Страница 36 из 48
- Зачем он тебе? - спросил Алеша.
- Убрать нужно куда-нибудь, а то еще беды наделает.
Ступив несколько шагов, Мирон споткнулся, упал, и снаряд стукнулся о камень. Алеше показалось, будто что-то зашипело вдруг в снаряде. Он схватил его и швырнул в реку. Не долетев до воды, снаряд взорвался. Тяжелораненный Алеша, не приходя в сознание, вскоре умер.
Похоронен он на Лютинском кладбище рядом с героями-партизанами. И когда по весне приходят сюда пионеры, чтобы почтить память героев войны, вспоминается им отважный юный мститель Алеша Голосевич.
ЮНЫЙ ПОЧТАЛЬОН
Н.Соколовский
В мае 1942 года подпольщики города Минска выпустили первый номер газеты "Звязда". Я расскажу об одном из самых юных помощников отважных советских патриотов - о пионере Пете Калиновском. Ему еще не было и 14 лет, когда вместе с родителями и 12-летним братом Жорой он ушел в партизанский отряд.
За боевые заслуги перед Родиной братья Калиновские были награждены медалями "Партизану Отечественной войны" 1-й степени и "За победу над Германией".
* * *
Петька возвращался домой. Пропустив колонну автомашин с немецкими автоматчиками, он перебежал улицу, свернул за угол. И тут будто кто толкнул мальчишку. Он поднял голову и оцепенел: прямо перед ним на телеграфном столбе ветер медленно раскачивал три трупа. На черной фуфайке девушки белела доска с надписью: "Мы стреляли в немецких солдат!"
"Гады, повесили!" - шептали побелевшие губы мальчишки...
Когда он прибежал домой и, бросившись на шею отцу, стал рассказывать об увиденном, тот тихо перебил:
- Знаю, сынок, знаю. Хорошие это были люди... Они боролись с фашистами, чтобы ты снова ходил в школу, снова носил пионерский галстук, чтобы наш народ, как и раньше, был свободным и счастливым...
- Я тоже буду бороться!
- Хорошо! Ты ведь пионер. Значит, умеешь держать язык за зубами. Сбегай в сарай, возьми пилу и топор.
Отец с сыном по улице шли молча. Долго блуждали по каким-то дворам. Наконец отец тихо постучал в обитые клеенкой двери.
- Кто там? - спросил чей-то голос за дверью.
- Дрова пришли пилить. Открой, хозяюшка!
... В коридоре Петька увидел незнакомого мужчину. Тот поздоровался с отцом и, кивнув головой в сторону Петьки, спросил:
- А он зачем?..
- Это мой сын. Он пионер. Листовки поможет передать.
Прошли в комнату. Окна были завешены, и Петька не сразу заметил, что в дальнем углу, склонившись над чем-то, сидят двое мужчин. Один из них сказал:
- Все в порядке. Включай!..
Шум, потрескивание. И вдруг Петька ясно услышал голос диктора:
"Говорит Москва! Говорит Москва!"
Потом этот же голос прочитал последние сообщения с фронтов. А Петька от радости никак не мог поверить, что слышит передачу из Москвы.
Вдруг что-то щелкнуло, радиоприемник смолк. Отец сказал:
Кажется, успели записать все. Теперь побольше листовок надо. Пусть народ узнает, как громит палачей наша армия...
На следующий день, едва поднялось солнце, Арсений Викентьевич разбудил сына.
- Возьми эти листовки и отнеси к дяде Васе в Лошицу. Прихвати с собой графин. Задержит часовой, скажи, несу, дескать, молоко деду. Листовки спрячь за пазуху. Если найдут, говори, что подобрал на улице.
С того дня Петька все чаще и чаще стал носить "деду молоко". А на самом деле носил в Лошицу листовки и даже патроны.
Однажды, когда дома никого не было, отец показал сыну подпольный номер газеты "Звязда".
- Надо быстрей передать в Лошицу. Пойдешь?
- Надо - пойду!
- Теперь давай подумаем, как лучше спрятать газету.
Петька сморщил лоб, задумался. За пазуху нельзя - найдут, гады! Часовые сейчас злые. Прошлый раз пристали, как смола, еле упросил, чтобы пропустили...
Оглушительный взрыв где-то на станции оборвал Петькины мысли. Тонко зазвенели стекла в окнах, с подоконника упала пробка от графина.
- А что, папа, если вместо вот этой стеклянной пробки сделать пробку из газеты? Сверху накрутить немецких, а в середине - наша "Звязда"...
- Стой! Куда идешь? - остановил Петьку у переезда полицай.
- К деду, дяденька... Пропустите. Больной он, молока просит.
Немец, вышедший из будки, молча вырвал из рук мальчишки графин и долго болтал его, просматривал на свет, видно, сомневался, молоко ли это. Затем, что-то сказав, передал графин полицаю. Тот вытащил пробку, отпил два глотка молока, сплюнул.
- А ну, проваливай, щенок! Шляются тут.
Петька, крепко сжав в руке дорогую пробку, побежал по дороге в Лошицу.
Вечером партизаны уже читали свежий номер подпольно отпечатанной газеты "Звязда".
КЛЯТВА ЮНГИ
С.Николаев
В Пинском городском парке под сенью вековых лип возвышается фигура воина, скорбно склонившего боевое знамя над могилой тех, кто пал за свободу родной Отчизны. Среди фамилий погибших за освобождение города моряков и солдат золотом выведено: старший лейтенант П.Е.Ольховский, а чуть ниже юнга О.П.Ольховский. Это - отец и сын, вместе сражавшиеся на одном бронекатере и оба погибшие в один и тот же день - 12 июля 1944 г.
Весной братская могила утопает в цветах, а 14 июля сюда приходят тысячи жителей, чтобы почтить память героев. На митинге обычно выступает Герой Советского Союза Владимир Григорьевич Канареев.
Много лет прошло с тех пор, но никогда не забудет бывший старшина первой статьи боевых дней лета сорок четвертого года. Вот здесь, в парке, где сейчас играют малыши, а по вечерам гуляет молодежь, погибали, отвоевывая каждый метр белорусской земли, моряки и солдаты-десантники. Здесь погиб в неравном бою и юнга Олег, свято выполнив свою клятву.
* * *
Он появился в отряде под Киевом. Невысокий крепыш с лихо вздернутым пуговичкой-носом. Ему было лет тринадцать, но с виду он казался старше своего возраста. Видимо, его старили глаза, большие, не по-детски серьезные; глаза, уже повидавшие бомбежки, пожары, смерть... Он был ленинградец. Во время одной из бомбежек Олега тяжело ранило. Мать в это время рыла окопы у самых стен родного города. Мальчишку подобрали моряки и отвезли в госпиталь, а оттуда самолетом отправили на Большую землю, в тыл. Здесь случайно разыскал его отец. С тех пор они не расставались. Старший лейтенант служил механиком во втором отряде бронекатеров. В этот отряд зачислили сигнальщиком и Олега.
Но больше всего Олег хотел стать разведчиком. Едва увидев, что богатырь Петя Евтухов снова старательно точит кинжал, он ни на шаг не хотел отходить от Канареева. Выбрав подходящую минуту, когда, как казалось ему, гвардии юнге не смогут отказать, он строго по уставу обращался к Канарееву.
- Товарищ старшина первой статьи, разрешите идти с вами в поиск.
И когда слышал в ответ от моряков уже надоевшее "мал ты еще, подрасти", вовсе не по уставу скороговоркой бубнил:
- Я уже не маленький! - и, обиженно поджав губы, отходил в сторонку.
Когда моряки возвращались из разведки, он первым встречал их.
- Наши, наши идут! - радостно кричал он и пулей мчался навстречу.
О доме, о далеких женах и родных детишках напоминал суровым разведчикам этот пострел в матросской форме, и потому всю нежность и любовь отдавали они ему. Баловали и берегли матросы своего юнгу и сберегли бы, если б...
* * *
В темную июльскую ночь отряд бронекатеров, приглушив моторы, тихо приближался к Пинску. Фашисты сильно укрепились на берегах Пины, и попытки освободить город с суши оказались безуспешными. Тогда командование решило нанести отвлекающий удар с боем высадить десант в районе городского парка.
Моросил нудный, не по-летнему холодный дождь. Вцепившись в поручни, Канареев пристально всматривался в темноту, но даже натренированный глаз разведчика ничего не мог увидеть за плотной завесой дождя. Еще один поворот и - город. А берег молчит: ни огонька, ни звука. Тяжелая, тревожная темень повисла над рекой. Что скрывает она?