Страница 17 из 89
А затем, цепко вперившись глазами в рыбьи, равнодушные очи рыжеволосого опера, уяснил опытным нутряным чутьем перспективу итогового компромисса… И сделал вывод: влип в комбинацию, грядет «развод», грядет договор… Попал он, Пемза! Устроился под чей-то расчет!
Вскинул пронзительный взор в сторону проклятого сопляка, жлоба и вообще гадостной мрази — Гены, но узрел в нем — согбенно-вспотевшем, такой ужас и непонимание обстановки, что вновь обратился к слащаво-эластичной банковской шестерке, но и та являла собой полную ошеломленность, и никакая тень двуличия не омрачала ее розовенькой морды, а потому вновь взгляд-кинжал был переведен на противного рыжего, который, помаргивая, скучно молвил:
— Чьи это деньги? — и кивнул на растопыренный долларами чемодан.
Гориллы сопели на полу, банковский человек молчал, Геннадий и Костя издавали физиологические звуки, а потому, преодолев кризис внятного слова защиты со стороны, Пемза молвил:
— Деньги принадлежат возглавляемому мною коммерческому предприятию и предназначены для открытия счета.
— Поясните природу возникновения данной суммы, — предложил усталым голосом рыжий бес.
С ответом Пемза помедлил. Мысли ворочались тяжко и угловато, как валуны под ножом бульдозера.
Подстава банковских? Или Гены? А может, его пасли? Так или иначе, однако плести про то, что документы, подтверждающие законное обладание им миллионом долларов, будут предоставлены позднее, означает прощание с этим самым миллионом, протокол, допросы прокурора, мельтешение по различного рода инстанциям, уплаты налогов и штрафов… Проще договориться на месте.
— Мы… могли бы поговорить с вами… — неопределенно произнес Пемза, э-э…
— Наедине, — понятливо наклонила голову рыжая сволочь.
— Ну да…
— Почему бы нет?
В считанные секунды с помощью людей в черных масках помещение стремительно и услужливо опустело.
— Не скрою, мы очень долго и пристально наблюдали за вашей коммерческой деятельностью, — строгим тоном поведал рыжий и замолчал.
— Сколько? — враждебно произнес Пемза и также выдержал паузу.
— Что значит «сколько»? — вкрадчиво произнес оппонент.
— Ну, я понимаю… — пробурчал Пемза. — Штрафы, нервотрепка, малявы-халявы, делим пополам ввиду срочности исполнения…
— Сто. Тысяч, — раздалось чеканно и деловито.
Пемза вновь призадумался. Названная цифра была немалой, однако вполне адекватной вероятным будущим мучениям.
— Недаром сон мне сегодня приснился, — пробормотал он.
— Что за сон? — поинтересовался рыжий.
— Кошелек нашел… До упора набитый. Открываю, а там дензнаки с профилем лысого Ильича…
Рыжий сочувственно присвистнул.
— Мне надо позвонить… — продолжил Пемза отчужденно.
— Только без лишних комментариев, — предупредил налоговый изверг.
— Вестимо… — с ненавистью вздохнула жертва.
Далее, словно во сне, Пемза набрал деревянными пальцами телефонный номер кассира группировки, категорическим тоном приказав привезти срочнейшим порядком требуемую сумму в банк «Атлет».
Кассир выполнил распоряжение, после чего рыжий человек заявил, что имеет вопросы к банковскому служащему, а все остальные покуда могут быть свободны.
Охранники вывели честную компанию на свежий воздух.
Под уличным фонарем произошло бурное объяснение между Геной, Костей и Пемзой, неотрывно держащим ладонь на кармане, в котором покоился столь трудно выстраданный финансовый раритет.
— Кто навел ментов?! Что за мансы?! — рычал Пемза.
— Хрен знает… — отплевывался Геннадий. — Хочешь — верь, хочешь — нет, но мы и своих бабок с дела не унесли, завтра разбираться будем…
— Сегодня! Чечены банк держат, я знаю, к кому обратиться!
— Давай концы, мы в твой хомут впрягаемся без вопросов! Все вычислим!
— Я дам… Я та-ак дам!..
Через три часа в кабинете управляющего банком собралась разномастная криминальная рать Геннадия, Пемзы и — кучка весьма взволнованных респектабельных кавказцев. Разговор шел прямой, честный, изобилующий эмоциональной лексикой. В ходе его выяснился нехороший факт: в комнате, где был произведен обмен, размещалась на основании договора субаренды оффшорная лавочка, торгующая регистрационными пакетами подобных же ей фирм и не имеющая никакого прямого отношения как к делам «Атлета», так и сожительствующего с ним представительства банка Океании. Лавочка, кстати, за субаренду упорно не рассчитывалась, отделываясь обещаниями и заверениями.
Навестив злопамятное помещение, бандиты нашли в нем лишь пустые письменные столы и шкафы.
— А куда вся эта шобла испарилась? — спросил Константин испуганную банковскую секретаршу.
— Вышли… Через задний дворик…
— Ну-ка, дай посмотреть твой миллион! — озабоченно обратился чеченский предводитель к Пемзе.
— Вот, — с готовностью предъявил тот редкую купюру.
— Хе, — умудренно усмехнулся кавказский человек. — У меня такая лабуда тоже есть. Сувенир. В натуре сделан, со всеми примочками, но стоит восемнадцать баксов. Имеешь кредитную карту — можешь заказать эту туфту прямо по телефону, по почте пришлют…
Свирепым взором глядя на растерянного, потного Геннадия, Пемза прошипел:
— Восемнадцать баксов можешь не возвращать… А все остальное — в течение трех дней, уяснил?!
— Попадалово чисто твое, — угрюмо и решительно отозвался тот. — Мы свели, да, но товар сам проверял, сам соглашался…
— Значит, будем встречаться и говорить, — в тон ему произнес Пемза.
— Значит, будем…
На том и расстались.
В то время, когда накалялись страсти в бандитской пикировке, рыжеволосый человек, он же Трубачев, верный соратник Михаила Короткова, производил расчет с бойцами в камуфляже, арендованными из спецназа десантной дивизии за сумму в три тысячи долларов через знакомого капитана-отставника.
Надуть мускулистых десантников Трубачев не решился, и оговоренный гонорар заплатил нищему служивому люду сполна.
Покончив с расчетом, сел в машину, где в обнимку с чемоданом Пемзы ерзал на заднем сиденье подельник Анохин.
Бывшие комсомольцы истово перекрестились, утерли нервный пот и покатили к дому своего шефа Михаила, с нетерпением ожидавшего друзей-мошенников.
Проезжая мимо офиса «Ставриды», увидели стоящего у входа и растерянно крутящего головой Шкандыбаева: блуждающий менеджер наверняка терялся во множестве совершенно непонятных ему фактов…
Во-первых, куда подевался начальник с его обещаниями всякого рода долей и вознаграждением за обмен миллионной купюры? Во-вторых, куда исчезли из офиса компьютеры, телефоны и прочая оргтехника? В-третьих, что отвечать неугомонно прибывающим и прибывающим в контору клиентам, давно оплатившим неведомо где хранящиеся тонны минтая и кальмаров?
Оглядев Шкандыбаева, напоминавшего курицу, потерявшую снесенное яйцо, аферисты скорбно покачали головами и тронулись в свой дальнейший извилистый путь.
Милицейские будни
Заявителей было двое. Первый, одетый в длинное кожаное пальто низкорослый, тщедушный тип с весьма решительной и даже ожесточенной физиономией, которая никак не гармонировала с телосложением, буквально сам в себе не помещался от распиравшего его возмущения. Второй, лысый, сутулый человек с длинным, ухоженным ногтем на мизинце, в костюме лилового цвета на вырост, напротив, выглядел угнетенно задумчивым и целиком погруженным в себя.
Энергичный человек представился Рудиным, квелый кисло промямлил:
— Шкандыбаев.
Начальник отделения Центрального РУБОПа Александр Пакуро, лишь под утро вернувшийся в свой рабочий кабинет после бессонной ночи, проведенной в задержании одной из бандгрупп, с трудом заставлял себя сосредоточиться на путаной речи подпрыгивавшего от распиравших его эмоций заявителя в кожаном плаще. Впрочем, с помощью уточняющих вопросов мотивы нахождения потерпевших в милицейском учреждении вскоре прояснились. Рудин занимался торговлей рыбой, возглавляя компанию «Кайман». Шкандыбаев заключал контракты от имени некоей «Ставриды корпорейшн» и был в ней «главным „куда пошлют“».