла рядом с лентой. Рюкзак молча проехал до служащего космопорта, уткнувшегося в синевато мерцающий интерфейс.
– Чей это рюкзак? – спросил он.
– Мой, – призналась я.
– У вас там органика. Достаньте, пожалуйста.
– У неё там только разные мелочи и конфеты, – вступилась за меня мама.
– Достаньте, – повторил служащий.
– Да что это за семья такая! – возмущённо сказал нетерпеливый мужчина за нами, уже знакомый по очереди на взвешивание багажа.
Я умоляюще взглянула на отца, но он лишь пожал плечами. Тогда я вздохнула и вытащила из рюкзака Сумунгуса обыкновенного с Альдебарана. Почувствовав свет, Сеня, открыл семь маленьких глазок и испуганно заморгал. Как мне хотелось в этот момент, чтобы никто, кроме меня, этих глазок не заметил!
– Они хотели пронести на корабль монстра! – истерично крикнул мужчина за спиной, так что Сумунгус испуганно прикрыл глаза.
– Так, – сориентировался служащий, – пройдёмте со мной для выяснения.
– Не бойся, Сеня, никто тебя не тронет! – тихонько сказала я. – Ты под моей защитой!
– Света, ты зачем с собой живое бревно к Сатурну тащишь? – всплеснула руками мама.
– Не к Сатурну, а к Марсу. И не бревно, а Сумунгуса обыкновенного. Мне его ребятам из кружка экзобиологов передать нужно. От нашего кружка!
Я оглянулась и заметила ребят, которые, оказывается, всё же никуда не ушли и издалека наблюдали за мной. Денис делал какие-то непонятные знаки руками. Как будто это могло сейчас хоть как-то помочь. Спасибо вам, удружили. Теперь никого из нас на Марс не пустят. Ни меня, ни родителей.
Пожилой круглолицый сотрудник космопорта с длинными усами снял фуражку и вытер платочком лоб.
– Вы нас извините за эти разбирательства, но жалобы и сигналы со стороны пассажиров должны быть обязательно и оперативно рассмотрены! – твёрдо произнёс он.
– Мы всё понимаем! – заверил отец и посмотрел на часы.
Времени до отправления челнока оставалось всё меньше. Как только служащий космопорта увидел Сумунгуса, он сразу проводил нас в кабинет начальника смены. Я так и не выпустила Сеню из рук, поглаживала его по тёплой коже. На ощупь она была точно, как кора у сосны в лесу. Он был довольно увесистым, килограммов пять, не меньше. Мне нужно было срочно придумать, как успокоить пограничника и не расстаться с Сеней.
– По правилам грузо-пассажирских перевозок от четырнадцатого апреля две тысячи сто двадцать восьмого года вы не можете перевозить домашнее животное на космическом корабле без билета, паспорта и книги прививок.
– Это не домашнее животное! – воскликнула я.
– Девочка, пожалуйста, разреши мне поговорить с твоими родителями, не перебивай! – попросил мужчина.
– Я бы предложил вам всё же выслушать мою дочь, – вежливо возразил отец. – Она юный экзобиолог и знает, о чём говорит.
Я с благодарностью взглянула на него и увидела, как он одними губами неслышно добавил: «Надеюсь».
– Дело в том, – начала я, доставая из пакета предусмотрительно положенную туда Денисом Гуриным копию въездной таможенной декларации, единственного Сениного документа, – что Сумунгусы обыкновенные являются растениями. Вот документы на ввоз, посмотрите, там всё указано! Получается, с юридической точки зрения Сумунгус приравнивается к банану или кактусу. Мне же не возбраняется взять в круиз любимый кактус?
Мама явно хотела что-то сказать, но сочла за лучшее промолчать.
– Девочка, как тебя зовут? – обратился ко мне начальник смены, лишь мельком заглянув в протянутый мной листок.
– Света, а вас? – с вызовом спросила я.
– Меня Владислав Викторович. Так вот, Света, с юридической точки зрения я имею право задержать и Сумунгуса, и вас до полного выяснения обстоятельств. Рекомендую связаться с родственниками или друзьями, которые вас провожают, чтобы отдать животное им. Ваш челнок скоро отправляется.
– Но Сумунгус не представляет никакой опасности для пассажиров, раз он растение, – возразил отец.
– У него даже ног нет, и рук! – поддержала я. – Он не убежит и никого не тронет!
– Глаза у него есть?
– Есть, – признала я, понимая, что сейчас лучше не распространяться о Сениных способностях к мистификации.
– А если есть глаза, то может быть и рот, зубы или там жало. Что, если он мне пассажиров покусает? Кто за это будет отвечать?
– Нет у него рта! – засмеялась я. – Я его только водичкой с минеральной смесью опрыскиваю два раза в день, вот и вся еда!
– Никогда не слышал о растениях с глазами, – веско сказал Владислав Викторович. – Не лишним было бы его на независимую экспертизу отправить. Они выяснят, растение это или зверь.
– Послушайте, я вам, как педагог скажу, – не выдержала мама. – Вы напрасно играете словами. Перед вами растение, пусть и немного необычное, правила не нарушены, разрешите нам пройти на посадку!
– Мы жаловаться будем! – пригрозила я, подумав, что именно так сказал бы в этой ситуации мужчина, стоявший за мной в очереди.
Начальник смены грустно улыбнулся и покачал головой. Я вдруг поняла, что сказала лишнее. Он не ищет способа нас или Сумунгуса задержать. Скорее, он пытается найти возможность нас пропустить, но пока не находит серьёзных аргументов.
– Вы не беспокойтесь, он действительно безвредный и совсем не агрессивный! – примирительно сказала я. – Гарантирую, пассажиры будут в полной безопасности! В челноке я буду держать его на руках, как маленького ребёнка, а на корабле он будет всегда заперт в нашей каюте.
– Давайте я вам расписку напишу, что несу всю полноту ответственности за Сумунгуса! – предложил отец.
– А вы к ней копию таможенной декларации прикрепите! – поддержала мама.
Владислав Викторович вздохнул, его пальцы запорхали над сенсорной клавиатурой. Где-то под столом зашуршал принтер.
– Вот, распишитесь, – начальник смены протянул отцу две бумажки. – Обойдёмся без экспертизы. Только отнеситесь к данному вопросу со всей серьёзностью! Вы принимаете на себя юридические обязательства. Одна копия вам, другая – мне.
– Обещаю вам, – горячо заверил отец, ставя свою подпись.
– Это разрешение на провоз Сумунгуса. Поспешите на посадку!
– Спасибо вам, Владислав Викторович! – поблагодарила я.
– Береги свой кактус, – улыбнулся мне пограничник.
Сеня вдруг благодарно прикрыл на пару секунд глазки и снова их открыл.
Вот тебе на! Он что, нашу речь научился понимать? Или чувствует эмоциональный фон? Ох, непрост этот Сумунгус!
Глава пятая. Челнок «Константиново»
К челноку от здания космопорта нас доставил просторный флаеробус. Сам челнок выглядел впечатляюще: огромная мощная машина, белый лебедь с широко раскинутыми крыльями и массивными соплами двигателей в хвосте. Когда-то наши прапрадеды создали челнок «Буран» – с тех пор концепция «космических извозчиков» не сильно изменилась. Конечно, сегодняшние челноки стали просторнее, комфортабельнее. Взлетают и выходят на орбиту без помощи ракетоносителей или других самолётов. Двигатели стали мощнее, а состав топлива изменился. Но внешне прадед и правнук по-прежнему походили друг на друга. Что поделать, для полёта в атмосфере нужны крылья и важна аэродинамика, а это определяет внешний облик.
Наш челнок был приписан не к космопорту, а к самому кораблю. На его борту вместо стандартного порядкового номера стояла эмблема компании «Роскосмофлот», а ниже гордо красовалось имя: «Константиново». Надо будет узнать, что означает это название. Мы поднялись по трапу на борт. У входа нас приветствовал улыбчивый молодой человек в мундире пилота. Голубые глаза, русые волосы, слегка курносый нос. Даже строгая традиционная фуражка пилота не делала его лицо серьёзнее. Я недовольно взглянула на него: неужели выход на орбиту и стыковку доверили вчерашнему школьнику? Юноша улыбнулся мне и подмигнул, словно подбадривая. Тоже мне, весельчак. Надеюсь, ты всё же не первый пилот, а лишь помощник.