Страница 17 из 43
Испытуемая П., 68 лет, в прошлом бухгалтер (рис. 4). В качестве положительного условного раздражителя у нее был звук с частотой 6 в секунду, дифференцировкой служил той же силы звук с частотой 10 в секунду. Сила звука 70 дб. Звук передавался к креслу испытуемой через динамики. Условная связь на звуковой раздражитель замкнулась на 2-м сочетании. Латентный период был 0,4–0,5 сек. После применения первого дифференцировочного раздражителя два раза выпала условная связь. После вторичного его применения она выпадала трижды, несмотря на то что дифференцировка еще не была выработана. А последующая ответная реакция на положительный условный раздражитель была с очень большим латентным периодом (1,9–2 сек). В данном случае дифференцировка выработалась на 5-м сочетании. Здесь так же, как и у предыдущей испытуемой, было четко выражено последовательное торможение. Латентный период условной реакции после образования дифференцировки был в два с лишним раза больше по сравнению е исходным фоном. До начала выработки дифференцировки он равнялся 0,4–0,5 сек, а после его установления — 1,4–1,2 сек. До конца исследования латентный период оставался большим.
Рис. 4. Динамика величины латентного периода условного рефлекса на звуковой раздражитель (испытуемая П.). Обозначения те же, что и на рис. 3
Таким образом, условные рефлексы на ритмические световые и звуковые раздражения у наших испытуемых вырабатывались быстро, имели короткий латентный период и отличались относительной стойкостью. Образование дифференцировки к этим условным рефлексам также не представляло затруднения. Довольно легко произошла переделка условных раздражителей положительных в отрицательные и наоборот. Короче говоря, у испытуемых сила возбудительного процесса сохранена в достаточной степени. Тормозной процесс характеризовался некоторой инертностью, на что указывало четко выраженное последовательное торможение. После применения тормозного условного раздражителя с отрицательным подкреплением в большинстве случаев наблюдалось выпадение хорошо выработанного условного рефлекса и значительное увеличение латентного периода.
Изучение нейродинамических процессов в высших отделах нервной системы у человека нельзя считать полным без тщательного исследования функции второй сигнальной системы, т. е. нервных связей, свойственных только человеку. Для животных окружающий мир сигнализируется непосредственными раздражениями рецепторов и их следами в воспринимающих областях мозга. Эта первая сигнальная система. У человека, кроме этой сигнальной системы, имеется еще вторая сигнальная система. Она лежит в основе восприятия устной и письменной речи, речевой деятельности и словесного мышления. Рефлекторная, отражательная деятельность головного мозга человека является одновременно физиологической и психической. Физиологические явления далеко не однозначны по отношению к психическим, если рассматривать их в специфических для них свойствах и отношениях. Одно и то же явление может рассматриваться с различных аспектов. Одному и тому же физиологическому свойству могут соответствовать различные психические явления. Последние являются уже предметом изучения специальных наук — психологии и психиатрии, и в данной работе подробно касаться их мы не будем. Но поскольку психическая деятельность осуществляется мозгом, она подчиняется также закономерностям нейродинамики.
Слово является одним из наиболее эффективных условных раздражителей. Сила словесного воздействия как раздражителя объясняется его громадными ассоциативными связями с внешними и внутренними раздражениями благодаря предшествующей жизни взрослого человека. С появлением речевой сигнализации человек приобрел возможность анализировать и синтезировать бесчисленные сигналы нервной системы по новому принципу — принципу отвлечения и обобщения. Словесные раздражители дают возможность образовать многочисленные условно-безусловные и условно-условные временные связи. Речевая сигнализация развивается от более простых словесных сигналов до сложных отвлеченных представлений. Несмотря на то что первая и вторая сигнальные системы неразрывно связаны между собой, что их функции подчинены одним и тем же закономерностям, вторая сигнальная система имеет свои отличительные свойства. Качественное своеобразие деятельности второй сигнальной системы требует и дополнительных путей ее изучения.
Одним из приемов, получившим большое распространение для изучения сигнальных систем, является ассоциативный, или словесный, эксперимент. Суть его заключается в следующем: испытуемому предлагается набор слов в количестве 25. Слова обозначают конкретные предметы, окружающие данного человека в повседневной жизни, а также отвлеченные понятия, доступные пониманию независимо от уровня образования. Испытуемого инструктируют так, чтобы он на каждое слово-раздражитель давал ответы одним первым пришедшим в голову словом. Учитывались время ответной реакции, качество ответа, общая реакция испытуемого.
Этот метод позволяет изучить нейродинамические особенности преимущественно во второй сигнальной системе, уловить изменение корковой динамики от момента подачи словесного раздражителя до появления ответной словесной реакции. При этом не предполагается образование каких-то новых связей, а имеется в виду проследить динамику нервных процессов в системах, ранее образовавшихся и связанных с тем или иным предъявляемым словом.
Речевая сигнализация (письменная или устная) также проходит через онтогенетические ступени развития от более простых словесных сигналов (название предметов, действий) до сложных отвлеченных представлений. Все корково-подкорковые нейродинамические связи находятся в строгой субординации и взаимозависимости.
Выяснилось, что возрастные изменения в высших отделах нервной системы касаются и речевой деятельности. У испытуемых, особенно более позднего возраста, обнаружилось затруднение давать ответную реакцию одним словом согласно инструкции. В ряде случаев на одно слово-раздражитель они давали ответы целыми фразами. Это объясняется ослаблением внутреннего торможения.
В своей основе ответная реакция была правильной. У некоторых испытуемых к концу обследования отмечалось много повторных ответов. В отдельных случаях наблюдалась эхолалическая реакция — прежде чем дать ответ, испытуемый повторял слово-раздражитель по нескольку раз. Латентный период ответной реакции у стариков характеризовался непостоянством и большой его величиной по сравнению с молодыми людьми.
Исследование условно-речевых связей на одни и те же слова с различными интервалами показало, что, несмотря на большие промежутки времени между опытами, испытуемые на слова-раздражители дают одинаковые ответы. Это указывает на некоторую заторможенность второй сигнальной системы, на ограничение запаса слов. Наряду с этим нами были исследованы условно-речевые реакции на избранные раздражители. Этот эксперимент мы проводили в двух вариантах: в одних случаях испытуемым предлагали не отвечать на слова, обозначающие одушевленные или неодушевленные предметы; в других — отвечать только словами, противоположными по смыслу (большой — маленький, старый — молодой). Этот эксперимент требовал дифференциации раздражителей, потому что наряду с положительными реакциями включались и тормозные, когда испытуемые должны были задерживать ответ. Предлагая им давать ответ противоположного смысла, мы усложняли их задание по сравнению с предыдущим. Здесь уже была необходима достаточная сила активного, дифференцировочного торможения во второй сигнальной системе, достаточная концентрация возбудительного и тормозного процесса. Цель этих исследований — выявить взаимодействие тормозного и возбудительного процессов главным образом во второй сигнальной системе, их подвижность, силу внутреннего торможения.
В большинстве опытов испытуемые свои задания выполняли правильно. В некоторых исследованиях, несмотря на тщательную инструкцию с примерами, смысловое ограничение не принималось во внимание. Наконец, в ряде случаев задание выполнялось частично: после нескольких правильных реакций испытуемый давал неправильные ответы (происходило растормаживание), т. е. отвечал на те слова, на которые не должен был давать ответы.