Страница 6 из 133

Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940

Фельштинский Юрий Георгиевич, Чернявский Георгий Иосифович

Сталин и другие советские руководители неоднократно упоминали «Бюллетень оппозиции» в своих публичных выступлениях для разоблачения «троцкизма», трактуя его статьи, например, как указание на союз Троцкого с Гитлером, как призыв к войне против СССР. Сталин приводил цитаты из «Бюллетеня оппозиции» на XVII съезде ВКП(б) в 1934 г.[49] В 1935 г. секретарь ЦК ВКП(б) и будущий нарком внутренних дел Н.И. Ежов[50] широко цитировал журнал на закрытом совещании в ЦК партии, а на пленуме ЦК в июне того же года утверждал, что террористическая деятельность против советских руководителей проводилась якобы под непосредственным руководством Троцкого, причем использовал «Бюллетень» в качестве улики, сокращая название издания, чтобы не произнести слова «оппозиция» и «большеви-ков-ленинцев». Особо останавливался Ежов на статье Троцкого «Рабочее государство, термидор и бонапартизм»[51], в которой будто бы предлагалась программа террора против руководителей ВКП(б)[52].

В ОГПУ—НКВД особенно важные статьи из «Бюллетеня оппозиции» перепечатывались на машинке (например, публикации о Сталине, убийстве Кирова и московских «открытых»[53] судебных процессах) и хранились затем в особой, ставшей со временем очень толстой папке. Через много лет эта папка была передана Федеральной службой безопасности России (наследницей НКВД) в фонды РГАСПИ[54].

Для Сталина и его приближенных «Бюллетень оппозиции» казался грозным оружием для обличения режима в целом и нарушений традиционных большевистско-ленинских норм в частности, причем, поскольку Троцкий писал на очень знакомом советскому руководству «марксистско-ленинском» языке и с «марксистско-ленинских» позиций, противостоять аргументации Троцкого было сложно. Просматривая «Бюллетень», Сталин, естественно, особое внимание уделял статьям о себе, которые были почти в каждом номере. Через свой журнал Троцкий вел непрерывную словесную дуэль с советским диктатором, хорошо понимая, что, хоть круг читателей и «почитателей» «Бюллетеня» в СССР ограничен, Сталин и другие высшие советские руководители, безусловно, в этот круг входят. «Бюллетень» стал единственным русскоязычным изданием, в котором со знанием дела изнутри, с использованием марксистских догм, коммунистического лексикона и большевистской терминологии разоблачалась диктатура «кремлевского горца». Не случайно комплект номеров журнала личной библиотеки Сталина был испещрен пометками красным карандашом. Особенно много пометок было в статьях, посвященных самому генсеку.

4. Блюмкин и другие

Убийца германского посла графа Мирбаха левый эсер и сотрудник ведомства Дзержинского Я. Г. Блюмкин был прирожденным, а затем уже и профессиональным провокатором. В апреле 1919 г. после бегства из Москвы в июле 1918 г. он явился «с повинной» в киевскую ЧК. Амнистированный советской властью в апреле 1919 г., несмотря на то что в июле 1918 г. был объявлен одним из организаторов левоэсеровского мятежа, Блюмкин был заслан большевиками в отряд левой эсерки И.К. Каховской[55], которая подготовила и провела в конце июля 1918 г. убийство немецкого главнокомандующего на Украине генерала Г. Эйхгорна[56]. Однако в отряде Каховской вскоре узнали, что Блюмкин сотрудничает с ЧК и доносит на своих сопартийцев. Левоэсеровский товарищеский суд, разбиравший обвинение Блюмкина в предательстве и его связях с ЧК, «не установил, что Блюмкин не предатель», и приговорил его к смертной казни. По постановлению суда в первой декаде июля 1919 г. на Блюмкина было произведено покушение, но Блюмкин отделался ранением[57]. После выздоровления Блюмкина приняли в союз эсеров-максима-листов, организацию, фактически стоявшую на большевистских позициях, где он продолжал работать провокатором. Вскоре этот «отъявленный авантюрист» и «террорист», как писала о нем К.Т. Свердлова[58], открыто поступил на службу в Киевскую ЧК, где руководил отделом контрразведки, как ранее в Москве у Дзержинского.

В 1920 году, вероятно летом, Блюмкин вернулся в Москву, чтобы начать учебу в Военной академии Красной армии. Его возвращение не осталось незамеченным для германской дипломатической миссии[59], и из Берлина потребовали объяснений. Теперь уже большевикам нельзя было сослаться на то, что они не могут «поймать» Блюмкина (как утверждало советское правительство со дня убийства германского посла). Советское правительство оказалось в затруднительном положении. Забытое всеми дело об убийстве Мирбаха вновь всплыло со всеми неприятными для большевиков последствиями. Им было что скрывать. И Троцкий в послании Ленину, Чичерину, Крестинскому и Бухарину первым забил тревогу: «Необходимо принять предупредительные меры в отношении дурацкого немецкого требования удовлетворения за графа Мирбаха. Если это требование будет официально выдвинуто и нам придется войти в объяснения, то всплывут довольно неприятные воспоминания (Александровича[60], Спиридоновой[61] и проч.). Я думаю, что, поскольку вопрос уже всплыл в печати, необходимо, чтобы откликнулась наша печать и чтобы тов. Чичерин в интервью или другим порядком дал понять немецкому правительству… что, выдвинув это требование, они впадают в самое дурацкое положение. Газеты могли бы высмеять это требование в прозе и стихах, а по радио отзвуки дошли бы до Берлина. Это гораздо выгоднее, чем официально объясняться на переговорах по существу вопроса»[62].

Немцы, не желавшие идти на ухудшение советско-германских отношений, отступили[63]. Блюмкин остался в Москве, уже на следующий год официально и формально вступил в партию большевиков[64] и время от времени представлялся еще не знавшим его германским дипломатам не иначе, как «убийца Мирбаха»[65]. После окончания Академии Блюмкин «прославился участием в жестоком подавлении грузинского восстания», затем работал в Монголии, где «так злоупотреблял расстрелами, что даже ГПУ нашло нужным его отозвать»[66]. В самом начале 20-х Блюмкин служил в военном секретариате Троцкого, организовал несколько провокаций[67]. Одновременно с 1922 г. он работал и в ВЧК— ГПУ, со временем стал там первым руководителем отдела контрразведки.

Круг интересов Блюмкина «расширился». В 1923 г. началось издание трехтомного труда Троцкого «Как вооружалась революция». Могло ли быть большей иронией то обстоятельство, что «подбор, критическая проверка, группировка и правка материала» первого тома этого издания производилась Блюмкиным?[68] Как писал Троцкий, «судьбе было угодно, чтобы тов. Блюмкин, бывший левый эсер, ставивший в июле 1918 г. свою жизнь на карту в бою против нас, а ныне член нашей партии, оказался моим сотрудником по составлению этого тома, отражающего в одной своей части нашу смертельную схватку с партией левых эсеров»[69].

Во второй половине 20-х годов Блюмкин работал резидентом ОГПУ в странах Азии и Ближнего Востока, вербовал агентов в Индии, Монголии, Сирии, Палестине, Хиджазе и Египте. Как агент с особой миссией, он обладал неограниченными полномочиями в Турции. Он въехал в Палестину с паспортом на имя Якоб Султан-Заде и странствовал по Востоку до июня 1929 г. Его шефы, Менжинский и Трилиссер[70], считали его незаменимым работником. Но так было лишь до тех пор, пока он не попал в опалу.

XVII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б): Стенографический отчет. М.: Партиздат, 1934. С. 32.

Е ж о в Николай Иванович (1895–1940) — член большевистской партии с 1917 г. В 20—30-х гг. занимал различные посты в партийном аппарате. С 1934 г. — секретарь ЦК ВКП(б), председатель Комиссии партийного контроля. В 1936–1938 гг. — нарком внутренних дел, генеральный комиссар государственной безопасности СССР. Смещенный с этих постов в декабре 1938 г., недолгое время занимал пост наркома водного транспорта. Ежов был одним из главных приспешников Сталина в деле организации Большого террора, который по его фамилии (и в этом смысле необоснованно) часто называли ежовшиной, хотя он не был инициатором кампании, только ответственным ее исполнителем. В апреле 1939 г. Ежов был арестован. В феврале 1940 г. приговорен Военной коллегией Верховного суда СССР к смертной казни и тотчас расстрелян.

Троцкий Л. Рабочее государство, термидор и бонапартизм (историко-теоретическая справка) // Бюллетень оппозиции (большевиков-ленинцев). 1935. № 41. С. 2–13.

Getty J.A., Naumov О. V. The Road to Terror: Stalin and Self-Destruction of the Bolsheviks. 1931–1939. New Haven: Yale University Press, 1999. P. 164–165.

Мы ставим «открытый» в кавычки, так как открытыми в общепринятом (во всем остальном мире) смысле слова эти процессы, разумеется, не были. В зале заседаний была собрана подобранная НКВД публика, выполнявшая поставленные перед нею НКВД задачи.

РГАСПИ. Ф. 325. On. 1. Ед. хр. 340.

Каховская Ирина Константиновна (1888–1960) — участница революционного движения с 1905 г. Примыкала к большевикам, однако в 1906 г. перешла в партию эсеров-максималистов. В 1907 г. арестована и приговорена к 20-летней каторге. В 1914 г. по амнистии переведена на поселение. В 1917 г. освобождена и приехала в Петроград. Присоединилась клевому крылу эсеров, а затем вошла в партию левых эсеров. В 1918 г. — член Боевой организации при ЦК партии. Готовила покушение на командующего германскими войсками на Украине генерала Г. Эйхгорна и гетмана П.П. Скоропадского. Эйхгорн был убит, Каховская арестована и приговорена к смертной казни. Освобождена после свержения гетманства и установления власти Директории в конце 1918 г. После этого не участвовала в политической деятельности, однако подвергалась преследованиям со стороны большевистских властей. Последние годы жизни жила в г. Малоярославце.

Fischer F. Germany's Aims in the First Wold War. New York, 1967. P. 567.

Подробнее см.: Максимов Г. Суд над Я. Блюмкиным в 1919 // Память: Сборник. Вып. 3. М., 1978; Париж, 1980. С. 379–381.

Свердлова К.Т. Яков Михайлович Свердлов. М., 1976. С. 357.

См.: Мандельштам Н. Воспоминания. Нью-Йорк, 1970. С. 109.

Александрович (настоящая фамилия Дмитриевский) Вячеслав Александрович (1886—1918) — эсер с начала второго десятилетия XX в. В 1912 г. был арестован и сослан в Иркутскую губернию, откуда бежал и продолжал революционную работу. В 1917 г. стал одним из руководителей левой фракции в партии эсеров, а в ноябре 1918 г. — одним из основателей ПЛСР. С декабря 1917 г. — заместитель председателя ВЧК. После убийства германского посла в России Мирбаха 6 июля 1918 г. был обвинен в том, что от имени председателяВЧК Дзержинского подписал документ о выделении будущим убийцам Блюмкину и Андрееву автомобиля, однако никаких доказательств, что он знал о подготовлявшемся покушении, нет. Во время волнений, последовавших за убийством Мирбаха, Александрович был инициатором кратковременного задержания Дзержинского, после чего пытался бежать, но был арестован. 7 июля он был приговорен ВЧК к смертной казни и в ночь на 9 июля расстрелян, по некоторым сведениям — лично Дзержинским.

Спиридонова Мария Александровна (1884–1941) — участница революционного движения с 1902 г. Примкнула к организации эсеров и вошла в их боевую организацию. В январе 1906 г. смертельно ранила советника тамбовского губернатора. Согласно одной из версий, была его любовницей, и покушение не имело отношения к политике, а было совершено по личным мотивам. Была схвачена на месте и приговорена к смертной казни, замененной пожизненной каторгой. Освобождена после Февральской революции 1917 г. Приехав в Петроград, примкнула к левому крылу партии эсеров и вскоре стала его лидером. Выступала за сотрудничество с большевиками. Явилась инициатором создания партии левых эсеров в ноябре 1917 г. и фактически возглавила эту партию. В апреле 1918 г. перешла в политическую оппозицию. В начале июля 1918 г. была обвинена в подготовке мятежа левых эсеров против большевистской власти, арестована и приговорена к одному году заключения, однако вскоре выпушена на свободу. В следующие годы подвергалась многочисленным арестам и ссылкам. Арестованная в 1937 г., была приговорена к 25 годам заключения. Расстреляна в сентябре 1941 г. под Орлом по личному приказу Сталина, оформленному постановлением Государственного комитета обороны СССР.

Архив Троцкого. Фонд 13. Т-564.

См.: HilgerG., Meyer A.G. The Incompatible Allies. A Memoir-History of German-Soviet Relations 1918–1941. New York, 1953. P. 9.

По сведениям 1-го издания Большой советской энциклопедии.

См. HilgerG., Meyer A.G. The Incompatible Allies. P. 9.

Бажанов Б. Воспоминания бывшего секретаря Сталина. Париж, 1980. С. 258.

А. Солженицын пишет, что в 1925 г. Блюмкин «написал так называемое предсмертное письмо Савинкова, по заданию ГПУ. Оказывается, когда Савинков был в заключении, Блюмкин был постоянно допущенное к нему лицо — он «развлекал» его вечерами… Это и помогло Блюмкину войти в манеру речи и мысли Савинкова…» (Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ. 1918–1956. Париж, 1973. Т. I. С. 374).

Троцкий Л. Материалы и документы по истории Красной армии: В 3 т. Как вооружалась революция (на военной работе). Т. 1. Тысяча девятьсот восемнадцатый год. М., 1923. С. 7.

Там же. С. 8.

Трилиссер Меер Абрамович (псевдоним в Коминтерне Москвин Михаил Александрович) (1883–1940) — социал-демократ с 1901 г. Позже — большевик. После 1917 г. руководил большевистской разведывательной службой на Дальнем Востоке. В 1921 г. — комиссар Дальневосточной республики по Амурской области. С 1922 г. — руководитель Иностранного отдела ГПУ. С 1926 г. — заместитель председателя ОГПУ. В 1930–1934 гг. — заместитель наркома рабоче-крестьянской инспекции РСФСР. С 1935 г. работал в Исполкоме Коминтерна, являлся членом Президиума и кандидатом в члены Секретариата. Курировал работу спецслужб Коминтерна. Арестован в 1938 г. и расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР.