Друг

Таблетки от бессонницы, таблетки, чтобы ни о чем не думать. И прежде чем погрузиться в искусственный сон, он. на миг увидел Милену, увидел в последний раз.

С того дня прошло два месяца, а Джиджи еще живет, движется, ибо контрольные часы неумолимо будят его и гонят на службу. После службы он идет в кино или на стадион - свободное время положено использовать рационально и продуманно. Джиджи уходит из дому, возвращается, кричит: "Гол!", "Да здравствует демократия!", пьет и предается любви. Если он выпивает больше обычной нормы, то неизменно начинает рассказывать случайной подружке историю своей невероятной любви, фильм-сказку, поставленный по чужому сценарию. Он пристально смотрит в пластмассовый стакан с недопитым вином на донышке и, рассказывая, сам верит всему, по крайней мере до тех пор, пока длится опьянение. Накрашенная девица отчаянно завидует ему, и Джиджи, заметив это, торопится добить ее - за то, что она не Милена.

- А тебя, с твоей каждодневной любовью, ждет ранний инфаркт.

Потом он возвращается домой в свою постель, которая скрипит и вот-вот развалится. Но стоит ли менять ее? При одной мысли, что придется ходить по магазинам, выбирать, ему становится не по себе. Теперь каждое усилие кажется ему бесполезным, ненужным. А в понедельник он решил, что и бриться бесполезно. Он снова улегся в постель, притворившись перед самим собой, будто ему нездоровится. На самом же деле ему просто не хотелось вставать, двигаться.

Внезапно ему показалось, будто стены комнаты сжались, а сама она превратилась в гроб. Он вскочил, оделся и как был небритый вышел на улицу-эскалатор. Дрожащими, вдруг ослабевшими руками он отчаянно вцепился в ускользающие поручни, но толпа крепко держала его в своих тисках, и он не упал. Он зажмурил глаза, стараясь не смотреть на соседей. Малейшее прикосновение действовало ему на нервы, и он крепче впивался пальцами в поручни. Он снова попытался вызвать в памяти образ Милены. Но ее образ ускользает словно огни взбесившегося светофора - мелькают голубые полоски, нет, это не глаза Милены, не ее глаза...

Он спотыкается и падает на перекрестке, но тут же вскакивает и, подхваченный толпой, оказывается прижатым к витрине. В ней отражается лицо пожилого уставшего человека, небритого, с мешками под глазами и оттопыренной нижней губой. Этот незнакомец - он, Джиджи Милези. Разве могла Милена, существуй она, полюбить такого человека? Никогда.

Он свернул за угол и стал подниматься вверх по узенькой улочке. Все выше и выше, к самым куполам. Он хочет добраться до них, увидеть, наконец, голубизну настоящего неба. Плевать ему на то, что это строжайше запрещено. Он уже почти у цели; внизу ползут люди: куда, зачем? Он вскидывает голову и касается ею купола.

Внезапно он теряет равновесие и камнем падает вниз, в скопище колес и приводных ремней, которые, смяв и сплющив его, швыряют в гигантскую спираль.