Страница 18 из 21
В крепко построенном деревянном доме было два этажа. Остальные дома на улице выглядели примерно так же. Наши машины (особенно белый "Мерседес"!) пришлось оставить в более подходящем месте. К дому прошли пешком, но приблизиться не удалось. Люди Семенова, прибывшие в Бологое раньше, остановили нас на достаточно далеком расстоянии. Во дворе было две собаки, и появление даже одного прохожего на пустынной ночной улице вызвало бы истошный лай. До сих пор только наш одинокий наблюдатель сидел в припаркованных недалеко от дома "Жигулях" и поддерживал с нами связь по радио. - Кто внутри? - спросил Седой. - По документам дом принадлежит... - начал было кто-то из "союзников". - К черту документы. Воюют с людьми, а не с бумажками. - По приборам - четыре человека. Трое спят, один ходит. - Ночью ходит? Ин-те-ресно. А Большой точно не прибыл? - Точно. Ему до нас минимум часа два ехать, недавно докладывали. - Сергей, - обратился ко мне Седой, - может, ты знаешь, что можно охранять в пустом доме? - Бомба? - не удержавшись ляпнул я. - Не-ет. На хрен им бомбу в центре России держать? Ну? Я пожал плечами. - Как спят люди? - Один наверху, двое внизу. Эти двое - в одной комнате, но на разных кроватях. Мужики, скорее всего. - Яйца их прибор не показывает? Зря. Я не ожидал от Седого такой шутки. Если точнее - либо просто не ожидал шутки, либо шутки настолько примитивной для уникального человека. А с другой стороны - самый подходящий юмор для наемника, пусть он хоть трижды супермен. По-моему, ситуация просто не располагала к шуткам. Как можно бесшумно захватить охраняемый дом на окраине тихого городка? Ночью! С двумя волкодавами во дворе! Седой, наверное, тоже подумал о собаках. Поэтому и спросил: - Есть духовое ружье и инфракрасный прицел? - А шапку-неведимку тебе не надо? - процедил сквозь зубы какой-то боевик. - Тихо ты, блин, - осадил его другой, - ты, блин, не заводись, а думай лучше. Может, блин, у местных кого-то есть? Захарыч, где здесь может быть? Захарыч пожал плечами и сплюнул. Под распахнувшимся пиджаком сыграл блик на черном, кое-где потертом до белизны "Узи". - Кто дом покажет, мужики? - спросил Седой. - Если надо - полезем через чужие дворы. Главное, чтобы против ветра. - А дальше что? - спросил кто-то. - Подойдем, а ветер назад подует. Тебя же залают до смерти. - У меня ножи, - коротко ответил Седой. - Ну? Пошел Захарыч, у которого, возможно - на нервной почве, было сильнейшее слюноотделение. От плевался на каждом шагу. Действительно. Кроме пистолета с глушителем, патронов и бронежилета Седой перед выходом заказал мне ножи. Я стал уточнять, какие. Оказалось - очень странные, нетрадиционные. Без обыкновенной деревянной или пластмассовой рукоятки, с плоской металлической, короткой и с особо расположенными дырками. Седой даже набросал эскизик, а первую мою модель, изготовленную Домом по моему мысленному заказу, забраковал. Вторую модель забрал и потребовал еще четыре таких же ножа. Я, разумеется, исполнил заказ. Получается, что не зря. - Серега, думай, что там такое может быть внутри, - сказал Седой на прощание и исчез в ночи, вслед за Захарычем.
16. Пленник.
Человек пять сидело на обыкновенной уличной скамейке. Остальные стояли плотной группой рядом. Внешне меня трудно было выделить из толпы, спасибо Дому и моей находчивости, я выглядел даже покрепче многих семеновских бойцов. Но ведь внешность обманчива! Где можно использовать мои непомерно развитые мускулы, кроме как на тяжелой физической работе? У каждого из моих временных соратников по оружию был за плечами огромный боевой опыт. Они воевали, захватывали и освобождали, стреляли в живых людей, сами рискуя быть подстреленными. Такой опыт не заменят никакие тренировки в тире и на тренажерах. А мое карате с отражениями в зеркале, без партнеров? Это ведь даже стыдно кому-то рассказать... В ночной тишине взвыла собака. Скулеж длился несколько секунд, тут же залаяла другая, но успела гавкнуть всего лишь раза два. Эстафету подхватили собаки в других местах, этим никто лаять не мешал, и они расстарались вовсю. Еще через несколько секунд в окнах второго этажа "нашего" дома загорелся свет. - ... твою мать, - выругался Семенов. Загалдели и остальные, значительно перекрывая начальника ненормативностью своей лексики. - База, база, - заскрипела рация в чьих-то руках, - вам что, не интересно? Почему молчите? Прием. - Интересно, - Семенов выхватил приемопередатчик, - говори. Прием. - Двое наших подошли через соседский огород. Один залез на забор, посидел, помяукал. Потом что-то кинул и спрыгнул. Собака завыла, дальше непонятно, я не видел, как он бежал, а он уже у второй собаки стоял. Она гавкнула и все. Я еще увидел, как он к стенке дома прижался. Потом во дворе фонари загорелись, прибор мой перестал тянуть. Фонари мешают. Прием. - Из дома кто-нибудь выходил? - спросил Семенов. - Прием. - Пока никого. В окна смотрят, наверное. Прием. - Мертвых собак из окон видно? Прием. - Видно. Прием. - Жди-жди, мы подходим. Отряд двинулся к дому, по ходу дела распределяя обязанности. Как я понял, пока было решено затаиться вокруг двора, не перелезая через забор. Собаки по-прежнему лаяли, но уже без прежнего задора. Семенов не пошел вместе со всеми. Он присел на скамейку, отложил приемопередатчик, вытащил из кармана радиотелефон. Связался с кем-то, перекинулся парой слов. - Все идет по плану, - он повернулся ко мне. - Часа полтора у нас есть. Ваш чурка едет сюда. Никуда не денется. Все идет по плану. - Какому плану? - до меня наконец дошло. - Он подойдет к дому и вдруг увидит, что собак нет. Уже рассветет, наверное... Он же все поймет сразу! - Тут мы его и возьмем, - радостно заявил Семенов. - Прямо у калитки. У нас же тут целая армия! Рассадим всех, он к калитке подойдет, а мы ему все одновременно - по ногам очередями. Ведь кто-нибудь попадет, как ты думаешь? В живых-то он останется, а ноги... На кой нам черт его ноги? Тебе что, танцевать с ним надо? - А зачем мы сейчас мучаемся, дом берем, если он нам для засады не нужен? - Как же можно целый дом в тылу оставлять? Там четыре человека, кто знает, что у них есть? Они могут либо Большого прикрыть, либо... Ты знаешь, они же его и сами застрелить могут, чтобы он у нас не раскололся. - База, база, - ожила рация, - меня кто слышит? Прием. - Слышу, Витя, - Семенов схватил аппарат. - Я тут сбоку, расскажи, как кино. Прием. - Наш убрал охранника, - сказал Витя, - вошел в дом. Сразу весь свет погас, наверное, пробки нашел. Теперь видно отлично. Кто был наверху - там и лежит. А двое других вылезли из кроватей и ползут по полу. В разные стороны. А наш на карачках идет. Еще несколько наших перелезли забор... - Эй! - я дернул Семенова за рукав, - останови ваших. Их же Седой в темноте прикончит. - Витя! Витя! - командир пытался позвать наблюдателя, но тот, не сказав заветное слово, не переключился на прием и продолжал что-то бормотать в микрофон. Семенов выматерился и побежал к дому. Я спокойно пошел за ним. Можно было двигаться и помедленнее, я прождал еще минут десять, прежде чем в доме загорелся свет. Кто-то подогнал УАЗик с брезентовым верхом, туда погрузили двух мертвых собак и одного охранника. Судя по тому, что больше никого не выносили, двое ползавших по полу пока жили. Оставалась еще одна маленькая загвоздка. Человек на втором этаже. Зайдя в дом, я оказался в "первых рядах". Седой, несомненно, был главным действующим лицом сегодняшней ночи, но ведь он - "при мне". Или я - "при нем"? Во всяком случае, наверх поднялись мы с ним, Коля-"афганец" и еще парочка боевиков. Все быстро проскользнули мимо двери в заветную комнату, только я стоял немного в стороне. - Заперто, - подвел итог Коля, как можно бесшумней пытавшийся толкнуть дверь, оставаясь при этом не в дверном проеме. - Где у нас ключник? Подошел еще один мужик. Наверное - профессиональный взломщик. Боязливо покосившись на дверь, он повозился с замком. Усмехнулся. - Это вообще не замок. Открыто. И резво отодвинулся подальше от дверей. Седой не спешил, а остальные и подавно. Чувствовался в этом деле какой-то подвох. Кто может настолько безразлично относиться к чужому вторжению в дом? Почему? - Может, это баба ихняя? - подал голос один из боевиков. - Эти трое все по виду кавказцы. Как бы они могли тут без бабы прожить? Седой тяжело вздохнул, взял пистолет наизготовку. - Давайте, - сказал он, - за мной. Только не стреляйте зря. Здесь кто-то безопасный. В комнату врывались - как в кино. Построившись клином, все с пистолетами в вытянутых руках. Ну, ворвались. В комнате загорелся свет. Кто-то из наших хихикнул, двое вышли, на ходу убирая оружие. Заинтригованный, я заглянул. Коля прислонился к стене, Седой проверял постель. А в центре комнаты стоял, качаясь, как от сильного ветра... обыкновенный мальчишка в трусах и в майке. "Чушь какая-то, - подумал я. Что на одной из главных баз Бахтияра может делать мальчишка?" У меня в голове зашевелились кое-какие подозрения. Кто-то тут сказал, что все трое из этого дома - кавказцы. У нас в армии про кавказцев довольно определенно говорили... хоть я и не очень-то верил... Может быть, этот мальчишка им всем троим здесь женщину заменял? Действительно, мальчик выглядел замученным до крайности. Невероятно бледный, с какой-то просинью, худой, почти как узник концлагеря. Я даже затруднялся сказать, сколько пареньку лет. А быть ему могло... от тринадцати до... семнадцати. - Кто ты, мальчик? - спросил Седой. - Как тебя зовут. Струйка слюны вытекла у мальчика из уголка рта. Он смотрел на нас и ни видел. Ничего не читалось в его взгляде. - Эй, парнишка! - Седой положил мальчику руку на плече. - Тебе холодно. Оденься. Ничего не бойся, мы тебя не обидим. Скажи что-нибудь. Пузырь слюны надулся на губах и лопнул. Парень повернул голову, оглядел нас всех (Слава Богу! Хоть какая-то реакция) и вытянул руку ко мне. - Деда, - сказал он. - Де-да. Я - Вальтер. Мальчишку затрясло крупной дрожью. Мы с Седым осмотрели комнату, но не нашли никакой одежды. Тогда я сгреб с кровати одеяло и накинул на паренька. "Деда", - еще раз сказал он. - Эй, кончайте там! - крикнул снизу Семенов. - Надо порядок наводить. Коля погасил свет, мы вышли из комнаты и двинулись вниз. Я полуобнимал мальчишку за плечи, придерживая одеяло. Беднягу трясло, иногда он чуть ли не складывался пополам. - Таблетку дашь? - неожиданно спросил страдалец. - Таблетку? - я удивился. - Ну... хорошо, дам тебе таблетку. Двигаться по ступеньками было особенно трудно. Парня качало, как на палубе в шторм. Я качался вместе с ним. И внезапно на одном из "качаний" понял, что двигаюсь уже не по деревянной поскрипывающей лестнице захваченного домика, а по другой. Каменной, более широкой. Что это? Мне в Дом захотелось вернуться? Действительно, и голосов никаких не слышно. Охренел я, что ли? Я остановился, огляделся. На лестнице было темно, хотя какой-то свет сквозь подъездные окна пробивался. У меня отпали последние сомнения. Я был в Доме. Вот чертовщина! Ну, Седой-то поймет, а вот что семеновцы подумают. Исчез человек с концами. Да еще паренька слюнявого с собой прихватил. Я решил не терять время даром. Раз меня сдуру занесло в Дом, то надо это использовать. Чертовски неудобно водить мальчика в одеяле! Схватив обмотанного одеялом паренька через плечо как куль (веса никакого в нем не было), я запрыгал по ступенькам. Вбежал в квартиру, заскочил в комнату, опустил "куль" на диван. Мысленно прикинув размер, вытащил из шкафа теплый спортивный костюм. Мальчишка был явно не в состоянии одеть его сам, пришлось поработать мне. - Таблетку, - сказал парнишка окрепшим голосом после одевания. - Ты обещал. - Какая таблетка? - спросил я. Парень запросто мог оказаться больным. Аспирин? Анальгин? Антибиотик какой-нибудь? - Таблетку! - в голосе у парнишки появились жесткие нотки. - Таблетку! Вот черт! Кажется, я начинаю понимать. Мальчишка - наркоман. Таблетка наркотик. Сейчас его ломать начнет. Честное слово - дал бы я ему эту таблетку, только чтобы отцепился. - Как таблетка выглядит? - спросил я. - Как называется? - Красиво. О-о! Красиво. Дай. Тьфу ты, черт. Вот влип. Надо сбегать в Бологое, узнать у опытных людей, какие бывают наркотики в таблетках, вернуться в Дом, заказать... Хотя парень уже не был завернут в одеяло, проще всего оказалось еще раз взвалить его на плечо. Я вышел на Лестницу, настроился на первый этаж домика в Бологом... Я даже сделал несколько шагов. У тут до меня дошло. Что-то не то было в Доме. Какое-то несоответствие. Но что? Перила. На них не было собачьих головок. Я вышел не в том варианте! Какого черта? Квартира и комната приняли меня нормально, как принимали до сих пор в разных вариантах. Поэтому я не заметил разницы. Но куда это меня занесло? Я смотрел на перила и ничего не понимал. Там не было ни собак, ни медведей. Вообще, никаких животных. Зато вот узор самой решетки... Очень похоже на цветок. Но почему я сюда забрел? Мне ведь даже, честно говоря, страшно выходить на улицу в настолько чужом мире. Какого черта? Я привалился к перилам. Унял дрожь в ногах. Что-то не в порядке со мной. Или с Домом? Дом перевирает мои приказы? Что-то разладилось. А как же костюм, ножи для Седого? - Таблетку, - подал голос мой наездник. - Таблетку! Я вспомнил, что однажды, под действием наркотика, уже учудил, перебравшись из одного здания в другое даже без помощи Дома. Что если в этот раз на меня повлиял наркотик, принятый другим? Как это возможно? И тут до меня дошло. С опозданием на... не знаю сколько. Как до жирафа. Почему я насколько туп? Мальчишка, лежавший у меня на плече, был одним из обитателей Дома. Это он, сам того не осознавая, вывел себя (а заодно и меня) в загадочной вариант! Операция в Бологом прошла в десять... нет, в тысячу раз удачнее, чем от нее можно было ожидать. Теперь исламская змея утратила свой самый ядовитый зуб - возможность перемещаться между вариантами. Никаких бомб, никакой помощи из могущественной ОИР. Кажется, я выиграл свою персональную войну. В моей памяти ожило то, что рассказывал отец. В свое время банда Кардинала сумела захватить сына кого-то из четвероэтажников. Они держали этого сына под замком, как заложника, а сами шантажировали и эксплуатировали его отца или мать. Это то, что я знал со слов отца. Остается дополнить историю самому. Реконструировать, как облик динозавра по обломку кости. Ну, не так сложно, у меня данных поболе. Итак, Кардинал был убит. Его заместитель-племянник, струсил и бежал. Или Седой убил его тоже в мое отсутствие? Важно то, что организация Кардинала, лишившись вождя, утратила канал связи с четвероэтажниками. Даже те офицеры ОИР, которых не убил Седой, не могли вернуться в свою Рязань. Бахтияр был неглуп и знал кое-что о Доме. К счастью, далеко не все. Сравнительно недавно мальчик-заложник повзрослел достаточно, чтобы ходить в разные варианты. К тому же, из парня сделали наркомана, легко управляемого, готового за таблетку вывести куда угодно. Еще раз стоило упомянуть о "счастье". Ни лежащий на моем плече бедолага, ни его мучители не знали истинных возможностей обитателя Дома. Они понятия не имели о производительной функции. Ведь мальчишка... Черт побери! Страшно подумать! Он же мог, притащив бомбу из "странного мира", придумать и заказать улучшенную версию, которую не надо доводить до ума в далеком Пакистане. Чертовщина... Как я мог забыть. Обрадовался пареньку, а про первую бомбу забыл. Осталось еще одно усилие, чтобы дожать мусульманскую гадину. Да, кстати... А почему такой ценный мальчик был так халтурно спрятан? "Ценный ребенок" завыл и начал извиваться. Я перехватил изможденное тело поудобней. Необходимо было срочно что-то предпринять, учитывая мое, самое неподходящее для стояния место - лестницу чужого варианта. Я вернулся в квартиру. Усадил Вальтера на стул рядом с мощным двухтумбовым письменным столом (придумал перед входом в комнату). Встряхнул Вальтера для протрезвления, указал ему на один из ящиков и внятно произнес: - Твои таблетки в этом ящике. Две таблетки. Там, в глубине. Бери их сам! Мальчик наклонил голову вбок, прижал к плечу и посмотрел на меня таким вот "перевернутым" взглядом. Я повторил свою просьбу. Расчет был очень прост. Вальтер не умеет добывать вещи с помощью Дома, но он способен на это. Если он поверит в мои слова и полезет в ящик за таблетками, Дом воспримет его действия, как элементарный "заказ". И таблетки появятся. Почему две? Вторую я конфискую. "На развод". Дважды, переставляя слова для большей убедительности, я интонационно превратил свою просьбу в приказ. Наконец-то, дошло! Подергиваясь, словно его знобило, мальчик открыл ящик. Пусто... Вальтер засунул руку вглубь. Пошарил, выпустив из уголка рта струйку слюны. И вытащил две голубенькие обтекаемые пилюльки. Сработало! Я еле успел выхватить одну из таблеток. Ничего особенного, для аспирина великовата, а так... Мне надлежало действовать, а не рассуждать. Я напрягся, представляя маленький пластиковый мешочек с точно такими же таблетками. Мысленно поместил этот мешочек в самый нижний ящик стола. Открыл и, не глядя вытащил. М-да. Опасная это вещь - Дом. Можно весь мир героином потравить, а потом еще и кокаином припудрить. И никаких бомб не надо. Мне было не до анализа мальчишкиных ощущений. Подхватив кайфующего Вальтера, я помчался вниз по Лестнице. Вначале в свой вариант. Потом на улицу в Бологом. Напротив скамейки, где кучковалась наша банда. В Бологом светало. Воспользовавшись тем, что парень начал подавать признаки жизни, я поставил его на землю и попытался вести за руку. Получалось. Кое-как. Несколько боевиков стояли у входа в захваченный нами двор. Они увидели меня, перекрикнулись с кем-то в доме. На улицу выскочил разъяренный Семенов. - Сдурел, что ли? - заорал он. - Я тут чуть не полысел, все думал, куда ты делся. Что за фокусы. Зачем ты убежал? - Надо было, - ответил я. - Вот мальчонку одел. Видишь? Семенов озадаченно посмотрел на паренька, пытаясь осознать, где я мог его одеть, что же происходит. Тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и сказал: - Вот-вот, придет ваш друг. Давай в дом, быстро. Люди сейчас залягут. Быстро, быстро! Мы прошли в дом. Седой и еще четыре человека были здесь. У одного из союзников я засек снайперскую винтовку. Седой вопросительно прожестикулировал. - Половина дела сделана, - сказал я шепотом, приблизившись к Седому, этот мальчишка был очень важен, без него Бахтияр почти не опасен. Когда будете его брать, ты не рискуй. Если что - лучше убей его. Останется ненайденная бомба где-то в Пакистане, но... - Разберемся, - Седой понимающе кивнул, с интересом посмотрел на Вальтера, - Он больной? - Ему давали наркотики... - начал было я. Тут мальчишка заливисто засмеялся и быстро заговорил на лающем языке. По-моему... - Немецкий, - раньше меня разобрался Седой и заторопил. - Вот туда проходи, быстрее. Только не высовывайся.