Укус серебряной кобры

-Не знаю, -пожал плечами парень, тоже слегка деморализованный нежданной встречей. –Просто мне становится легче, когда я приезжаю на твою могилу, пусть она теперь и не твоя, -хмыкнул он, приближаясь и вставая напротив, так что Таня смотрела на него снизу вверх. –А тебя я тут встретить уж точно не думал…

-Сама не знаю, зачем я вообще сюда сорвалась, -вздохнула Таня. –сегодня сумасшедший день, -констатировала она.

-Это верно, -согласился Глеб, рывком вздергивая ее на ноги. –черт, как же я рад, что ты жива! –не дав ей опомниться, Бейбарсов привлек девушку к себе, языком раздвигая губы и проникая внутрь ее рта.

Таня хотела было возразить, вырваться, но парень привычно этому воспрепятствовал, углубляя поцелуй до такой степени, что у нее задрожали ноги. Перед глазами все плыло и Таня обреченно их закрыла, прижимаясь к нему всем телом и наплевав на то, что кладбище –не самое подходящее место для подобных сцен.

-Я от тебя с ума схожу, девочка, -ощущая на языке привкус коньяка, Таня поняла, что парень слегка пьян, но ее это только раззадорило, что самое странное. Его руки нетерпеливо сорвали с нее куртку, бросив куда –то под ноги, а губы целовали шею и плечи, вызывая мурашки по всему телу и убивая желание к сопротивлению. В конце концов, девушка помнила, что умеет делать Бейбарсов с ее телом, поэтому сама охотно подалась навстречу, пока его руки быстро расшнуровывали топ. Уже было плевать, что вокруг, хотелось только одного –стать ближе. Хотелось до безумия, вследствие чего Таня поддалась этому зову и запустила руки Глебу под футболку, исступленно гладя разгоряченное мужское тело и запрокидывая голову, подставляя шею его жадным губам.

Было кощунством так себя вести на собственной же могиле, но Таня понимала, что остановиться сил у нее нет, поэтому позволила Глебу прижать себя к памятнику, носящему ее имя и, ощущая обнаженной кожей леденящий холод мрамора, обвить ногами тело Бейбарсова, сдавленно вскрикнув, когда он резко в нее вошел. Закусив губу, девушка судорожно вцепилась ему в шею, заново привыкая к этому чувству –как ни странно, но любовником она так и не обзавелась, поэтому сейчас для танцовщицы все было так, словно в первый раз. Спустя пару минут Таня о боли уже забыла, судорожно дыша и зажмурившись, кусая губы и едва сдерживаясь, чтобы не произнести вслух его имени –такую слабость она себе позволить просто не могла.

Ее ногти оставляли на мужском теле кровоточащие отметины, но сейчас Таня не задумывалась о том, что надо бы себя вести посдержаннее, так как Лиза такое без внимания не оставит и сделает надлежащие выводы, но рыжеволосой сейчас вообще об извечной оппонентке не думала, безостановочно сгорая в мужских руках, до того яркими были эмоции и беспорядочный шепот Глеба.

Спустя какое –то время, будучи уже одетой и закончив приводить себя в порядок влажными салфетками, Таня подошла к молчаливому Глебу, сидящему на скамейке, и устроилась лицом к лицу у него на коленях.

-Зачем ты это сделал? –требовательно спросила она. –Ты же понимаешь, что нам обоим будет от этого только хуже, -все тело сладко ныло, порывисто отзываясь на его руки, скользящие по коже.

-Не знаю, просто только так я мог окончательно убедиться, что ты жива, -глухо пробормотал парень. –Черт, зачем же ты воскресла? Я опять схожу с ума!

-Забудь об этом, -Таня отчаянно приникла к его губам, словно пытаясь таким образом поставить точку. И ей это удалось.

========== Часть 37 ==========

Написано под песню Ради Славы -Где ты?

______

Дотлевшая до фильтра сигарета едва не обожгла пальцы, вследствие чего Лиза с отвращением затушила окурок в пустом бокале из –под мартини. Вытянувшись в шезлонге, облаченная в белый, расшитый красными стразами купальник, девушка лениво обвела взглядом полутемное помещение бассейна. По периметру овальной чаши с лазурной водой были расставлены толстые ароматические свечи, разгоняющие горький запах не первой выкуренной сигареты нотками восточных благовоний. Свечные огоньки тенями плясали на стенах и звездами отражались в едва колеблющейся глади бассейна, создавая таинственную атмосферу романтики и умиротворения, но блондинку вся эта поверхностная мишура заботила мало. Едва початая бутылка мартини сиротливо стояла на полу, но Лиза еще во время работы в «Серебряной кобре» убедилась, что алкоголь в качестве антидепрессанта лучше не использовать. Сигареты, конечно, тоже не самый лучший способ расслабиться, но в этом вопросе пересилить себя танцовщица не могла –день сегодня был нервный, сорванная свадьба вполне являлась поводом для пары –тройки никотиновых палочек, от которых горчили губы и першило в горле.

-Вот ты где, -Глеб, явно вымотанный и уставший, вошел в помещение и присел на край шезлонга. Повертел в руках небрежно валяющуюся на полу пачку сигарет, но комментировать не стал, хотя всегда относился негативно к этому вопросу. –почему не спишь?

-Третий час ночи, где ты был? –проигнорировала вопрос девушка, поворачивая голову с так и не расплетенной косой, которая являлась настоящим шедевром парикмахерского искусства и трогать такую красотищу Лизе было просто жалко.

-Решал вопрос с нашей свадьбой, -в темно –карих глазах, как показалось танцовщице, проскользнула едва уловимая тень лжи.

-Решил? –все тем же спокойным тоном уточнила блондинка.

-Лиз, что за допрос? –поморщился Бейбарсов, перед глазами которого все еще стоял образ Тани и тот непонятный порыв, который толкнул их друг к другу в объятия в самом неподходящем для этого месте. –Пошли лучше спать, -лениво принимаясь расстегивать пуговицы помятой рубашки, предложил он. –Сегодня был тяжелый день, надо отоспаться. Кстати, где Анна с Гломовым?

-Уехали, Игнат сумел починить «Мерседес», -сухо отозвалась девушка. –Глеб, что происходит, а? Какого черта заранее запланированное мероприятие, просчитанное до мелочей, летит под откос из –за чертовой машины, сломавшейся посреди леса? Тебе не кажется это странным?

-Ты перенервничала, -констатировал Глеб. –Это просто досадная случайность, -вычленив взглядом бутылку мартини, он поднес ее к губам, делая изрядный глоток.

-Что –то не нравятся мне такие случайности, -буркнула Лиза, закрывая глаза. Макияж она так и не сняла, выглядя в полумраке бассейна истинной королевой –красивой, гордой, уверенной в себе.

«Как только я узнала, что Танька жива, то налаженная жизнь начала стремительно разваливаться на части, -мрачно думала блондинка, пытаясь успокоиться. –Почему у меня такое ощущение, что я украла ее жизнь? Заняла ее место? Стоило только надеть платье, которое было на ней в каталоге, как свадьба сорвалась –это ли не знак?»

Устало потерев переносицу, девушка открыла глаза и подалась вперед, обнимая Глеба за плечи. Бейбарсов выглядел измученным, словно не спал несколько дней.

-Прости меня, -внезапно произнес он, перехватывая ее руку и губами касаясь ладони. Глупо было таким образом извиняться за то, в чем сил не было признаться. Нет, измена Глеба не волновала, в конце концов, они еще не женаты –подтекст двух простых слов был гораздо глубже. «Прости, но ты никогда не сможешь заменить мне ее…»

-И ты меня, -едва слышно выдохнула танцовщица, внутренне терзаясь от того, что не сможет рассказать ему о том, что Таня жива. Просто не сможет переступить через себя и своими руками толкнуть жениха в иллюзию прошлой жизни. Иллюзию настолько болезненную, что даже год спустя взгляд Бейбарсова не потеплел. И Лизу это изрядно напрягало –кем же для него являлась Таня, раз парень словно заледенел, выпуская наружу только ничего не значащие слова? Он улыбался, но глаза оставались практически пустыми. И даже эта свадьба была продиктована скорее необходимостью создать видимость того, что жизнь продолжается, хотя его жизнь закончилась там, над заваленной цветами могилой. Могилой, в которой под толщей глинозема покоился вычурный гроб, навеки скрывший в себе ту, которая когда –то сумела за короткий срок сделать то, на что Лизе не хватило и полутора лет. Блондинка замечала, что Глеб неосознанно вздрагивает, когда просыпается по утрам и видит рядом с собой ее, а не ту, которая неотступно преследовала его в коротких рваных сновидениях. Как иногда бессознательно шепчет чужое имя и до боли сжимает ее в объятиях, обманываясь иллюзией. И это поначалу вызывало жалость, но со временем Лиза стала раздражаться –сколько можно горевать о призраке? Глеб медленно сходил с ума, подолгу стоял перед зеркалами, словно пытаясь увидеть там отражение Тани. Его мир опустел и парень этого не скрывал, заставляя Лизу мучиться вместе с собой –ей хотелось стать для него единственной, но это место уже было прочно занято рыжеволосой бестией, которая даже после своей смерти умудрялась стоять между ними.