Страница 25 из 26
— Уйдите. Видеть вас не могу, — сердито отозвался тот и нарочито отвернулся.
Все объяснения и разговоры были исчерпаны. Антон с Настей понуро направились к люку и молча спустились вниз. Толик так и не обернулся.
Уже задвигая крышку люка, ребята услышали топот ног и голоса. К покалеченному спортсмену спешила помощь. Тяжёлая чугунная крышка со стуком встала на место. Ребят окутала кромешная тьма.
Глава 21
Крышка люка отодвинулась, и из-под неё показалась чумазая физиономия Антона. Яркое солнце ударило в глаза. Мальчишка сощурился и, прикрывшись от солнца ладонью, огляделся.
Посреди двора полыхал огненной листвой раскидистый старый клён. Здание школы было выкрашено в привычный розовый цвет.
— Порядок, — возвестил Антон, вылез из люка и помог выбраться Насте.
Они снова оказались дома. Радость возвращения омрачалась прощанием с Толиком. На душе было гадко. Антон не знал, как теперь смотреть в глаза учителю истории.
— Интересно, Толь Иваныч нас узнает? — задумчиво спросил Антон.
— Вряд ли. Столько лет прошло, — сказала Настя.
— Я же не хотел, чтобы так получилось, — с горечью произнёс Антон.
— Что поделаешь. Видно, так суждено. Он ведь всё равно ходил с костылём, — попыталась утешить его Настя.
— Ага. Только раньше это была не моя вина.
Настя понимала, каково сейчас Антону. Она с жаром произнесла:
— Всё равно ты молодец. Ты сделал всё, что мог. Ты храбрый и находчивый. Не каждый на твоём месте рискнул бы остаться, чтобы помочь человеку.
— Да уж, помог так помог, — вздохнул Антон.
— Давай никому не будем об этом рассказывать, — предложила Настя.
— Давай, — согласился Антон и добавил: — Только от этого не легче.
Настя не узнавала в нём прежнего Антона. Раньше он был весёлым и неунывающим. Именно это ей в нём нравилось, хотя они частенько ссорились. Нужно было растормошить его, вернуть к жизни.
— Ну и видок! — воскликнула Настя. — Пойдём, вымоем руки, и я помогу тебе почиститься.
— По-моему, мы это уже проходили, — невесело усмехнулся Антон и покорно побрёл за Настей.
После драки вид у него и впрямь был всклокоченный. На щеке красовалась ссадина. Под глазом наливался кровоподтёк. Джинсы грязные. На рубашке не хватало пары пуговиц.
Возле входа, как обычно, сидел охранник. Знамёна и бюст вождя исчезли, а на стену снова вернулись Черномор с витязем. Ребят охватило чувство, будто они после долгого путешествия вернулись домой.
Не успели они войти, как увидели Алевтину Викторовну. Классная руководительница вновь постарела и располнела. Увидев ребят, она с удивлением воззрилась на них поверх очков.
— Это что за явление?! Почему в таком виде? Ермак, ты что, подрался?
Ответ на этот вопрос был так очевиден, что Антон счёл за лучшее промолчать. Неожиданно ему на помощь пришла Настя.
— Он меня от чужих мальчишек защитил, — выпалила она.
Ложь слетела с языка легко и непринуждённо. Настя сама себе удивилась. Правду говорят, с кем поведёшься…
Алевтина Викторовна смягчилась:
— А ты, оказывается, рыцарь. Вот уж не знала.
Антон скромно потупился, а учительница распорядилась:
— Пойди умойся, а потом живо на урок.
— Как? Разве уроки ещё не закончились? — опешил Антон.
— Что значит закончились? А физкультура, по-твоему, не урок? Если совершил хороший поступок, это тебя не освобождает. Настя, проследи, чтобы твой защитник не сбежал. Я проверю.
Проводив учительницу взглядом, ребята покорно побрели в сторону спортзала.
— Вот это облом! — с досадой произнёс Антон.
— Не то слово.
— А может, нам всё-таки махнуть домой?
— А то ты Алевтину не знаешь! Как пить дать явится проверять. Думаешь, мне не влом на физ-ру идти? Давай хотя бы в буфет зайдём, — предложила Настя.
Обычно дверь столовой была гостеприимно распахнута, но именно в этот раз по закону подлости буфет был закрыт на санитарный час.
— Кругом фиг вам, — мрачно заметил Антон. — Слышь, я читал, какая-то тётка-йог восемь лет без еды живёт. А мы с тобой полвека: двадцать пять туда и столько же обратно. Прикинь, прикол!
— Наконец-то я узнаю прежнего Антона Ермака, — улыбнулась Настя. — А то ты совсем нос повесил.
Её слова вернули Антона к мысли о прошлой драке. Если бы он знал, что всё так обернётся! Теперь всю жизнь на нём будет лежать груз вины за то, что он сделал Толь Иваныча калекой.
Напротив буфета выстроились в ряд умывальники. Антон ополоснул лицо, набрал в пригоршню воды и приложил к синяку. Холодная вода приятно оттягивала боль. К сожалению, от душевных мук средства не существовало.
Ребята пришли в спортзал, когда урок был уже в разгаре. Антон приоткрыл дверь, и в поле его зрения попал Федос, беспомощно висящий в самом низу каната. Не сказать, чтобы зрелище было приятным, но прежде Антона радовали такие мелочи жизни. Однако сейчас даже позор извечного противника оставил его равнодушным.
— Что ты висишь, как мешок! Подтянись. Перехвати канат. Помогай себе ногами, если руки слабые, — скомандовал учитель.
Антон с Настей удивлённо переглянулись. Они узнали бы этот голос из тысячи. Ребята несмело вошли в зал. Физрук обернулся, и они узнали в нём бывшего историка. Видеть Толь Иваныча в спортивном костюме и без костыля было непривычно.
— Толь Иваныч? — изумлённо произнёс Антон.
Физкультурник окинул вновь пришедших строгим взглядом.
— А вас где носило? Ермак, ты с кем подрался?
Антон судорожно сглотнул. Красноречие изменило ему второй раз за последние сутки, и он бессвязно промямлил:
— Я… это… там… в общем…
— Это у тебя после драки контузия? — подшутил над ним Анатолий Иванович.
Антон машинально кивнул, а потом, спохватившись, отрицательно помотал головой.
— А он тормоз, — вставил Федосеев, обрадовавшись, что внимание переключилось на Ермака.
Его реплика подействовала на Антона, как разряд электрического тока при реанимации. Оцепенение тотчас спало, и он, бросив на Федосеева уничижительный взгляд, живо откликнулся:
— На убогих и больных не обижаюсь.
— От такого слышу, — огрызнулся Федосеев.
Антон ухмыльнулся. Он вспомнил надпись на асфальте и с удовольствием подумал: «Погоди, Федос, ты у меня ещё попляшешь. Я устрою тебе бешеную популярность в нашем районе».
— Хватит болтать, — оборвал перепалку Анатолий Иванович. — Кстати, почему без формы?
— Я расписание перепутал, — бойко выкрутился Антон.
— Я тоже, — едва слышно проговорила Настя.
— Садитесь на скамейку штрафников, а после уроков останетесь подметать зал.
— Весь зал? Он же большой! — вырвалось у Антона.
— Ничего, зато память прочистится, что надо форму носить.
Проштрафившиеся покорно уселись на низенькую скамейку. Несмотря на то что щека горела, а в желудке по-прежнему было пусто, Антон сиял от счастья.
— Получилось, — радостно прошептала Настя.
— Здорово! Он даже не прихрамывает, — тихонько отозвался Антон. — Интересно, он стал чемпионом?
— Не знаю, но это не важно. Зато он теперь не хромает, — сказала девочка.
Их разговор прервал окрик физрука:
— Самсонова, Ермак, что вы так развеселились?
— Анатолий Иванович, а можно вопрос? — решился Антон.
— Смотря какой.
— Вы когда-нибудь были чемпионом?
— С чего это вдруг такой интерес? — посерьёзнел Анатолий Иванович.
— Ну вы же спортсмен.
— Не все спортсмены становятся чемпионами. Впрочем, шанс у меня был. Если бы не досадная случайность, — задумчиво произнёс учитель.
Было видно, что, несмотря на прошедшие годы, воспоминания ему неприятны.
— Какая? — поинтересовался Антон.
Очнувшись от мрачных размышлений, физрук посмотрел на Антона и сказал:
— А вот это тебя не касается. Что было, то прошло. Время вспять не повернёшь. Мог бы стать чемпионом, а вместо этого вас, балбесов, учу. Ну, хватит лирики. Федосеевна канат.