Сильнее всех преград

- Можешь не пытаться меня обмануть. Твоя реакция на моё прикосновение говорит лучше всяких лживых слов.

Малфой замолчал, думая, что бы сказать такого, что отобьёт у настойчивой Гринграсс всякую охоту даже смотреть в его сторону. Идею по поводу её матери-маглы он отбросил сразу: это причинило бы ей слишком сильную боль.

- Я ненавижу твоих друзей, – процедил он сквозь зубы. – Поттера и его приспешников. И твою рыжую горгону-нищенку. Так и передай ей.

В глазах Астории промелькнула искра гнева, но она её подавила, уверяя себя, что он нарочно так говорит. Внутри, тем не менее, всё кипело. Сжав пальцы в кулак так сильно, что ногти впились в ладонь, и изо всех сил сдерживаясь, она сказала ровным голосом:

- Я твоих друзей тоже не особо жалую. Так что мы квиты.

- Разница в том, что и мне они безразличны. А твои тебе дороги. И я их ненавижу.

- Я знаю, что это не так.

С этими словами она выскочила из комнаты так стремительно, что ветерок, поднявшийся от её движения, всколыхнул только что улегшуюся пыль в большое серое облако.

====== 3. Хогсмид ======

Зима закончилась, и с ней закончилось спокойное время в жизни Астории. Поняв теперь, что ей просто необходимо понять и разгадать эту загадку под названием “Драко Малфой”, она не находила себе места ни днём, ни ночью. Многие гриффиндорцы, в том числе и Джинни, заметили странную перемену, произошедшую в ней, но объяснение было придумано быстро: СОВ. Экзамены начинались в апреле, а уже была середина марта, так что уловка Астории сработала. Под тем же предлогом она в любой момент могла остаться одна и в очередной раз прокрутить всё в голове. Удручало то, что информации для размышления было очень мало. В Выручай-комнате Астория не получила ни одного ответа на терзающие её вопросы. Наоборот, число этих вопросов только увеличилось. Но больше всего её волновало другое.

Вспоминая секунду, когда Драко с таким отчаянием прижал её руку к себе, Астория чувствовала, как её сердце заходится от мучительного желания повторять эти несколько мгновений снова и снова. Она до конца не понимала, что именно испытывает к Драко, но это «что-то» было таким сильным, что держать его в себе было невероятно трудно.

В один из будничных вечеров Астория битый час сидела в библиотеке и боролась с домашним заданием по трансфигурации. Ей никак не удавалось достаточно полно описать заклинание Лапифорс, с помощью которого предмет превращался в живого кролика и мог управляться своим создателем. Уже почти засыпая, она наконец дописала свиток до конца и стала медленно собирать вещи в сумку, как вдруг к ней неизвестно откуда подлетел Невилл Долгопупс.

— Астория, пойдём скорее в гостиную!

Он схватил свиток и чернила, которые она не успела убрать, и потащил её к выходу из библиотеки. Мадам Пинс сурово взглянула из-за огромной книги, которую держала в руках, на нарушителей тишины, отчего её заострённый нос показался ещё больше похожим на клюв хищной птицы.

— Невилл, а пешком нельзя? — она еле поспевала за ним.

— У нас внеплановое собрание Отряда, — торопливо сказал он ей на лестнице, быстро преодолевая пролёт за пролётом. — Там уже все собрались, кроме Полумны и тебя.

— А повод? — спросила Астория с тут же появившимся интересом, взбегая вверх по последней перед седьмым этажом лестнице.

— Сейчас всё узнаем, — отрывисто сказал Невилл. Он выглядел встревоженным.

Они подбежали к двери в гостиную Гриффиндора одновременно с Полумной и Падмой Патил.

— Приветствую вас, — скорее пропела, чем проговорила Полумна. Падма тоже кивнула; вид у неё, в отличие от безмятежной мисс Лавгуд, был весьма обеспокоенный.

— Привет, девчонки, — отозвались Астория и Невилл.

— Я никак не могу вспомнить ваш пароль... — растерянно сообщила Полумна.

— А, это мы сейчас исправим, — Невилл начал рыться в карманах, очевидно, ища бумажку, где он записывал все пароли.

— Вообще-то, в последний раз был Лабардан, — неуверенно сказала Астория. Мысли её были далеко отсюда.

— Верно, проходите, — сказала Полная Дама, и дверь приветливо отворилась.

Вчетвером они вошли в гостиную, где стоял приглушённый гомон. ОД был в сборе: все диваны и кресла были заняты, а Найджел с Колином и вовсе расположились на полу.

Гарри вышел на середину комнаты и, слегка смущаясь (так и не привык быть руководителем), объявил:

— Ну, Отряд в полном составе, можно начинать. — Он откашлялся и продолжил: — Я позвал вас, чтобы рассказать кое о чём. Вчера я случайно подслушал в коридоре разговор Снегга с Малфоем. Они говорили о Кэти Белл.

Взгляды всех присутствующих, как по команде, обратились к нему. Подруга Кэти с Пуффендуя, всхлипнув, издала звук, отдалённо напоминавший стон.

— Успокойся, Лианна, — ласково сказала Гермиона, обнимая её за плечи. — Всё будет хорошо.

— Так вот, — продолжал Гарри, — Малфоя подозревают в соучастии...

— Ну это и так понятно! — нетерпеливо вмешался Симус. — Новая информация есть?

— Да, и она ещё хуже, — вставил Рон, насупившись.

— Как я понял, — голос Гарри стал тише, — Малфою поручено выполнить какое-то задание, но у него пока не получается. А Снегг вроде как должен помогать ему... Он, кстати, говорил что-то про Непреложный Обет.

— Непреложный? То есть тот, который обязательно надо выполнить? — спросила Парвати.

— Да, — нахмурилась Гермиона. — Это закреплённая с помощью чар клятва, нарушить которую невозможно: нарушителя ждёт неминуемая смерть.

— А вот это уже не смешно, — низким голосом сказал Симус.

— Снегг готов пожертвовать собой ради Малфоя? — нараспев сказала Полумна. Теперь и она выглядела очень озабоченной. — Весьма странное явление...

— И что же Снегг обещал? — наконец подала голос Астория, сидевшая рядом с Джинни на диване, но чувствуя себя, будто сидит как на иголках.

— Защищать Драко, — выдохнул Гарри, вконец запутавшись. — Но это ещё ладно. Больше всего меня волнует поручение. Малфой сказал что-то типа «мне не нужна ваша помощь, это моё задание, он поручил это мне, и я это сделаю...»

— И кто этот... он? — в полной тишине спросил Невилл. По гостиной пронёсся холодок. Астория в ужасе прижала ладонь ко рту.

— Думаю, что Волан-де-Морт.

Говорят, что время лечит. Ещё говорят, что оно притупляет любое чувство. Астория ждала, когда же подтвердится эта теория, но ничего не менялось. Несмотря на то, что она узнала на собрании ОД, она не переставала верить, что Отряд и даже сам Гарри ошибается. Но факты говорили об обратном.

Убеждённость членов ОД в том, что Малфой примкнул к Тёмному Лорду, вызвала у Астории вместо страха лишь ещё больший интерес к нему. Она увлекалась им всё сильнее, хотя почти его не видела. Их курсы не пересекались ни на одном предмете, в библиотеке его не бывало, в Большом зале она специально садилась спиной к столу слизеринцев, чтобы не вызвать подозрений, а в гости к Дафне не ходила так давно, что та начала задавать вопросы: не переборщила ли её сестрёнка с подготовкой к СОВ.

— Ну хоть часок выдели! Я уже соскучилась, — сказала она Астории, поймав её как-то раз на пороге кабинета нумерологии. — Мне есть что рассказать, — подмигнула Дафна, намекая, очевидно, на Блейза.

Младшей Гринграсс было сейчас явно не до романтических историй, но в глазах сестры она увидела настоящую тоску и, конечно, не могла ей отказать.

Наконец наступила суббота — первая после рождественских каникул, на которую был запланирован поход в Хогсмид. Астории пришлось полдня просидеть в библиотеке, разбираясь с конспектами Гермионы по трансфигурации, поэтому сёстры отправились в деревушку только в пятом часу вечера. В планах у них было не просто прогуляться и поболтать, но заодно попробовать в «Сладком королевстве» какие-то новые пастилки, разрекламированные Роном как «пальчики оближешь».

Дорога в деревушку в свете вечернего солнца казалась залитой красным светом. Земля ещё не высохла от растаявшего снега, но кое-где начала пробиваться зелёная трава. Ещё с детства Астория и Дафна по-своему праздновали появление первой травы: устраивали ярмарку, где меняли ставшие ненужными зимние вещи — варежки, лыжи, шапки — на сухие травинки, оставшиеся с осени. Идея состояла в том, чтобы посадить их в землю, сказать нужные заклинания и превратить в свежую весеннюю зелень. Но так как колдовать девочки тогда ещё не могли, отец помогал им осуществить превращение. Он же и надоумил их праздновать появление мартовской поросли, связав это с их фамилией (1).