Страница 53 из 85
момент.
— Это очень серьезное обвинение. Тебе лучше бы знать, что произошло на самом
деле, прежде чем бросаться такими обвинениями.
— Я знаю, что это правда, в этом-то все и дело, — она поднялась на ноги. — Пошло
на хер это пиво. Мне нужно выпить текилы. Тебе налить? — Исаак медленно кивнул, она
взяла две их пустые бутылки и направилась на кухню, чтобы налить им пару бокалов
текилы Patrón. Когда она вернулась обратно, то передала ему бокал и села на то же место,
где и сидела до этого. Исаак не сдвинулся со своего места.
После того, как сделала глоток обжигающего напитка, она вновь продолжила
рассказ.
— Лопес, мой старший командир экипажа, рассказал мне, что он видел, как Хобсон
крутился вокруг моего вертолета незадолго до задания. Он сказал, что упомянул об этом в
своих свидетельских показаниях, но у Хобсона, скорее всего, нашлось какое-то веское
оправдание, почему он это сделал, только так можно объяснить, почему этому не придали
значения. Но спустя пару месяцев с момента моей отставки и жизни на гражданке, Лопес
связался со мной. Это было прежде, чем я начала работать там, где работаю сейчас,
поэтому связаться со мной было не так уж и сложно. Он только что сменился, а Хобсон
пришел с вечеринки и признался ему, что вывел из строя двигатель, а затем починил его
перед тем, как начальник управления технического обслуживания авиации и авиационной
безопасности пришел проверять его. Было легко все исправить. Потому что он знал, что
будет отвечать за расследование, он был страшим пилотом после меня, поэтому он был
ОК.
В первый раз за весь рассказ Исаак прервал ее.
— ОК?
— Ответственный капитан. Чертовски идеальное преступление. Он был
ответственен за расследование, отвечал за рапорты.
— Почему тогда Лопес не доложил, что Рей сказал ему это?
111
Их бокалы были пусты. Лилли поднялась, принесла текилу из кухни и наполнила их
бокалы вновь.
— Пьяные признания о секретном деле? Признание, которое бы разбило на части
авиационную часть? Тогда они пришли бы по задницу Лопеса. Он сделал правильно.
Единственный способ восстановить правосудие — сделать это неофициально.
— Лилли, ты мне сейчас говоришь о том, что Рей позволил умереть целому отряду
парней только потому, что ты не нравилась ему. Это за пределами моего понимания, что-
то совершенно сумасшедшее. Я знаю этого человека.
— Я не думаю, что он полагал, что задание обернется такой катастрофой, когда он
что-то сделал с Донной. Я даже не знаю, хотел ли он намеренно так охрененно разрушить
мою карьеру. Все, что мне известно, он просто сводил со мной счеты. Это было его
любимым занятием в прошлом. Но это уже не имеет никакого значения. Сейчас
единственное, что имеет значение, что он повинен в смерти парней, — когда история
была рассказана, она пришла к кое-какому выводу.
— Ты что пытаешься мне сказать, что ты не веришь мне?
Он без колебания ответил.
— Это не то, что я пытаюсь сказать. Я пытаюсь понять то, что ты рассказала мне.
Мне нужно собрать все кусочки истории воедино.
— Нет, тебе не нужно делать этого. Это тебя не касается.
— А вот тут ты ошибаешься, Лилли. Ты мне рассказала о человеке, которого я знаю
большую часть своей жизни, ты охотишься за ним. Это брат моего брата. Друг нашего
клуба. Детка, он под защитой клуба. Ты понимаешь, что я тебе хочу сказать?
Она думала, что поняла, что именно он хотел сказать, и это понимание разбило ее
сердце. Она поднялась на ноги и взяла его пустой бокал.
— Ты говоришь, что сейчас ты мой враг, Исаак.
Она развернулась и направилась на кухню, где поставила пустые бокалы в раковину.
Затем он внезапно оказался позади нее, его ладонь легла на ее плечо и резко
развернула ее к нему.
— Нет, ты неправильно поняла. Я не твой враг. Это последнее, кем хочу быть для
тебя. Но мне нужно рассказать обо всем братьям в клубе.
Он легко поднял ее и усадил кухонную столешницу, прежде чем у нее появился бы
шанс что-то возразить ему.
Текила обратила ее злость и печаль в своеобразный жар, она даже могла ощущать,
как руки тряслись, переполненные им. Ей было необходимо, чтобы Исаак убрался
отсюда.
— Значит, мы враги. Ты дал обещание молчать, и ты не можешь нарушить его. Или
мне придется убить тебя до того, как ты сделаешь это. Под угрозой не только я.
Он обернул свою руку вокруг ее хвоста, пока его кулак не стал ощущаться у ее
затылка. Она предприняла попытку нанести ему удар кулаком, но он перехватил его своей
большой ладонью.
— Лилли, вся проблема в том, что ты слишком самоуверенна и берешь на себя то,
что иногда не в силах выполнить. Ты должна мне доверять. Ты должна позволить мне
попытаться решить эту проблему. Если ты убьешь Рея в то время, пока он находится под
нашей защитой, то МК убьет тебя за это. И я не смогу тебе помочь или остановить это,
потому что меня убьют следом. Это негласное правило. Позволь мне попытаться решить
это. Позволь мне помочь тебе.
Исаак тяжело дышал, его лицо находилось в паре миллиметрах от ее; Лилли могла
чувствовать его горячее дыхание у своей щеки и уха. Она была разъярена, но в тоже время
была влажной и практически извивалась от желания. Она попыталась оттолкнуть его
свободной рукой, чтобы немного увеличить расстояние между ними, чтобы иметь
возможность пнуть его, но он почувствовал, что она хотела сделать, и резко отвел ногу в
сторону, при этом она оказалась в позе с широко разведенными ногами и его бедрами,
112
что находились на одном уровне с ее. Ох, бл*дь. Он жестко потянул ее за волосы,
принуждая запрокинуть голову назад, следом он прижался своими губами к ее горлу,
втягивая в рот кожу на шее и жестко посасывая. Задыхаясь, она подалась всем телом
вперед, не уверенная в том, что именно она пыталась сделать этим движением — то ли
оттолкнуть его, то ли прижаться к нему всем телом, ведомая желанием. Она пыталась
вспомнить, что он угрожал погубить все ее планы, что грозился подвергнуть риску людей,
что ввязались это и рисковали своими жизнями, но его запах… Ощущение его ног,
обернутых грубой джинсовой тканью у ее обнаженных ног, его рук, что так жестко
удерживали ее... и всему виной гребаная текила.
— Отвали от меня.
Она знала, что Исаак не поддавался так быстро влиянию алкоголя, как она. Лилли
множество раз видела тому доказательство. Но что-то с ним происходило. Его взгляд
практически опалял ее.
— Борись со мной
— Что?
— Я хочу, чтобы ты боролась со мной. Да ладно, Спорти. Ты пытаешься меня
ударить еще с того момента, как я пришел сюда. Поэтому борись со мной.
Проблемы между ними не были решены. Они оба в большой заднице. Все, что у них
получилось построить между собой, было под угрозой. Черт побери, скорее всего, к
настоящему моменту все было кончено. Был велик риск того, что один из них мог убить
другого в скором времени. А он хотел жестко потрахаться? Что за фигня?
Лилли могла чувствовать его твердый стояк у своей промежности. Ее сердце стучало
так сильно, что отдавалось даже в голове, а киска была влажной под таканью шорт.
Она его ударила головой.
— Иисус! — она отшатнулась назад, он отпустил из захвата ее кулак и схватился
рукой за свой лоб. Но вторая его рука все еще была крепко обернута вокруг ее хвостика.
При помощи крепкой хватки вокруг него, он с силой развернул ее голову, но она нанесла
ему удар рукой по щеке. Это заставило его полностью отпустить ее, и Лилли спрыгнула с
кухонной столешницы и побежала к выходу из кухни.