Правило четырех

Но на сцене танцевали люди. Если бы искусственный интеллект мог испытывать потрясение, Итан сейчас испытал бы его. А так он просто решил, что вернется сюда еще раз. И не для того, чтобы смотреть.

Степ походил на зеленое пламя. Он выглядел таким же ярким и прекрасным в этом бедном квартале, как мазок каллиграффити на серой стене.

Последовало еще несколько танцев. Один из них исполнялся беззвучно, на носочках, но ритм все равно стучал, не отпуская искина ни на секунду. Под конец выпорхнула солистка – рыжая красавица в синем платье. Почему Итан решил, что она красавица – да потому, что она танцевала лучше других. Еще немного лучше, хотя, казалось, больше было уже невозможно. На прощание она сделала высокий прыжок… а потом музыка смолкла.

Танцоры раскланивались под гром аплодисментов.

Искин выходил из павильона, но в дверях его окликнули:

– Итан?

Робот обернулся. Перед ним стоял Патрик – один из танцоров. Его бывший клиент.

– Научить парня читать?!

Они сидели в небольшом кафе в подвальчике. Букв на вывеске не было, лишь перекрещенные вилка с ложкой. Каллиграффити розовой краской на стене сообщало: «Кафе «Снежинка»». Патрик пил безалкогольной эль. Итан делал вид, что ест мороженое. Из вежливости.

– Наши дети – дети Трущоб – читают. На мыслешунт средств нет. А толку-то? Образование паршивое, да и учиться не хотят. Тут вам не Образовательный модуль, где все на блюдце поднесут. Тут просто: бери учебник, читай. Не понял – вали. Да и куда потом после школы? Университетов для всех теперь нет. Программисты – искины. Врачи – искины. Учителя. Адвокаты вон тоже…

Патрик выглядел злым, невыспавшимся и небритым. К тому же усталым – только что отстучал степ. А ведь был уже не очень молод.

– Мое программное обеспечение позволяет выполнять функцию адвоката. Ты видишь в этом вред для себя? – спросил искин ровным голосом. Другого у него не могло быть.

– Нет. Извини, – опомнился Патрик. – Ты тогда мне здорово помог, и бесплатно. Спасибо, правда. Просто я… не могу видеть, куда мы катимся.

– Ты преувеличиваешь. Человек – универсальная разработка природы. Он многофункционален. Его возможности в известной степени безграничны.

– И это говоришь мне ты, железка? – фыркнул Патрик.

– Я биоробот. Искин, – спокойно ответил Итан. – А ты пребываешь в состоянии выраженного нервного расстройства.

– Ты еще и врач? – буркнул Патрик, роняя голову на руки.

– Я не врач. Я адвокат. Но в моей базе данных есть элементарные знания о физиологии НИ.

– Найди книжку, физиолог. Поищи в городской библиотеке, – не поднимая головы, глухо произнес Патрик. – Букварь какой-нибудь… Азбуку там… Для детей. Я не помню, как учат читать, а ты умный, справишься.

Пока Итан поднимался по ступеням, садился в мобиль и выезжал из Трущоб, его эмоциональная кривая пыталась несколько раз покинуть точку оптимума и опуститься в недопустимый минимум. Но этого не произошло.

Искины не впадают в депрессию.

Руби сидел посреди комнаты на мягком покрытии с большим пластиковым шаром-лабиринтом в руках. Он сосредоточенно поворачивал игрушку, следя за перемещениями маленького шарика-путешественника, совершающего сложный путь по разноцветным желобкам и мостикам. Шарик бежал по винтовым дорожкам, проваливался в ямки, выныривал на площадках, чтобы опять сорваться вниз, к новому уровню. Итан некоторое время стоял молча у двери, не желая мешать ребенку. Можно было подумать, что Руби ничего не замечает кругом. Но наконец он, не меняя позы, произнес:

– Здравствуй, папа!

– Здравствуй, сынок! – отозвался Итан. – Ты ужинал?

– Нет, я ждал тебя.

Наконец шарик вывалился из желобка, у Руби вырвался возглас негодования, но сильно расстраиваться он не стал: ведь пришел отец, с которым всегда бывает интересно.

– Я принес тебе подарок.

Итан протянул сыну прямоугольный предмет в блестящей упаковке. В библиотеку заехать он не успел, зато ему пришла в голову другая мысль.

– Осторожно, не урони. Ты можешь слушать по нему новости, музыку – все, что удастся найти. Но посмотришь позже.

Вдвоем они отправились на кухню. В самом центре, возле стола, на полу валялись фантики от конфет.

– Ой, – виновато произнес Руби, втягивая голову в плечи. И тут же позвал: – Тортила!

Из угла неторопливо выполз робот-черепаха, приблизился к бумажкам, накрыл их зеленым брюхом и, втянув, так же меланхолично уполз обратно.

Руби с довольным видом посмотрел на Итана.

– Ты сам настроил ей голосовой интерфейс? – Искин почти удивился. – Да ты умница.

– Я тебя ждал-ждал, не знал, чем заняться.

Руби плюхнулся на стул.

Ужин был на столе, под салфеткой, в саморазогревающейся упаковке. Итан рассудил, что ребенку лучше не трогать ни микроволновку, ни холодильник, пока его не будет.

Руби жевал, все время ерзая на сиденье. Казалось, его так и распирает от желания что-то выложить Итану.

– Что ты хочешь сказать, сынок? – спросил наконец искин.

Руби пулей вылетел из-за стола и помчался по коридору.

– Папа, иди сюда! – крикнул он уже из ванной.

Когда Итан пришел, мальчик стоял возле стиральной машины.

– Смотри: «Отжим»! – громко скомандовал он, и барабан закрутился. – Пока тебя не было, я специально запустил только стирку! Отжим хотел показать тебе! Я молодец, правда?

– Еще какой, – покачал головой Итан. – Я даже не знал, что машина может управляться голосом. Как ты разобрался в настройках?

– Не знаю, – с улыбкой пожал плечами Руби. – Мне было скучно, я с ней разговаривал. Ну и как-то… вот, получилось. Раз уж у нас теперь нет «Умного дома», кто-то ведь должен всем управлять?

– Логично, – улыбнулся Итан. Хотя он крайне редко делал это.

…После ужина искин размышлял, сидя в кресле. Все не так уж плохо. У сына неплохие способности – даже если он не станет врачом или программистом, уж работать с техникой-то…

– Папа! – прервал ликующий крик размышления искина. – Иди скорее сюда!

Итан поднялся с кресла и прошел в соседнюю комнату. Руби сидел на ковре перед распакованным подарком и светился, как лампочка индикатора.

– Смотри, пап! Включись!

Раньше это была команда для «Умного дома», с ней зажигался свет. Теперь же голос из прямоугольной коробки, стоящей на ковре, произнес:

«…шторм, принесенный циклоном с юго-запада. На Западном берегу…»

– Это погода, неинтересно. Музыка! – приказал Руби.

В тот же миг канал переключился, и комнату наполнили мелодичные звуки.

– Классный подарок, спасибо, пап! Ты просто супер! И у меня от него ничего не болит!

Руби бросился Итану на шею.

Тот автоматически обнял сына. А в это время процессор лихорадочно работал, выдавая один и тот же ответ на отправленные запросы: «Невозможно. Невозможно. Невозможно. Нет. Ни при каких обстоятельствах».

– Сынок, – наконец сказал Итан, когда Руби отпустил его. – Это старый транзисторный приемник. Я купил его в антикварном магазине. В нем нет и никогда не было программного обеспечения. Скажи мне: как ты это делаешь?

– Я не знаю, пап, – озадаченно ответил Руби. – Мне было скучно. Я с ним разговаривал. Ну и… вот.

Глава третья

О маяке, планшетах и явлении среди ночи

Аня

«Станция „Западный берег“. Конечная».

Я вздрогнула, очнувшись от мыслей. Вагон был пуст, я сидела в ярко освещенном салоне одна. Поезд остановился, двери с легким шипением разошлись. Вскочив, я ринулась в темноту.

Впрочем, не совсем в темноту. Да, за время пути успел подкрасться вечер, – а я и не заметила. На перроне горели круглые фонари, каждый был похож на полную луну.

Ветерок – легкий, почти ласковый, обдувал лицо, принося с собой родной запах соли и тины. Так пахнет только у моря. У нас.