Укус серебряной кобры

-А хоть бы и так, -не смутилась Морозова. -Чего тебе не хватало? Денег? Ради чего было разыгрывать столь грандиозный спектакль? И да, кто похоронен под твоей могильной плитой? Кого ты убила, чтобы обрести свободу?

Таня даже не нашла в себе силы, чтобы ответить. Сарказм Анны был катализатором ее гнева, поэтому рыжеволосая предпочла сделать еще один глоток мартини и оставить Морозову без ответов. К чему оправдываться, что -то доказывать? Весьма вероятно, что все попытки себя защитить только усугубят ситуацию.

-Переставай глушить алкоголь и собирай шмотки, -поняв, что танцовщица ушла в глухую оборону, непререкаемо велела брюнетка. -И радуйся, что я даю тебе возможность с честью признать поражение! Не хочу, чтробы охрана видела тебя униженной, поэтому шевелись и приведи себя в относительный порядок, дорогая!

К моменту появления Игната и пары -тройки доверенных молодцов из службы охраны клуба выглядела Таня вполне достойно, только вот глаза были подернуты мутной алкогольной дымкой, но на ногах рыжеволосая держалась вполне уверенно. В остальном же внешность девушки не потерпела никаких кардинальных изменений -перед ошеломленными охранниками стояла прежняя королева «Серебряной кобры». Яркая, уверенная в себе и высокомерная. Яркая помада на губах подчеркивала горечь отчаянной улыбки, шальные искры в глазах придавали девушке сходство с вышедшей на охоту тигрицей, а рыжие волосы медно блестели, прекрасно оттеняя смуглую кожу. Темно -вишневая блузка с глубоким декольте, облегающие белые брюки, сумасшедший аромат духов с нотками жасмина и умопомрачительной высоты каблуки на модельных босоножках. Ничего необычного, только вот пальцы, нервно тискающие клатч из белой змеиной кожи, выдавали внутреннюю надломленность танцовщицы.

-Вот так сюрприз, -прогудел Гломов, лицо которого при виде недавней покойницы совершенно не дрогнуло. -Девочка -то ожила. И что теперь с ней делать? -он вопросительно глянул на хозяйку.

-Доставить в клуб и держать язык за зубами, -отрезала та. -О ней никто не должен знать, понятно?

-Нет, -честно признался Игнат. Остальные охранники только молча кивнули, соглашаясь с приказом хозяйки. Их же начальник явно решил выяснить все до конца. -Ты разве не собираешься выпускать ее на сцену?

-Издеваешься? -приподняла брови Анна. -Хочешь в зале массовый инфаркт? Как я ее выпущу, если официально она мертва?

-Тогда зачем ты вообще тащишь ее в клуб? -осведомился Гломов, которому ход мыслей хозяйки был не ясен.

-Ну как же? -усмехнулась Таня, которая терпеть не могла, когда о ней говорили так, словно ее поблизости не наблюдалось. -Она меня продаст, неужели не понятно? Это единственное, что со мной можно сделать -втайне загнать за деньги богатому клиенту!

-Продаст? -нахмурился Гломов, который в недалеком прошлом работал следователем в полиции и был уволен по каким -то таинственным причинам. Впрочем, таинственными они были только для него -Таня была однозначно уверена, что увольнение это подстроила Анна, желающая зацапать громилу в свою службу безопасности и будучи крайне разозлена отказом Игната на официальное предложение о смене работы. -Анна, ты что, торгуешь людьми? -взгляд парня помрачнел.

-Уведите ее, -коротко бросила брюнетка, понявшая, что неприятного разговора не избежать.

-Наручники надевать будете? -уточнила рыжеволосая, пакостно улыбаясь.

-Надо бы, -буркнула Анна, наблюдая, как несдержанную на язык танцовщицу под конвоем выводят из квартиры. Когда дверь захлопнулась, хозяйка «Серебряной кобры» отвернулась, избегая испытующего взгляда Игната и гадая, как же так повести разговор, чтобы опровергнуть слова рыжеволосой. Взгляд Гломова был тяжелым, громила явно собирался узнать правду, а признаваться в некоторых вещах Анне крайне не хотелось. Врать, почему -то, тоже.

========== Часть 41 ==========

-Ну? -убедившись, что они остались одни, потребовал объяснений Игнат. Да, элитный мужской клуб -бизнес специфический, но ничего противоправного за год работы там Гломов не обнаружил. Все было вполне невинно и подозрений деятельность Анны не вызывала. Но что -то же заставило Таню разыграть столь пугающий спектакль со своей смертью? Так ли все прекрасно в этой «Кобре», как кажется на первый взгляд?

-Торговля людьми -это сутенерство, -огрызнулась Морозова, которая совершенно не знала, как вывернуться из столь щекотливой ситуации. Лгать в лицо Игнату она не могла, но и выдать неприглядную правду тоже было невозможно. Игнат знал хозяйку как успешную бизнес -леди, восхищался ее прямотой и целеустремленностью. При всей своей профессиональной хватке, выработанной в полиции, парень был достаточно наивен в некоторых вещах, чем брюнетка и пользовалась, умело скрывая от него некоторые темные пятна и неприглядные аспекты своей деятельности. Да и тот факт, что громила к ней неравнодушен, играл предприимчивой Анне на руку.

-Либо ты все мне рассказываешь, либо… -в голосе Гломова появилось нечто такое, что девушка поняла -если сейчас она не скажет Игнату хоть часть правды, то между ними все кончено, хотя толком и не начиналось.

-Черт, да как же тебе объяснить -то? -пробормотала хозяйка, беря с полочки под зеркалом связку ключей от квартиры и снимая с вешалки в спешке позабытый Таней плащ из белой кожи. -Представь, что мои девочки -просто породистые кошки. Я отдаю… Хорошо, продаю. Но за очень приличные деньги и очень влиятельным людям! Танцовщица -профессия не вечная, если девушке перевалило за двадцать пять лет, то шанса устроиться в заведение уровнем выше банального стриптиз -бара у нее практически нет. Поэтому я нашла идеальный выход -лучше быть содержанкой какого -нибудь банкира, чем официанткой с зарплатой в десять тысяч рублей, тебе не кажется?

-А самих девушек ты не спрашивала, чего им хочется? -взгляд Игната стал колючим. Анна вздохнула -ну не объяснять же ему, что после подписания контракта мнение танцовщиц значения не имеет?

-Дур нет, отказываться от такого предложения, -мотнула она головой. -Да и потом, «Серебряная кобра» -это бренд. Любая из моих танцовщиц тянет на вес золота. От них требуется только одно -повиновение. Вот та же Лиза -скажешь, она страдает от того, что я продала ее Глебу? -пустила в ход последний козырь Морозова.

Игнат медленно кивнул, признавая правоту хозяйки -несчастной блондинка не выглядела. Анна с облегчением перевела дыхание, искренне надеясь, что охранник никогда не узнает о том, что она выдала ему лишь самую сладкую часть правды. Неприглядный айсберг истины крылся под водой. Внешне невинная деятельность брюнетки, если копнуть глубже, тянула на несколько статей Уголовного Кодекса. Именно поэтому Анна распоряжалась судьбой своих девушек до последнего, не решаясь отпускать их на волю -открой танцовщицы рот и проблем не оберешься. А так все были довольны -киска получала обеспеченного покровителя и молчала, в распоряжение клиента поступала приглянувшаяся ему девушка, а сама хозяйка клуба довольствовалась весьма приятной суммой и была уверена, что лично ей ничего не угрожает. Но рассказать об этом Игнату?

-То есть, Таню ждет та же участь? -уточнил громила, взгляд которого почему -то теплее не стал.

-Ну разумеется, -рассмеялась Анна. -Отпустить я ее не могу…

-Почему? -тут же заинтересовался Гломов, у которого слишком сильна была профессиональная привычка отвечать вопросом на вопрос.

«Потому что она слишком много знает и я удивлена, почему она до сих пор не открыла рот!» -едва не ляпнула брюнетка, но вовремя спохватилась.

-Так надо, -ответ прозвучал достаточно уклончиво. -И вообще, это что, допрос?

-Нет, -подумав, отозвался парень.

-А раз нет, то прекращай изображать из себя следователя, ты работаешь на меня, забыл? А аспекты моей деятельности тебя волновать не должны! -разозлилась девушка. -»Мерседес» пригнали?

-Разумеется, -кивнул Игнат, выходя на лестничную площадку. Тут же назрел вопрос -какого черта хозяйка и Лиза решили воспользоваться для поездки в город побитой иномаркой одного из охранников? Нахмурившись, Игнат решил впредь быть внимательнее и разобраться, что же происходит в этой «Серебряной кобре», будь она неладна. Да, Анна ему нравилась, но брюнетка могла оказаться совсем не такой невинной, какой хотела казаться. И ее объяснения звучали уж слишком гладко, что дополнительно вызывало настороженность.