Переплетенный (ЛП)

Несколько мужчин-вампиров выступили вперед, но остановились, когда Эйден поднял свои запачканные клинки, приставив концы к горлу Дмитрия. Он знал, что не навредит вампиру, по крайней мере, в этом месте, но единственным поворотом запястья он мог пробить уязвимый глаз Дмитрия.

— Дотроньтесь до нее, и этот умрет от моей руки.

— И от моих зубов, — добавил Райли. Он ринулся вперед и не останавливался, пока не добрался до Виктории. Мэри Энн следовала за ним. — Принцесса под моей защитой, и я не позволю навредить ей. Даже в руках ее суженого.

«Он оставил своих братьев, чтобы те защищали твоих друзей в доме и отца Мэри Энн», — сказал Элайджа. — «Он — один. И это, мой друг, тот конец, которого я всегда боялся, зло, которое тебе не избежать. Тебе одному придется бороться с выродком.»

«Ты не можешь умереть сегодня ночью, — сказал Калеб. — У тебя встреча с ведьмами.»

— Я и не умру. Не таким способом. — По крайней мере, это он знал. Ему все еще не хватало тех трех шрамов на боку. Хотя это не означало, что он не будет вскоре молить о смерти.

— Твоя уверенность нелепа, человек, — прозвучал возмущенный ответ Дмитрия.

«Не хотелось бы говорить об этом, но я думаю, нас обвели вокруг пальца, братан», — сказал Джулиан. — «Мы можем не умереть, но, возможно, мы захотим этого.»

Во всяком случае, они были в одной упряжке.

Ева заверила бы его в успехе, подумал он внезапно, чувствуя желание завыть. К счастью, стража больше не двигалась. Другие вампиры внимательно наблюдали, даже улыбались, возможно, думали, что это часть ночного представления.

— Мой отец… — начала Виктория, но Дмитрий остановил ее своим смехом.

— О, я не рассказал тебе? — Он развел руки и повернулся. — Позволь, я исправлю оплошность. Прошу внимания. — Все глаза обратились к нему. — Друзья, добро пожаловать на это великолепное событие. Я уверен, вы задаетесь вопросом, где же почетный гость. Увы, хоть я и сомневался, стоит ли омрачать это роскошное торжество, у меня для вас трагическая новость. Все вы знаете, как слаб был Влад с тех пор, как пробудился раньше времени.

Нет, подумал Эйден, чувствуя, что грядет. Нет, нет, нет.

Дрожь сотрясала Викторию.

— Все вы знаете, что даже будучи ослабленным, он оставался крепким бойцом. Сильнее, чем многие из нас. Точнее, многие из вас. Но не сильнее, — сказал он, пригвоздив Викторию мрачным взглядом, — меня.

Она переступила с ноги на ногу, выглядя потерянной принцессой, как ей и полагалось быть в этом вельветовом платье.

— О чем ты говоришь?

— Я говорю о его неверном решении позволить твоему грязному человечишке жить. Я говорю, что он должен был лучше контролировать тебя, тот, кто не может контролировать собственную дочь, не может управлять всей расой вампиров. Я говорю… он умер. Умер от моей руки этим утром. — Его тон источал удовлетворение, когда ропот и крики наполнили воздух. Тем не менее, вой Виктории перекрыл все звуки.

— Нет. Нет!

Да, подумал Эйден, и я помог ему. Я пробудил Влада и ослабил его. Будет ли Виктория ненавидеть его, когда поймет это?

— А теперь, наберись храбрости, принцесса. Он боролся как король, которым он собственно был, и почти превзошел меня. Но, в конечном итоге, я победил. И как его победитель, — сказал Дмитрий, более самодовольный, чем когда-либо, — я требую все то, что принадлежало ему. Его людей. Его дочь, которой всегда было предназначено быть моей невестой. Я — король. Ты в моей власти. Началась новая эра!

Виктория отчаянно покачала головой.

— Мне доказать это? — Дмитрий хлопнул в ладоши, и два вампира появились со стороны дома, неся усыпанное драгоценностями кресло. В нем лежало тело, почерневшее от сажи, черты лица были неразличимы. Виктория узнала три кольца на левой руке и затейливую корону на лысой голове.

— Нет, — ахнула Виктория. — Отец.

К удивлению Эйдена, крики ярости всего лишь нескольких вампиров усилились. Большинство приветственно хлопали в ладоши.

— Я всегда восхищался твоим отцом, — произнес Дмитрий, — но как любой достойный воин, властью я восхищался больше. Я увидел возможность и нанес удар. Мне нравится думать, что Влад бы понял. И однажды, когда ты забудешь о своем грязном человечишке, ты даже поблагодаришь меня. Тебе нужна сильная рука, которая поведет тебя, Виктория, и Влад не предоставил ее тебе.

— Ты… ты… — Казалось, больше ничего не может вырваться через ее стиснутые зубы. Она была зла, да, и, возможно, в шоке. Как скоро отчаяние найдет свою цель, и она сломается?

— Схватите всех, кроме мальчишки, — сказал Дмитрий, и стража появилась впереди. Прежде, чем Эйден смог отреагировать, Виктория была оторвана от него. Райли, Мэри Энн и все, кто был против, были схвачены. Просто число воинов преобладало над числом его друзей.

Тем не менее, он ринулся в бой. Каждый из них боролся из последних сил. Боролся и сражался хорошо, и на мгновение показалось, что они победят. Но никому не удалось сбежать. Даже тогда, когда Райли кусал и рвал когтями, обратившись в волка. Он просто не мог прокусить тот закаленный поверхностный слой кожи вампира.

Эйден использовал свои кинжалы, но опять же, они просто напросто не прорежут ту кожу. Ему было все равно. Определяющим фактором стал огонь в его крови, распаляющийся и правдивый. Эта ночь не закончится поражением. Ни для него, ни для его друзей. Он не позволит этому случиться.

Он тяжело и часто дышал, когда повернулся к Дмитрию:

— Давай уладим это. Ты и я. Здесь и сейчас. Победитель получает все.

Дмитрий медленно усмехнулся, в то время как Виктория протестующе закричала. Стража удерживала ее в неподвижном состоянии, иначе она встала бы рядом с ним, Эйден был уверен в этом.

— Я надеялся, ты скажешь это, человек.

Не успел Эйден моргнуть, как вампир уже был на нем. Их конечности переплелись, когда они, двигаясь вперед, налетели на стол, и тело Оззи с грохотом свалилось на землю. Эйден выронил один из ножей. Они покатились, вампир придавил его и нацелился на его горло. Слава богу, броня помешала острым как бритва зубам оставить след.

Высвободив руки, Эйден вонзил оставшийся кинжал в глаз Дмитрия. Действие стало неожиданным, и поэтому не было попытки остановить его. Оппонент издал истошный вопль, кровь лилась, сверкая и шипя, и Эйден съежился, вероятно, его барабанные перепонки также кровоточили. Часть той крови попала ему в рот, и он машинально выплюнул ее. Но капли крови просочились в его горло. И оно горело, о, как оно горело.

Вслепую Дмитрий дотянулся до лица Эйдена и полоснул когтями. Из открытой раны полилась кровь, и он взвыл. Вампиры вокруг задышали глубже, вероятно, все они наслаждались запахом и человеческой крови, и крови вампира, медленно приближаясь, чтобы попробовать ее на вкус.

Должно быть, даже то незначительное количество крови, что Эйден проглотил, уже произвело свой эффект, потому что вскоре раны перестали причинять боль. Но прежде чем он смог подняться и напасть, на нем снова оказался Дмитрий, кинжал пропал и был вне досягаемости, зубы кусали его лицо и броню, ища уязвимые места. Эйден протиснул ноги между их телами и оттолкнул. Обессиленный, Дмитрий отлетел назад.

Эйден поднялся и бросился на него. Ощутив, что он рядом, Дмитрий размахнулся рукой и задел когтями его бок под кольчугой, порвав кожу и вздутые мышцы до самой кости. Зашипев от боли, Эйден упал. Внезапно он заметил брошенный кинжал и схватил его. Через мгновение он вскочил на ноги и, сделав обманное движение влево, рассек им ухо Дмитрия. Раздался жуткий визг, от которого его голова едва не взорвалась.

Дмитрий резко дернулся, молотя и царапая Эйдена, пытаясь выбраться из его хватки. Вскоре на руке Эйдена не осталось кожи, но Дмитрий не унимался, продолжая бороться и бить. Эйден должен был покончить с этим как можно быстрее. Как убить вампира? Виктория однажды рассказывала ему, что всем известный способ — проткнуть сердце колом — не сработает, потому что кол не пробьет их кожу. Только je la nune был на это способен… «Je la nune!» — подумал он. — «Да.»