Правило четырех

Наконец мне повезло: вошли девочка и два мальчика, и мое сердце забилось от волнения. Все трое в светлых комбинезонах с одинаковыми синими нашивками на рукавах. На груди нашивки были разные: такого же синего цвета у мальчишек и синяя с золотым – у девочки. «Образовательный модуль № 10», – разглядела я надпись на нашивках. Дети выглядели лет на четырнадцать, не меньше. Девочка носила стрижку каре и была, наверное, симпатичной, но она меня не интересовала. А вот мальчишек я, как говорят, пожирала глазами. Вдруг все-таки кому-то из них тринадцать – ну, почти тринадцать, – и этот кто-то мой брат? Славка с Женьком ведь тоже кажутся старше, потому что растут.

Один повыше, волосы темно-русые, большие глаза, нос… как нос. Другой вообще обыкновенный, как Славка, даже уши такие же, но на щеке родинка. Мне кажется, у Алеши не было родинок на щеках, а волосы – как у меня, светлые. Но ведь я могу ошибаться. И волосы могли потемнеть. А уши… Да кто обращает внимание на уши в полтора-то года! Хорошо, что я вообще что-то помню. Должно быть, благодаря тому, что я техно.

В мою сторону ребята не смотрели. Они одновременно подошли к диванчику и одновременно, как по команде, уселись на него, оказавшись ко мне левым боком. И тут я увидела за ушами у мальчишек круглые черные кнопки и вздрогнула.

У дяди Коли тоже на этом месте кнопка, но другая. Раньше я думала: это для того, чтобы лучше слышать. Но Сергей сказал: наоборот, это сделали, чтобы отец Виталика слышал хуже. Потому что он техно, как и я. И значит, эти мальчики тоже?.. А у девочки, интересно, кнопки нет или она закрыта волосами?

Я чуть было не бросилась к ним, но потом решила задержаться, чтобы еще раз подумать. Я ведь здесь не дома, ничего не знаю. Вдруг только зря выдам себя, а они вовсе не те, кто мне нужен. Все-таки сразу три техно? И так спокойно разгуливают по Центральному острову? Но с другой стороны, они ведь постоянно живут на этом острове.

Пока я раздумывала, встал и ушел мужчина, за ним – девушка. А дети все так же сидели, не двигаясь. Не разговаривали, сосредоточенно смотрели прямо перед собой. Книг и наушников у них не было. Но казалось, что они все-таки чем-то заняты: очень похоже выглядели, например, Лиза с Викусиком, когда решали в уме волшебные задания. Так, может, и эти тоже решают? Но здесь нет никаких заданий.

На всякий случай я проследила взглядом: нет ли на противоположной стене какой-нибудь таблицы или картинки, которую я вдруг не заметила? Конечно нет! Напротив – только пустой экран, да и он, пожалуй, выше. От нетерпения я не находила себе места. Как поступить? Что сделать?

Наконец девочка будто очнулась, заправила волосы за ухо, положила что-то в карман комбинезона – я не поняла что, у нее же ничего не было в руках – и встала с дивана. Да, теперь я смогла увидеть точно такую же кнопку, хотя она почти сливалась с темными волосами девчонки. Обладательница кнопки заметила меня. Потом перевела взгляд на мою книгу – и снова на меня. Я обрадовалась было подходящему моменту и уже собралась знакомиться, но девочка вдруг отвернулась и, ни слова не говоря, вышла из зала. Ну нет, так они все разбегутся, пока я буду медлить! Зажав страницу пальцем, я закрыла книгу и, держа ее в руках, решительно встала, со скрипом отодвинув стул.

И подошла прямо к мальчишкам.

Вовремя, потому что они одновременно перестали делать стеклянные глаза. Тут же оба полезли за ухо и – теперь мне было хорошо видно – достали каждый из своей «кнопки» крошечный металлический прямоугольник наподобие того, каким пользовался мужчина в наушниках. Только совсем тонкий. Один зажал эту штуку в кулаке, другой – положил в нагрудный карман. Так, значит, и у девочки был точно такой же.

Оба смотрели на меня без всякого выражения и молчали. Как будто я – стол. Или стенка.

– Привет, – осторожно сказала я.

Ответа не последовало. «А может, они говорят на другом языке?» – вдруг пришло мне в голову.

– Меня зовут Аня! – почти с досадой произнесла я. – Вы меня понимаете?

– Непонятно, – произнес тот, который с родинкой, на чистом русском языке, но совершенно без эмоций, – она искин?

– Ее ник – Аня. Она не искин, – возразил глазастый.

Хотя возражают обычно хоть с какой-то интонацией! А этот просто… проговорил буковки.

– У нее нет мыслешунта. Она – искин. Ее ник – Аня. Она не искин. Непонятно, – тянул свое С-родинкой.

– Да что с вами? – не выдержала я. – Что вы как роботы?

Хотя роботы на Центральном острове выглядят гораздо более живыми! А эти двое – обычные мальчишки, я почему-то уверена. От искинов исходит что-то… неприятное. Сейчас я ничего такого не чувствовала, но меня раздражало их странное поведение. Кирпичом по голове их огрели, что ли?

– Мы не роботы, – доложил глазастый.

– Цель твоего визита, – выдал С-родинкой.

Видимо, это был вопрос.

– Я… познакомиться подошла! И я не искин, с чего вы взяли!

Я огляделась в поисках поддержки, но мы ведь были одни в зале, и на помощь никто не спешил. Ну как с такими разговаривать?

– Что у тебя в руках? – Все-таки С-родинкой хоть чем-то интересуется. Глазастый-то совсем… потерян для общества.

– Это – бумажная книжка, – с расстановкой сказала я. – Называется «Поселок». Что, не видели никогда?!

– Не видели, – подтвердил С-родинкой.

Второй молчал. И тут вернулась девочка. Но они даже не взглянули на нее. Сидели, не двигаясь, как раньше.

– Время пребывания в зале превышено. Время полдника будет сокращено. Хочу узнать причину.

Она тоже говорила странными предложениями. Но, по крайней мере, не походила на робота! Говорила совершенно спокойно. Но – по-человечески. Как сказала бы, например, хорошая учительница, которая просто сообщает ученику об ошибке, но не сердится.

– Незапланированный контакт, – отвечал С-родинкой.

– Немотивированное поведение, – добавил Глазастый.

И только после этого девочка обернулась ко мне:

– Искин не должен мешать обучению. О баге программы следует сообщить…

– Да кто тут искин! – взорвалась я и даже не заметила, что ору. – Вы что, с ума сошли все?! Я нормальный человек! Живой, нормальный человек!

– Она не искин. Ее ник – Аня. Она из Трущоб, – отчитался С-родинкой.

Дохлый гоблин! Из каких еще Трущоб?! Или… они так называют Светлоярск? Ну, по сравнению с Центральным, наверное, да, у нас – трущобы. Хотя я так не считаю, я люблю свой остров. Но как они быстро догадались! А ведь изображали тупых!

– Из Трущоб? – Наконец-то в лице девочки мелькнуло что-то, отдаленно напоминающее интерес. – Ты пришла, чтобы получить знания?

– Э… да! – поспешно ответила я.

Пусть из Трущоб. Пусть – знания. Назовите хоть летучей мышью. Только давайте нормально разговаривать, а?

– Время полдника, – повторила девочка. – Надо идти в буфет.

Она явно стала дружелюбнее! Хотя и не улыбнулась. Наверное, я просто слышу хорошо: что-то изменилось в ее голосе.

– Сдайте флешки и догоняйте нас. – Это уже мальчишкам.

Все тем же ровным тоном.

Наконец-то они почесались встать! И направились к выходу. И даже не очень медленно.

А я пошла за девочкой – хотя она мне больше ничего не сказала, но ведь попросила же догонять нас. А никаких других нас тут явно нет.

Книжку я оставила в зале.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Прямо перед нами высилась огромная арка – вход в буфет. Вот только преграждали его металлические вертушки – как и везде тут, с красными огоньками. Уже по привычке я протянула руку к огонькам… Но передумала. Девочка внимательно смотрела на меня. В руке она держала неизвестно откуда взявшуюся карточку, похожую на те, какими пользовались люди, чтобы попасть на движущуюся лестницу.

– Ты забыла карту, – утвердительно произнесла она.

– У меня нет, – призналась я.

– Потеряла, – кивнула девочка. – Моя подруга тоже всегда теряет карты. Неорганизованность. Пройдем по моей.

Я промолчала. Я не виновата, конечно, при чем тут «неорганизованность»! Но ведь она предложила помочь, так что – ладно. Но все-таки теперь я буду называть эту девчонку «училка». Строит тут из себя!