Hassliebe. Афериsт

— А ты не фырчи мне тут. Я ведь не просто так говорю. Бывали у меня здесь такие, как ты, и чего ж? Сами в полковники выходили, так что бросай курить, ну, или хотя бы пить, и пойдёт у тебя карьера на лад. А еще раз отличишься — вовсе придётся тебя повышать.

— Думаю, вокруг будет слишком много скрежещущих от ненависти и зависти зубов, а я и так не наладил должный контакт с коллективом.

— С каких это пор тебя стало касаться мнение и отношение коллектива? — нахмурился Август, остановившись и посмотрев на него. Брюнет пожал плечами, убрав руки в карманы брюк.

— С тех, как решил перед Вами говорить высоко интеллектуальным и красивым языком, уповая на то, что Вы будете игнорировать мои мелкие шалости.

— Балагур, — хохотнул мужчина. — И вот раздражает что-то в тебе, и в то же время располагаешь к общению. Какой же ты неправильный, Джонс, нечеловек, прямо-таки. И стоило бы тебя деть куда-нибудь, да хоть в архив, бумажки разбирать, да не выходит, а не отправляю, потому что здесь работать начал, подстрекая других к работе. Они ведь малые не робкого десятка — привыкли сами со всем справляться, а тут ты — книг начитался, фильмов насмотрелся и бесишь теперь всех тем, что котелок варит. Но ты не сдавайся — перетрутся все ваши с ребятами неполадки, сдружитесь.

— Не думаю, — покачал он головой, несколько сбитый с толку достаточно долгим монологом начальства. — Мы разного поля ягоды, и наши неполадки заложены едва ли не на уровне ДНК, так что…

Он не договорил, так как с улицы влетел мужчина и подскочил к Буту.

— Очередной вызов, Сэр.

— Что на этот раз? — закатил он глаза.

— Убийство при… Странных обстоятельствах, — он замялся, поджав губы.

— И вечно у нас все через одно место, — сплюнул он. — Ладно, Свон, — он повернулся к блондинке, — бери своих, так сказать, подопечных и на вызов. А вечером, по старинке, мне все доложить.

— Слушаюсь, товарищ подполковник.

В тот самый момент, когда она вышла из участка, «ягуар» Киллиана сорвался с места, а следом за ним, буквально в интервале в виде нескольких секунд, выехала машина Грэма. Девушка всплеснула руками, поджав губы.

— Вот и случай, — улыбнулся Дэвид, открывая ей дверь своего автомобиля.

— Для чего? — нахмурилась она, занимая пассажирское кресло и пристегиваясь.

— Поговорить с тобой, Эм, — отозвался он и выехал со стоянки, вклиниваясь в общий поток машин.

— Дэйв…

— Знать ничего не хочу. Ты мой друг, и я хочу разобраться в том, что с тобой происходит.

— Со мной все хорошо.

— Ни черта подобного, и ты сама это прекрасно знаешь. Что за черт вас с Грэмом все толкает? Вы раньше вообще не ссоритесь, а тут даже в кабинете одном едва-едва находитесь.

— Никакие черты здесь не виноваты, — она сложила руки на груди, глядя в окно. — Если бы он не ревновал по пустякам, ничего бы не было.

— Значит, ты даёшь повод.

— Я ничего ему не даю!

— Это тоже, кстати, может быть причиной, — вставил Нолан, и Эмма фыркнула. — Просто он правда тебя любит, Эм, ну любит, а тут нарисовался Джонс, и он боится, что тебя затянут деньги и его чувств будет просто мало.

— Я тоже его люблю, — тяжело выдохнула она, — и мне неприятно, что все так неровно, но, а как иначе? Если бы он не был таким идиотом и не ревновал бы без повода, ничего бы не произошло. Он сам виноват в том, что надумал себе несуществующую Камасутру в своей голове. Ему не о чем беспокоиться…

— А ему кажется, что есть о чем. И я с ним согласен. Я верю, что тебе хватит ума, чтобы не стать игрушкой Мажорчика, но то, что сейчас происходит между вами…

— Между нами ничего не происходит! — взорвалась блондинка. — Ничего! Все, что я делаю, это стараюсь держать его в рамках дозволенного, чтобы не получить ещё больше проблем, чем есть. Поэтому все, что между нами происходит и может происходить — это рабочие отношения, не более.

— Вот я не понимаю, — мужчина повернул руль, подъезжая к мосту, возле которого уже столпилась куча зевак и подъехали другие оперативники, — то ли ты действительно ничего не видишь, буквально ослепнув от работы, то ли ты не желаешь видеть, боясь, смущаясь или глупо игнорируя происходящее. И я склоняюсь именно к этому варианту, — закончил Дэвид и вышел из машины.

Подойдя к толпе, они увидели празднично одетых людей, в центре которых стояли жених и невеста, прижимающаяся к нему всем корпусом. Её глаза, щёки, нос и губы до такой степени распухли от слёз, что казалось, словно её покусали пчелы.

Заметив в толпе Киллиана, Грэма и Нила, Эмма направилась прямо к ним, решив отложить все недомолвки и ссоры на потом.

— Что здесь произошло? — она посмотрела на эксперта, и тот поморщился.

— Я немного поговорил с очевидцами, пока ждал вас, и выходит примерно такая картинка. Люди праздновали свадьбу, на теплоходе, проплывали под мостом, и когда обошли его с другой стороны, прямо сверху на танцпол упало тело отца невесты. По моим наблюдениям мужчина был уже мёртв какое-то время в момент падения. Как я понял по ране на затылке — выстрел был один, но чёткий и с довольно близкого расстояния.

— Пулю, естественно, вытащили, — предположила Свон, и Кэссиди кивнул. — Камеры просматривали?

— Я похож на идиота? — оскорбился он. — Первым делом отправил снять плёнки.

— И что?

— И ни черта.

— То есть? — нахмурился Грэм. — Ничего нет?

— Не видно того, кто сбросил тело. С моста его вообще не видно, хрен только знает, как он такой ракурс подобрал, а со стороны дороги удалось уловить только кусок: виден мужчина на крупном мотоцикле, в шлеме и кожаной куртке.

— С таким успехом можно сказать, что это была женщина, — фыркнул Киллиан. — В наше время и мотоциклы, и кожанки популярны между населением. Или по кадру виден именно мужчина?

— А леший его знает, — сплюнул Нил и достал из портфеля распечатку. — Вот максимальное приближение, ещё брать ещё увеличение — пиксели глаза мозолят, и вообще ничего не разобрать.

— Да, тут не скажешь, — нахмурился Джонс, разглядывая фотографию, и Эмма заглянула ему через плечо.

— Размыто… — поморщилась она, — и фигура такая, что это мог быть кто угодно — и мужчина, и женщина.

— А следы? — вскинул глаза Киллиан. — На мосту или возле него?

— Дорога загруженная — ничего не видно, ещё потом и моющая хреновина ехала. Так что она смыла все, что убийца мог оставить.

— Получается, у нас под подозрением минимум половина города, — фыркнул брюнет. — Чудесно, и что мы будем делать?

— Уж точно не ходить с этой фотографией, спрашивая: «Не ты ли его грохнул», — съязвил Миллс, и синие глаза обратились к нему.

— А ты шутить начал учиться. Неплохо. Эволюционируешь прямо-таки на глазах.

— Да пошёл ты! — сверкнул он глазами, но Эмма встала между ними.

— Потом посылать друг друга будете, хоть всю ночь материтесь — мне дела нет. А сейчас нужно работать, и так все обещается быть запутанным. Грэм, — она повернулась к шатену, — проскочи с Дэйвом ещё раз ближайшие камеры на дороге — авось чего найдёте, попытка не пытка.

— Сделаем.

— Нил, посмотри одежду убитого. Может, остались где-то ненароком отпечатки или след чего-нибудь, хотя я и сомневаюсь. Нужно с чего-то начать.

— Нужно, — тяжело выдохнул тот, отходя в сторону.

— Киллиан… — она подняла глаза, но он не дал ей договорить.

— Я пообщаюсь с людьми с теплохода, в том числе с дочерью убитого. Должна же она иметь хоть какое-то представление о возможных врагах своего отца или хотя бы его делишках, за которые могли бы мстить. Если есть — от этого плясать и будем.

— Да, хорошо, — она облизала губы, — но я хотела…

— Свон, — мужчина поджал губы и одарил её презрительным взглядом. — Мне работать надо, идёт? Хочешь поговорить — позвони в службу поддержки и выплесни какой-нибудь дяденьке или тетеньке то, что тревожит. Или парню своему. Или другу. Да хоть соседскому псу Роберту. Меня это не колышет, так что не мешай работать, — развернувшись на каблуках, он скрылся в толпе, ни разу не обернувшись, оставив её с мучительным и непонятным ощущением в голове.