Страница 139 из 149
Горячий, жадный, страстный поцелуй чуть не задушил. Я вырвалась и залепила ему звонкую пощёчину:
― Ты обещал! Как я могу верить тебе после этого?!
Сама не ожидая от себя такой силы, я оттолкнула его от двери и рванула в каюту.
«Бежать! Бежать немедленно! Иначе в Латрас я прибуду в постели Аютана! Как же всё было хорошо и спокойно! Я чувствовала себя в полной безопасности… и на тебе, получите и распишитесь! Капитан «Чёрной медузы» воспылал чувствами! А если не только он?! Если ещё кто-то начнёт ко мне клеиться?! На шхуне десять здоровых мужиков! А в море сбежать некуда и шлюпку я украсть не смогу, она всегда в зоне видимости того, кто стоит на вахте...». Вся в этих панических мыслях, я перебирала мешки и затягивала верёвки.
― Не смей! Даже не смей думать об этом!― вопль Мозгового чуть не разорвал череп.― Ты куда собралась?! Опять?!
Я с силой сжала виски, как бы пытаясь, запихнуть этот голос обратно.
― Дура!!! Куда ты пойдёшь на ночь глядя?! Осталось, максимум, дней десять пути! А по суше ты чёрт знает сколько будешь добираться! Он успокоится и потом в ногах валяться будет, прощенья просить!
― Заткнись, Тан...― прошипела я в ответ.― От твоего крика голова лопнет.
Я оторвала кусок старой рубахи и, смочив водой, приложила ко лбу. Такого ещё не бывало, чтобы так раскалывалась голова от общения с Мозгом. Последний раз я испытывала такую боль ещё на Кифовом носу, в хижине, когда приходила в себя от травм. Через несколько минут в голове наступила полная тишина: я слышала только, как пульсирует кровь в висках, да часто бьётся сердце. Боль, будто волной, смыло...
За стеной послышались шаги. Так стучали только сапоги капитана. Я подумала, что вот сейчас он войдёт, заговорит, но ничего подобного не случилось. Послышался какой-то лязг, потом дверь задрожала и... я поняла, что он сделал. Он меня запер! Снаружи моей каюты были «уши» для навесного замка. Я не понимала для чего они, когда есть обычный врезной замок, но теперь стало понятно... зачем. А может, это и не каюта вовсе?! А камера для пленников?!
― Кари, Кари... Успокойся...― Мозговой уже не кричал, а мягко и нежно пытался наладить контакт.― Это не камера, не думай глупостей. Он переживает за тебя, он влюбился без памяти. И ему нужно время, чтобы успокоиться... Неужели ты этого не понимаешь?!
― Да что ты его защищаешь?! Он меня запер! Он нас запер!
― Но ты же сбежишь...
― Конечно, сбегу! При первом же удобном случае! Можешь не сомневаться!
― Глупо...
― Сам дурак! Вот если бы не это,― и я злобно постучала в запертую дверь,― то, вероятно, я ещё бы и передумала... Но теперь... Нет! И ты мне поможешь!
― Не буду,― голос Мозгового был твёрд и холоден.
― Не будешь?! Ах, вот как, значит! Хорошо! Я сама, сама выберусь, без твоей помощи! Но запомни! В твоей библиотеке ноги моей больше не будет! Понял?!
От нахлынувшей злости, я забарабанила в дерево:
― Выпусти меня! Выпусти немедленно! Ают! Открой! Открой сейчас же! Да чтоб тебя штормом смыло! Цунами на твою голову! Да чтобы ты руки-ноги себе переломал, гад!
Но всё было бесполезно. Снаружи никаких звуков не доносилось, лишь пару раз показалось, будто кто-то вздыхает, только непонятно где... Я бухнулась на койку и уставилась в пустоту: «Он меня что?! До самого Латраса не выпустит?! Вот это будет номер... Ладно... Утро вечера мудренее... Посмотрим, что будет завтра».
Я зажгла фонарь и лампу, немного перекусила из своих запасов, так как к ужину приступить не получилось, и достала влажный лимм, для успокоения. Потом подвесила зеркало на крючок и натянула костюм. Он очень быстро приобрёл температуру тела и даже начал немного согревать. Классная всё-таки штука! Ещё какое-то время я покрутилась, принимая различные позы и пытаясь, при слабом свете, разглядеть детали, а потом так и улеглась на койку, закутавшись в одеяло. Думала, что от переизбытка эмоций не усну, но ошиблась ― заснула почти сразу.
Сначала мне приснился Макс. Будто мы переплываем какое-то горное озеро. Я держусь за его доспехи, а он постоянно оглядывается и спрашивает:
― Ну как? Ты не устала?
Я фыркаю, как тюлень, и отвечаю:
― Нет, не волнуйся, не устала. У нас всё получится... Всё получится...
Потом кадры резко поменялись, и я оказалась в лесу на живописной полянке. Сижу на поваленном дереве и держу в руках голубенькие цветики, отбивающие запах. Позади трещит ветка, и я оглядываюсь. Среди деревьев стоит Карелл. В одной руке он держит обнажённый меч, а в другой ― свёрнутую в моток каморту. Потом поднимает руку с верёвкой и говорит:
― Соскучилась?! А мы очень скучали без тебя, отари... особенно, твоя подружка... ― и бросает каморту на меня, как лассо.