Ничья

Привет, брат.

Черт, никогда бы не подумал, что буду писать тебе первым. Особенно если учесть,

что в последний раз мы нормально общались в прошлой жизни. Ну, или немного позже, не берусь гарантировать, а врать не люблю да и не вижу смысла.

Если сейчас меня кто-нибудь спросит, почему мы поссорились, я не отвечу. Кажется, мы еще при рождении, еще внутри матери, воевали за то, кто первым родится, и с этого все началось. Потом больше — одежда, транспорт, учеба, бабы,

работа… И закрутилось.

Я не помню времени, когда не ненавидел тебя. Может, его и не было вовсе, а, так же вероятно, я просто забыл, потому что это было очень давно. По крайней мере сейчас мне это не нравится. Я много раз порывался встретиться с тобой, чтобы поговорить… да обо всем, но каждый раз меня что-то тормозило. Наверное, мое эго и упрямство. Впрочем, думаю, тебе это знакомо, и ты меня поймешь.

И почему я все-таки сейчас пишу. Наверное, потому что я снова чертовски пьян,

и мне скучно. Думаю, если бы мы сейчас встретились, мы бы поубивали друг друга, так что, может, это и к лучшему, что я только пишу, а не еду к тебе домой. И, кстати, я даже не удивлюсь, если потом не отправлю это письмо, а оно будет гнить у меня в комоде, но я все-таки его допишу и буду предельно честен.

Моя жизнь — одно сплошное дерьмо. И я сам сделал ее такой, так что я не думаю никого винить. Особенно тебя. Тебя я, наверное, даже мог бы поблагодарить, хотя бы за то, что ты заставлял меня идти вперед и не останавливаться. Но не буду, потому что не собираюсь лизать тебе задницу.

Кажется, пора сворачиваться, потому что я начинаю нести настоящий бред. Еще скажу, что скучаю по своему брату, и это будет уже занавес, а мне это нафиг не надо. Так что буду трезветь и приходить в себя.

П. с. не сдохни раньше меня, скотина, не желаю стоять на твоих похоронах и думать о том, что так и не отправил это письмо.

Елена понимает, что плачет, но даже не пытается остановиться, а опускает взгляд ниже и читает приписку, прижав руку к губам.

Все так и вышло, как я сказал: я не отправил письмо, а забросил его в комод, ты умер, и я ненавидел себя на твоих похоронах. Изменилась только одна вещь — моя жизнь больше не дерьмо. Из-за Елены. Из-за твоей Елены, брат.

Каждый… каждый гребанный раз, как я смотрю на нее, я чувствую, что предаю тебя, потому что ты поднял ее, хотя и началось это назло мне. Ты сделал из нее настоящего бойца, и я не могу перестать восхищаться ею. Это бомба, граната замедленного действия, и она взрывается, постоянно взрывается, и я сдох под осколками. Я люблю ее, черт, я люблю ее так, что у меня сейчас дрожат руки, и я пишу, как школьник. Но мне мерзко, мерзко от того, что я снова взял твое. Это ведь я начал все, я вспомнил — я задирал тебя из-за того, что я старше, я бесил тебя, я ставил себя выше и не желал идти на компромисс, а ты всегда был таким же, как я, поэтому и слал меня в ответ.

Я виноват, Энзо. Дьявол, я буду ненавидеть себя за то, что сделал в детстве, всю свою оставшуюся жизнь, потому что я не сделал даже малого — я не сделал шаг тебе навстречу, когда мог, не отравил даже письмо в угоду своему эго. А ведь это могло тебя спасти.

Я знаю, что ты уже никогда этого не узнаешь, но я любил тебя, брат, я правда любил тебя и никогда не забуду. Надеюсь, хотя бы на том свете я смогу извиниться перед тобой.

Задыхаясь от рыданий, Елена выпускает из рук письмо и прижимается к Рику, который обхватывает ее руками и касается губами виска, пытаясь успокоиться. Но она лишь крепче цепляется за его куртку, чувствуя такую боль, словно каждая клеточка ее тела разрывается на части. Никогда еще с ней не творилось ничего подобного, и она хотела бы избавиться от этого чувства, но понимает — ей придется жить с ним до конца.

Комментарий к 33. Ничья. Осталось две-три главы и эпилог.

====== 34. Не сдающаяся. ======

— Зачем ты хотела со мной встретиться?

Роуз настороженно смотрит на Елену, которая так же внимательно сверлит ее взглядом. Она позвонила бывшей жене Деймона и назначила встречу, чем немало удивила ее. Елена слабо усмехается, когда вспоминает ее ошарашенный выдох и нервно дрожащий голос. Роуз явно испугалась, когда услышала ее голос, так как не могла понять, зачем она ей понадобилась.

— Я решила, что Деймон бы хотел, чтобы часть денег все-таки принадлежала тебе, — девушка достала из сумки небольшой конверт и положила его на стол рядом с подносом Роуз, на котором на тарелке лежал эклер.

— Мне не нужны его деньги.

— А я думаю, что нужны. Я знаю, Роуз, что последние несколько лет между вами не было ничего, — тише продолжила Елена, — но сначала у вас была любовь, и любовь сильная. Он дорожил тобой и наверняка не хотел бы, чтобы после его смерти ты осталась ни с чем.

— В последний наш разговор он вышвырнул меня из дома. Из-за тебя, — напоминает женщина, и та усмехается, скрестив руки на груди. — Я правда не могу понять, зачем тебе давать мне деньги, которые тебе по завещанию, как сказал Рик, оставил Деймон. Тебе они явно нужнее, потому что ты даже не работаешь.

— Мне не нужны его миллионы, — просто отвечает она, — мне нужен был он, а не его деньги, связи и все остальное. В итоге я получила все, кроме него, и меня это не устраивает. Я готова жить в коробке и питаться одним хлебом, чтобы он был рядом. Но реальность хуже, и поэтому я хочу делиться. Я не могу отрицать, что ты была частью его жизни, даже если мне это неприятно.

— Я не пыталась вклиниться в ваши отношения, — поджимает губы Роуз и хмурится, — к тому моменту, что ты появилась, между нами уже ничего не было, и мне особо не было интересно изводить тебя. Я не любила его на тот момент. Точнее… — она осекается и облизывает губы, — не было той любви, но я была к нему привязана.

— Как и он.

— Ему было плевать на меня.

— Тогда как ты объяснишь тот факт, что ты твоей тупой работе тебя неожиданно повысили и дали премию? — выгибает бровь Елена, и женщина застывает, ошарашенно глядя на нее округлившимися глазами. Потом немного отодвигается, прижавшись к спинке сидения, и недоверчиво смотрит на нее исподлобья.

— Ты врешь.

— Тогда откуда я это знаю? — спокойно интересуется она, и Роуз фыркает.

— Да мало ли откуда.

— Ага, делать мне больше нечего, кроме как следить за твоей жизнью. Прости, но ты никогда не была мне интересна, так что плевать я хотела на то, сколько ты получаешь и где работаешь. А Деймону не было. Поэтому, несмотря на то, что между вами было, он не смог так просто кинуть тебя.

— Я бы справилась без его помощи.

— Он это знает. Но в память о прошлом он решил так сделать.

— Откуда ты знаешь? — хмурится она, скрипнув зубами, и Елена усмехается.

— Нравится тебе это или нет, но последние три года я была в курсе почти всего, что касалось его хотя бы немного. Он учил меня всему, что умел сам, и это касается не только борьбы и драк. Он учил меня бизнесу, манипулированию, объяснял, как стоит работать с деньгами, как подступаться к разным людям. В отличие от… от Энзо, — она делает небольшой вдох, — он не оставил меня ни с чем. После смерти Энзо у меня не было ничего, кроме ощущения пустоты и комплекса снова брошенного ребенка. А Деймон оставил мне целый мир.

— Который тебе не нужен без него.

— Который мне не нужен без него, — подтвердила Елена, нисколько не смущаясь.

— Получается, ты любила его? — осторожно осведомилась Роуз, пристально глядя ей в глаза. Девушка вскинула голову, убрав с лица волосы, и встретилась с ней взглядом.

— Я и сейчас его люблю. Смерть не является причиной перестать что-то чувствовать к нему. Он был и останется самым дорогим для меня человеком. Как и Энзо. Я обоих их не собираюсь забывать, они и есть моя жизнь, так что это было бы по меньшей мере глупо, а то и неблагодарно.

— Но ты же не собираешься оставаться одна? Ты еще молода, не можешь же ты… похоронить себя в воспоминаниях о двух братьях и стать монашкой? Я понимаю, ты хочешь отомстить, но что будет потом? Что будет, когда ты найдешь убийцу или убийц, я не знаю?