Hassliebe. Афериsт

— Почему ты преследовал меня? — остановила его Свон, не двинувшись с места. — Зачем тебе это?

— Можно было просто сказать «спасибо», — нетерпеливо цокнул он языком и снова направился к двери, — а не строить такие масштабные проблемы. Пошли.

— Спасибо?! — блондинка, стуча каблуками, пошла за ним, дыша ему в затылок, буквально полыхая гневом. — За что?! За то, что ты меня изнасиловал?!

— Бляха от сандаликов! — взвыл Киллиан и, резко развернувшись на каблуках, ткнул в нее пальцем, скрипнув зубами. — Я скажу всего один раз, хорошо? Поэтому слушай, черт возьми, очень внимательно, — облизав губы, он твердо выплюнул, сжав челюсти, — между нами ничего не было. Так что прекрати истерику, — отвернувшись, он взялся за ручку двери, но, поняв, что девушка не пошла за ним, снова посмотрел на нее. — Что на этот раз?

— Ты врешь, — прошептала Эмма.

— Серьезно? Не хочу тебя расстраивать, но в данный момент я не вру. Ты идешь или как?

— Я тебе не верю, — упрямо заявила она, сложив руки на груди.

— Да пожалуйста. Словно мне от этого жарко или холодно. Только вот странно — когда я почти ничего не сказал, ты поверила, а когда я признался, ты не веришь. Видимо, женская антилогика все-таки существует. Только, знаешь, — он облизал губы и наклонил голову набок, — дерьмово, что я получил ни за что. Лучше бы я реально трахнул тогда тебя. А то все шишки на меня, а я даже кайф не получил. Обидно.

— Что ты несешь? — прошептала Свон, нахмурившись. — Ты хочешь сказать, что…

— Хорошо, — закрыв дверь, он взял ее за руку и усадил на диван, — давай попробуем так: я сейчас расскажу тебе, как все было, а верить или не верить — это уже твое дело. Идет? — не получив ответа, он пожал плечами. — Будем считать, что молчание — знак согласия. Я не знаю, что там сохранилось в твоей похмельной голове, так как я до конца не понял, как ты умудрилась напиться сильнее меня, но это не суть. Мы напились и пошли домой. Я довел тебя до общежития, и, знаешь, — мужчина помолчал, — был один момент, который мог не очень хорошо закончиться.

— Что за момент? — сипло спросила она, не отрывая от него глаз.

— Ты была просто пьяная в никакую, едва стояла на ногах, и то только при моей помощи, а потом вдруг подняла глаза, полные осмысления, и потянулась ко мне. Уж не знаю, что там было в твоей голове, но я видел, чего ты хотела. Я понимал, что на тот момент мог сделать с тобой все, что захочу, начиная с безобидного поцелуя и заканчивая похождениями в постели, но я понимал, что если ты мне ночью будешь говорить «да» и просить не останавливаться, то на утро все будет по-другому. А я видел, что мы только начали хотя бы немного ладить. Я не хотел портить нашу дружбу, поэтому я… я просто ушел, — он пожал плечами, глядя в пустоту, — надеясь, что до комнаты ты сама дойдешь.

— Но если все было так, то почему ты не сказал сразу? — прошептала Эмма, облизав губы. — Почему не остановил меня? Почему не объяснил?

— А ты бы поверила? — он только усмехнулся. — Ты тогда была так уверена в том, что я последний ублюдок на планете, что мне вообще можно было молчать. Ты уже все решила сама, и тебе нужно было просто выплеснуть на меня свой гнев. Ну и, я бы сказал, иногда полезно знать, что о тебе думают другие, — Киллиан поймал ее взгляд, — поэтому я и задал вроде бы банальный вопрос: «А что ты помнишь», чтобы просто понять, как ты ко мне относишься. За что получил по роже и хорошо, что хоть не по яйцам, — вытерев руки о джинсы, он поднялся, — не могу сказать, что я тогда удивился, но было реально жаль, что мне даже не за что получать. Я понимаю, если бы я хотя бы начал или тупо поцеловал тебя, тогда это было бы хотя бы частично заслуженно, а тут повел себя, как хороший, и получил. Бывает же такая несправедливость.

— Я… — она напряглась, кусая губы, глядя в пол, — я не знаю, что могу сказать… Мне… мне очень неловко перед тобой, Киллиан.

— Прости, но секс тут не поможет, — отмахнулся брюнет, — я решил завязать с тобой. Сугубо деловые, рабочие отношения. Так что можешь даже не предлагать.

— Держи карман шире, — фыркнула блондинка, закатив глаза, поднявшись и отряхнув куртку, — теперь, когда все улажено, мы можем возвращаться.

В этот момент раздался звонок в дверь, и Джонс облегченно выдохнул и пошел открывать. Эмма видела, что он заметно расслабился, словно с его плеч сняли тяжелый камень.

— Как Вы и просили, сэр, — учтиво произнес тот самый мужчина из машины, протягивая ему объемный пакет.

— Спасибо, Уолш. Жди нас в машине, мы будем минут через десять.

— Да, сэр, — наклонив голову, он вышел, и брюнет, развернувшись к девушке, бросил ей пакет.

— Что это?

— Одежда. Можешь переодеться в ванной, если хочешь строить из себя стеснительную девушку.

— Погоди, — Свон открыла пакет и вытащила оттуда джинсы и рубашку, в изумлении глядя на них, — зачем все это?

— Ты хотя бы раз на себя в зеркало смотрела после преследования? — осведомился он и, заметив складку между ее бровей, закатил глаза. — А еще прекрасный пол, боже. Иди в ванную и приведи себя в порядок, — буквально затолкнув ее в комнату, мужчина зашел на кухню и, открыв шкаф, сделал несколько глотков янтарной жидкости, поморщившись.

Между тем Эмма, положив вещи на комод, посмотрела на себя в зеркало и замерла. В пыли, грязи, на лице кровавые отпечатки пальцев, одежда измята, концы брюк покрыты слоем грязи. Сглотнув, она судорожно стала стягивать с себя грязную одежду, кусая губы.

— Можешь принять душ, — послышалось из-за двери, и она прижала руки к груди, чуть не перевернув стул.

— Только попробуй зайти!

— Даже не думал, — последовал смешок. — Если ты так боишься за свою честь, на которую я даже не планирую покушаться, то ты можешь изнутри закрыться, там есть замок. Но я бы не рекомендовал — вдруг тебе станет плохо.

— Просто не смей заходить, — устало протянула она, открывая воду, — иначе я ночью заберусь к тебе в общежитие и отрежу то, что делает тебя мужчиной.

— Поверь, то, что ниже талии, не является главным атрибутом моей мужественности. А характер ты не отрежешь, сладкая. В любом случае, если решишь принять душ, можешь воспользоваться любым полотенцем в шкафу, кроме голубого. Это мое.

— Больно надо, — процедила блондинка и едва сдержала сладостный стон, встав под теплые струи. Вода скользила по ее телу, смывая кровь и грязь, и девушка, стараясь держаться забинтованной рукой за стену, чтобы не намочить ее, начала перебирать мочалки и шампуни, кусая губы.

Тщательно вытеревшись и переодевшись, она расчесала волосы и, глубоко вздохнув, открыла дверь, едва не налетев на Киллиана, который стоял под дверью с открытым пакетом, куда она положила грязную одежду.

— Чудненько, я даже не состарился, — попытался он пошутить и кивнул на выход. — Повторишь свой подвиг и поедем на лифте или двадцать этажей пешком?

— Справлюсь как-нибудь, — буркнула она, идя следом за ним, и мужчина одобрительно кивнул, закрывая дверь.

Замерев в углу лифта, крепко обхватив себя руками и глядя на свои пальцы, Эмма облизала губы и, понимая, что не простит себе, если не скажет это, процедила едва слышно:

— Спасибо, Киллиан.

Джонс скосил на нее глаза и помолчал, поджав губы. Было видно, что он обдумывает, подколоть ли ее или нет, и в итоге он, выдавив улыбку, лишь спокойно кивнул, пожав плечами.

— Всегда пожалуйста, Эмма.

— Я все объясню им, — пообещала Эмма, когда машина остановилась возле участка. — Я сама начну разговор, и все будет хорошо.

— Если ты думаешь, что я боюсь их реакции, то ты ошибаешься, Свон, — закатил глаза Киллиан, открывая ей дверь. — И похлеще передряги были, а тут всего-то озлобившиеся друзья и бывший.

— Не бывший, — ляпнула она и покраснела, прикрыв на секунду глаза. Брюнет на мгновение врезался в невидимую стену, но лишь на секунду, потом, качнув головой, пожал плечами.

— Еще лучше. Так вот — мне реально плевать…

— Эмма!