Страница 58 из 243
Оба сидели в тени на груде козьих шкур. Старейшина держал в руке странную длинную изогнутую трубку, которой время от времени затягивался, и затем выпускал изо рта и носа сизоватый дым. По долетевшему до Бина запаху он вдруг понял, что в трубке у баинина набита дурная трава, которой так любят заглушать боль и груз дневных забот обитатели Нового города. К счастью, Кол лёгким движением головы отказался от затяжки, когда старейшина протянул ему трубку.
К Бину подошёл мальчик лет восьми и восхищённо уставился на кинжал, висящий в ножнах на его поясе. Заметив это, Бин с улыбкой вынул кинжал и протянул мальчонке. Тот просиял так, словно его осыпали конфетами с ног до головы, и осторожно принял оружие. С видом знатока провёл большим пальцем по лезвию, проверяя остроту, затем внимательно осмотрел рукоять, и после неохотно вернул кинжал Бину. Бин, порывшись за пазухой, вытащил бумажный кулёк с несколькими засахаренными сливами, которыми его снабдил мэтр Бабуш. Он протянул сливы мальчику, невольно подумав, что именно так наверняка поступила бы Мэйлинн. Мальчик схватил кулёк, прокричал несколько слов на своём языке и пулей умчался куда-то в тень деревьев, вероятно, чтобы без помех насладиться невероятным лакомством.
Спустя минуту Кол, что-то удовлетворённо проговорив, полез за пазуху и извлёк оттуда кошель. Положив на заскорузлую ладонь старика пару монет, он поднялся и двинулся к Бину.
– Он даст нам проводника, – Кол достал фляжку с водой и сделал долгий глоток. – Можем выдвигаться хоть сейчас. До места нам часа четыре или пять. В общем, к закату доберёмся. Как Мэйлинн?
– Не знаю, – снова покраснел Бин. – Там баининки её обтирали.
– Да, знаю, Палла-Ха мне сказал. Женщины сообщили ему, что у неё сильный жар. Они что-то дали ей, говорят, что это поможет на время сбить температуру, но нам нужно спешить.
– А откуда ты выучил баининский? – направляясь к фургону, спросил Бин.
– Так я ведь больше полугода тут прожил, когда Каладиус нас нанял, – ответил Кол. – А у него все слуги – баинины. Волей-неволей научишься.
Когда Бин уже занял место на козлах, украдкой взглянув в глубь фургона и убедившись, что Мэйлинн вновь одета, рядом с ним вдруг взгромоздился молодой баинин, почти ровесник, или чуть старше. Он тут же расположился вполне по-хозяйски, и стал указывать вперёд, что-то говоря Бину.
– Это наш проводник, – видя растерянность в глазах Бина, откликнулся Кол. – Поедет с нами до места.
– А как же он доберётся назад? – озадачился Бин.
– На твоей лошади, – невозмутимо ответил Кол.
– Как? – на время Бин потерял дар речи. – А как же деньги, что ты заплатил?
– Деньги – это была плата за услугу, – пояснил Кол. – А конь – подарок Палла-Ха в знак признательности.
– Ничего себе – подарочек! – проворчал Бин. – Да за такие деньги он должен был лично на себе тащить нас до самого Каладиуса, да ещё и обмахивать пальмовыми листьями, чтоб нам было не слишком жарко! И что он станет с ним делать? Держать в этом богами забытом оазисе, кормя этой жухлой травой? Несчастный конь погибнет раньше, чем кончится месяц!
– Ну это уже не нашего ума дело, – отмахнулся Кол. – Ты – парень молодой, поэтому не знаешь, как делаются дела здесь, на востоке. Они вполне могли бы не только не дать нам проводника, а и выставить из своего оазиса куда подальше. Так что можешь считать, что это – мой первый бесплатный урок дипломатии.
– Да уж – бесплатный!.. – уныло протянул Кол, трогая лошадей. – Что мне теперь, вечно на этом фургоне сидеть?
– Ты погоди, мы сперва хоть до Каладиуса доберёмся, – обрубил Кол. – Я вот вообще пока не строю никаких планов насчёт того, что будет дальше. Как там, кстати, наша подружка?
– Кажется, ей получше, – обернувшись, ответил Бин.
Действительно, Мэйлинн теперь больше походила на спящую, нежели на бредящую. Что бы не дали ей женщины-баининки, это дало свой эффект. Хотя бы даже и временный. Но сейчас каждый час был на счету. Только бы найти этого Каладиуса.
– А ты уверен, что Каладиус всё ещё тут? – в продолжение своей мысли спросил Бин.
– А куда ему деться? – ответил Кол. – Если он просидел тут последние лет двести, то сложно себе представить, что именно сейчас он куда-то вдруг отправится. Да и Палла-Ха знал бы. Его племя бывает в тех краях.
– А он нас примет? – продолжал Бин. Чем ближе была цель их путешествия, тем более нервным он почему-то становился.
– Примет, – беззаботно ответил Кол. – Во-первых, он же не зверь какой-то, не оставит несчастных путников жариться у себя на пороге. А во-вторых, убеждён, ему будет чрезвычайно интересно пообщаться с нашей необычной лиррой.
– Где мы? – раздался слабый голос из фургона. Да, всё-таки Мэйлинн стало заметно получше.
– Мы уже почти приехали, – с готовностью ответил Бин, оборачиваясь. – Через несколько часов будем на месте. Вот этот человек, – Бин кивнул в сторону безмятежно сидящего рядом кочевника, – Этот человек вызвался быть нашим проводником. А ты ничего не хочешь? Может, поесть? Или пить? – с надеждой спросил Бин.
Но Мэйлинн лишь слегка покачала головой, и вновь прикрыла глаза.
Так прошли несколько часов. Солнце с издевательской медлительностью опускалось к западному горизонту, постепенно краснея. Однако жара пока ещё не спадала. Кроме раскалённого шара солнца, потоки удушливого тепла извергала и раскалённая голая земля. Все ехали молча. Бину говорить совершенно не хотелось, казалось, что солнечные лучи превратились в сверкающие каменные колонны, придавившие его к сидению. Кол тоже помалкивал, рыся чуть в стороне от фургона, чтобы не глотать поднимаемую им пыль. Ну а проводник-баинин и вовсе словно ушёл в себя. Мэйлинн же, вроде как, спала. Несколько раз Бин подносил к её губам фляжку, просто чтобы несколько освежить её, но лирра делала не более двух глоточков.
И вдруг в этой гнетущей тишине прозвучал голос. От неожиданности Бин вздрогнул. Проводник указывал куда-то вперёд и что-то говорил.
– Что он бормочет? – кое-как разлепив губы, спросил Бин.
– Говорит, приехали, – хрипло ответил Кол, привставая на стременах.
Впереди была какая-то невысокая гряда то ли холмов, то ли барханов. Именно к ней и направлялись путешественники. Но никакого дворца не было и в помине.
Через четверть часа повозка добралась до гряды. И Бин увидел, что за этой грядой находится огромный кратер, больше двухсот ярдов в диаметре и около десяти – в глубину. На дне этого кратера бушевала зелень, среди которой прятались небольшие постройки. Опять же, никакого дворца не наблюдалось.
– Он обманул нас! – воскликнул Бин.
– Нет, всё верно, – ответил Кол. – Мы действительно на месте. Это и есть дворец Каладиуса!
– И где же он? – Бину казалось, что его разыгрывают.
– Да вон, впереди, – Кол указал рукой.
Там, почти строго в геометрическом центре кратера стоял домик. Симпатичный, сложенный из белого камня, но никак не тянущий на дворец.
– Шутишь? – прищурился Бин.
– Вовсе нет, – ухмыльнулся Кол. – Погоди, скоро сам всё увидишь.
Вдруг появилась дорога, по которой фургон плавно спустился на дно кратера. Там их уже поджидали несколько человек, явно баининов, но одетых в какие-то мешковатые серые одежды. Кстати, Бин отметил, что в кратере было заметно прохладнее.
– Кто вы, и зачем пожаловали? – на ломаном имперском15 спросил один из встречавших. Бин вряд ли назвал бы их стражниками, так как у них не было при себе никакого оружия. Однако, интуитивно он понимал, что от этого они не становятся менее опасными. Поэтому он предоставил вести переговоры Колу.
– Мы путешественники из Латиона, – ответствовал Кол. – И у нас есть очень важное дело к мессиру Каладиусу.
– А почему вы уверены, что мессир захочет встретиться с вами? – не спуская с Кола прищуренных чёрных глаз, спросил тот же человек.
– Среди нас есть лирра, с которой, я уверен, он очень захочет встретиться. Весьма необычная лирра, именно так ему и передайте. А ещё скажите, что я – центурион Кол. Надеюсь, он вспомнит.