Страница 3 из 22
Есть такой интересный временной парадокс: в прошлом, куда я попадаю, для меня наступает будущее, которое в том периоде, где я проживаю по факту, стало прошлым, а вот в будущем произошедшие со мной события попадают в разряд прошедших и считаются по праву прошлым временным отрезком, но опять же в моем «прожиточном» мире они есть будущее.
Настоящее время существует лишь для вершителей, в тот момент, когда они осуществляют свои переходы сквозь миры и для наблюдателей, когда просто необходимо останавливать время, или «рвать стену», как мы профессионально это называем, чтобы перескакивать через пласты временной летописи Земли.
Посему в этом дневнике нет настоящего, а есть только прошлое и будущее, вот, почему в пометках-оглавлениях ты, незнакомец, будешь видеть только два времени, вместо трёх. Так честно и просто, даже, если ты в корне не согласен, но это мой мир и я его так вижу.
Воск. past
Проклятье! Снова начались кошмары. Давненько меня не затягивало в вязкую серую муть страха и холода. Давно я не выскакивала из пучины ревущего за спиной хаоса, вырываясь из цепких когтистых лап чудовищ. Но самое неприятное, что после ничего невозможно вспомнить, ни картин, ни голосов. Только липкое ощущение блекнущей жути в волосах. Пожалуй, и всё. Ах да, ещё этот пронзительный волчий вой в глубине сновидения. Его я услышала впервые. Надеюсь, в первый и последний раз.
Вт. past
Хочу поделиться одной историей, произошедшей со мной во второй половине XVII века. Не забыл, незнакомец, я же наблюдатель и путешественник во времени? Что-то странное происходит в последнее время, и корни его исходят, по-моему, именно с тех давних времён. Надеюсь, что это моя паранойя, ох, как же я надеюсь на это.
Не буду указывать точную дату и место, не к чему всё это тебе, в истории уж точно нигде мой визит не отразился, я досконально проверяла. Это случилось полгода назад, для меня естественно, в одном маленьком провинциальном городке, в котором я провела тогда несколько дней. Кстати, впредь я так далеко не «прыгала», уж больно велика опасность наследить, да и себя выдать.
Уж не помню, где я раздобыла то шикарное платье из парчи с рюшами, кружевом и прочими украшениями, но что-то меня тогда, глядя на этот наряд, натолкнуло на дикую мысль сгонять подальше в прошлое. До этого я заходила не дальше начала XX века. Это действительно была очень дикая и незрелая мысль, меня тогда уж точно бес повёл в тот город, потому, как и направление было выбрано вслепую, да и в целом не представляла я, куда попаду. Доверилась слепо интуиции.
Память тоже странная штука, как же она затирается быстро, обесцвечивается и выгорает, словно бумага с рисунком на солнце. Это я к чему? А к тому, что всех деталей досконально не могу вспомнить, может выборочно что-то запоминается, а может это побочное действие перемещений. Нам тоже не всё дано знать о наших способностях.
Удалось мне познакомиться с одной знатной особой, баронессой вроде, (имени уж убей, не помню) и выдать себя за не менее знатную даму, прибывшую издалека и следовавшую в крайне дальний город к супругу, это было придумано для безопасности и весьма удачно. Конечно, для пущей убедительности пришлось добавить, что на мой экипаж напали разбойники, благо в те времена ими кишели леса в той стороне, а посему чудом спасшись из лап этих «негодяев», я осталась без слуг, средства передвижения и драгоценностей. При мне осталась только моя торба, ибо её скромный вид не возбудил в головорезах алчного аппетита.
Эта самая баронесса приняла мою историю за чистую монету, какие же всё-таки люди раньше были доверчивые и в чём-то простые, а возможно и тому посодействовал мой «шикарный» по тем меркам наряд и ухоженный вид. И эта дама уговорила меня погостить в её доме несколько дней, дабы усладить её рассказами о других местах и людях, так как в их глуши редко что случалось. Как я позже узнала, не так уж и мало у них происходило.
Я, естественно, согласилась, жить-то мне было негде. Вначале я и не планировала там задерживаться более одного дня, помышляя прогуляться, осмотреться, да и всё. Но такой случай подворачивается редко и я рискнула.
Дом у баронессы оказался довольно большим, каменным и холодным. А на улице стояла поздняя осень, выпавший лёгкий снег растаял, наведя на дорогах размазню грязи. Хорошо, что камин был в той комнате, которую определили мне в опочивальни, сильной жары не было, но, по крайней мере, я не мёрзла. Супруг моей хозяйки был весьма успешным охотником – все коридоры и комнаты были увешаны его трофеями и оружием, что в вечернее и ночное время меня беспокоило и пугало. Особенно меня устрашало чучело несчастного волка с разверзнутой клыкастой пастью и поблескивавшими глазами-стекляшками. Он стоял в углу у окна немым истуканом и ночным сторожем моей спальни. В первую ночь, я даже не смогла уснуть, всё казалось, что он оживёт и кинется на меня, а затем перегрызёт мне глотку.
Кроме чучел животных стены дома украшали портреты весьма обширного семейства, и баронесса ознакомила меня лично с каждым персонажем её картинной галереи. Я была удостоена чести свести знакомство с юными отпрысками сего достойного дома. Две бледные и худосочные девицы четырнадцати и шестнадцати лет от роду подобострастно внимали каждому моему жесту и слову. Также я была представлена забавному шкодливому мальчугану-непоседе лет десяти, который едва обратив на меня внимание, тут же юркнул в дверной проём и был таков.
Через пару дней моего пребывания в доме гостеприимных хозяев был назначен званый ужин, на который была приглашена вся знать городка, и баронесса мне с гордостью объявила, что я буду самой почетной особой на этом приёме, чем меня немало смутила. Но отступать было уже поздно, и я продолжила свою игру дальше.
Весь день прислуга суетилась по дому, прибирая, выстилая ковры и хлопоча на кухне, где готовились яства. От служанки, приставленной мне в помощь, я узнала, что не все просто и тихо в сей местности. Полушёпотом и оглядкой на дверь, девушка доверительно мне поведала, что за последние полгода в городе и местной округе стали пропадать дети, причем исключительно девочки в возрасте от пяти до восьми лет. Никто найти детишек не мог, и потому их считали пропавшими навсегда, то есть умершими. Эта история поразила меня тогда той страшной тайной, что стояла за ней и которую я случайно приоткрыла после.
Не буду тебя, незнакомец, утомлять описанием самого приёма, вернее долгого и скучного ужина за длинным столом, поверх которого как в лучших домах, были выставлены многочисленные блюда со всевозможной едой и кубками с напитками. Меня представили каждому гостю, как редкий экспонат, случайно занесённый благим ветром по воле случая. А потом усадили рядом с хозяевами, что считалось почётным местом за столом. Помню, что было скучно, потому как в суть и колорит местных разговоров войти я никак не могла, да и особого желания не было, поэтому единственным развлечением в тот вечер для меня стала небольшая группа музыкантов, развлекавших гостей своими пасторальными мелодиями, примостившись в углу просторного зала.
Из гостей мне запомнился один молодой и статный вельможа. Да и не мог он не приглянуться, подобные люди обычно сразу в глаза бросаются своими манерами, жестами и поведением. Заметно было, что он весьма красив и успешен среди дамского общества, но при всём своем обаянии, манерности и вальяжности, было в нем нечто холодное и отталкивающее. А ещё очень странные глаза были у этого мужчины – серые, полупрозрачные с чуть растянутыми в вертикаль зрачками. Тогда я ещё подумала, что у него глаза, как у волка, что стоял в моей спальне.
Просидев пару часов, я уже собиралась под благовидным предлогом слинять с приёма, когда заметила, как одна девушка-служанка, хлопотавшая неподалеку, прихватила со стола пряник и ловко его припрятала в складках юбки. Девчушке внешне от силы можно было дать лет тринадцать, но за счет высокого не по годам роста, её видимо и взяли на эту работу. Поблагодарив гостеприимных хозяев за сытный и обильный ужин и сославшись на усталость, я покинула приёмный зал, но проходя мимо той девушки, попросила её проследовать за мной. Она послушно вышла из зала и вместе мы дошли до моей комнаты, где я ее и спросила, почему она украла пряник со стола.