Страница 29 из 33
Тем не менее 26 сентября отряд из примерно 60 либералов напал из США на Хименес и захватил таможню и муниципальную казну, в которой оказалось 100 долларов.[117] Один из повстанцев, молодой человек по фамилии Альмарас был убит, став первой жертвой грядущей революции. Увы, далеко не последней. На следующее утро повстанцы покинули Хименес, чтобы захватить припасы на одной из близлежащих асиенд. Но там их уже ждали правительственные войска, которые рассеяли либералов, сумевших большей частью бежать назад в США.
Диас назвал события в Хименесе уголовщиной без всякой политической подоплеки. В США был передан список 65 участников нападения на Хименес с просьбой арестовать и осудить их за бандитизм. Однако независимый американский суд оправдал подозреваемых, признав, что все обвинения против них носят чисто политический характер.
Между тем восстание зрело и в штате Веракрус, где оппозиция была традиционно сильна. Там не забыли, как в 1879 году Диас убил без суда и следствия сторонников свергнутого президента Лердо. В самом порту Веракрус действовали сильные либеральные клубы, которые подвергались постоянным гонениям со стороны правительства. Либеральная хунта Флореса Магона ввиду неуспеха рейда на Хименес порекомендовала друзьям отложить выступление на начало 1907 года. Те отказались, надеясь, что за Веракрусом против Диаса поднимется вся страна.
В Веракрусе и его окрестностям либералам довольно легко удалось сформировать отряд в тысячу человек, большую часть которого составляли крестьяне-индейцы, изгнанные со своих земель.[118] Повстанцы разделились на три группы, которые должны были синхронно в 11 часов вечера 30 сентября захватить три города штата. Однако из-за организационной неразберихи (в руководстве восстания совсем не было военных) вовремя выступил только один отряд. Он добился весомых успехов в боях за Акаюкан, но при штурме муниципалитета был ранен вождь всего восстания Иларио Салас, и его люди отступили из города.
Ко второму городу повстанцы даже не сумели приблизиться – на них напал отряд федеральных войск, приведенный в боевую готовность после событий в Акаюкане. В третьем городе – портовом Пуэрто-Мехико – войска также сумели создать прочную оборону и легко отбили запоздалую атаку либералов. В течение следующих нескольких дней правительственные силы добивали отдельные группы повстанцев. Почти все командиры отрядов за исключением Саласа были схвачены и приговорены к длительным срокам заключения.
Таким образом, организованные либеральной хунтой вооруженные выступления провалились из-за недостатка средств и, что еще важнее, из-за отсутствия во главе восстания фигуры национального масштаба. Флорес Магон был довольно широко известен, но только среди оппозиционно настроенной интеллигенции. В Мексике все привыкли к тому, что «серьезное» вооруженное выступление возглавляет или генерал, или бывший губернатор штата. Анархистская тактика «прямого действия» (главное начать, а там посмотрим) явно не работала.
Однако Диасу, человеку далеко неглупому, была ясна вся опасность ситуации. Ведь если бы мятежники получили средства и оружие, исход борьбы мог быть иным. Поэтому мексиканское правительство удвоило усилия, чтобы разогнать либеральную хунту и уничтожить «Рехенерасьон». Действовать на сей раз решили руками самих американцев. Главную роль сыграл полковник Грин, ненавидевший либералов за восстание на своем руднике. Он потребовал от властей США закрытия «Рехенерасьон» за клевету: в выпуске от 15 июля 1906 года газета утверждала, что Грин подкупил губернатора Соноры Исабаля и тот освободил американцев от всякой ответственности за кровопролитие в Кананеа. На этот раз Диасу сопутствовал успех: американцы закрыли «Рехенерасьон» на девять месяцев.
Несмотря на предыдущие неудачи, либералы готовились к нападению из Техаса на приграничный город штата Чиуауа Сьюдад-Хуарес, которому впоследствии было суждено сыграть ключевую роль в судьбе мексиканской революции. Согласно плану группа повстанцев перед нападением должна была взорвать динамитом казармы правительственных войск, что по замыслу Рикардо Флореса Магона привело бы к панике в рядах защитников города. Однако командующему войсками в Сьюдад-Хуаресе генералу де ла Вега удалось внедрить в ряды заговорщиков двух молодых офицеров. Те пообещали привести гарнизон на сторону революции без всякого динамита. Либералы пожалели солдат и отменили план подрыва казарм. За два дня до нападения, 19 октября 1906 года по наводке мексиканского консула в Эль-Пасо, пограничном техасском городе, расположенном прямо напротив Сьюдад-Хуареса, американская полиция арестовала вождей восстания. Рикардо Флоресу Магону удалось скрыться, и мексиканские власти объявили о назначении премии в 20 тысяч песо за его поимку.
В конце октября губернатор Чиуауа Энрике Криль докладывал президенту, что штат очищен от заговорщиков. Но эта победа диктатуры оказалась пирровой.
Опять зрели волнения в штате Веракрус. Под влиянием пропаганды либеральной хунты и после событий в Кананеа текстильщики Веракруса образовали летом 1906 года профсоюз «Великий круг свободных рабочих». Из-за диасовского антирабочего законодательства профсоюз был тайным и быстро приобрел черты подпольного революционного политического клуба. Лидеры профсоюза признали руководство либеральной хунты и активно распространяли среди рабочих «Рехенерасьон». Произошедшие позднее волнения на текстильных фабриках района Рио-Бланко были очень похожи на российское «кровавое воскресенье» 1905 года. Похожи тем же презрением власти к рабочим, которые ждали именно от нее решения наболевших вопросов.
Забастовку в декабре 1906 года объявили около 7 тысяч рабочих фабрик Веракруса и Пуэблы, объединившихся во «Второй великий круг свободных рабочих».[119] Причиной выступления был снобизм все того же ультрамонетаристского министра финансов Лимантура. Когда текстильные магнаты Веракруса стали жаловаться ему на резкое ухудшение своей конкурентоспособности из-за девальвации песо (подорожали импортное сырье и оборудование), Лимантур посоветовал им выжать побольше денег из рабочих. По рекомендации министра финансов предприниматели региона образовали лоббистский союз, который выработал целый регламент поведения рабочих на текстильных фабриках.
Этот документ резко ухудшал и без того варварские условия труда. В нем предусматривались, в частности, 12,5-часовой рабочий день, жесткая система штрафов и запрет принимать гостей в домах, принадлежавших предпринимателям. Самым ненавистным нововведением стали трудовые книжки, в которых отмечалась благонадежность того или иного работника. С отметкой в таком волчьем билете нельзя было устроиться на работу нигде в регионе. Рабочие направили скромную по требованиям петицию президенту республики. Тот принял на себя функции арбитра. Но пока Диас разбирался в конфликте, предприниматели объявили локаут, и 93 текстильные фабрики в 20 штатах выставили на улицу перед самым рождеством тысячи рабочих. Так забастовку решили удушить голодом. Однако ставка на традиционную разобщенность мексиканского пролетариата себя не оправдала. Рабочие других штатов начали собирать средства в фонд помощи бастующим. Протест грозил приобрести национальный характер.
Президент оказался умнее предпринимателей и согласился пойти на частичные уступки. Тем более что в штате Веракрус и так только что было подавлено первое крупное вооруженное выступление против режима за последние годы. 4 января 1907 года дон Порфирио принял соломоново решение. Некоторые требования рабочих были удовлетворены: создавался фонд для вдов и сирот, разрешались визиты гостей в дома рабочих, запрещался детский труд, увеличивалась зарплата.[120] Однако одновременно президент предлагал введение трудовых книжек, что было отвергнуто рабочими как полицейская мера. Тем не менее президент приказал всем бастующим вернуться 7 января на рабочие места. Приказа диктатора осмелилась ослушаться только фабрика в Рио-Бланко, которая присоединилась к забастовке одной из последних. И здесь роль детонатора сыграла ненависть к иностранцам.
117
Albro W. S. Always a Rebel. Ricardo Flores Magon and the Mexican Revolution. Fort Worth, 1992. P. 62.
118
Albro W. S. Always a Rebel. Ricardo Flores Magon and the Mexican Revolution. Fort Worth, 1992. P. 64.
119
Krauze E. Porfrio Diaz. Mistico de la autoridad. Mexico, 1998. P. 100.
120
Krauze E. Porfrio Diaz. Mistico de la autoridad. Mexico, 1998. P. 100.