Страница 21 из 21
- Ты это к чему?
- К тому, что мало что зависит от того, есть король или нет, если каждый считает себя королем, и, как заявлял один из королей, считает, что после него - хоть потоп. Потом вот и получаются такие пожары, во время которых сгорают бесценные звездные корабли и полученные многолетним трудом алхимические препараты!
- Хорошо, что мы не сгорели! - заметил Альберт.
- Да, наука не пережила бы такой потери!
Так, беседуя на научные и философские темы, алхимики и бывшая королева удалялись прочь от пылающей пламенем свободы столицы Муругленда.
Глава десятая, которую никак не обозвали.
Наступило утро. Маяс и Альберт, держащий за руку Элизу, всю ночь шли по темному, шумящему и говорящему на разных неведомых языках лесу. Новый рассвет принес в лес новые краски, и он уже более не казался мрачным страшилищем, готовым пожрать беглецов, но стал добрым и зеленым, и уже более не скрипел и не охал, а мирно шелестел беззаботной листвой.
При свете солнца, вдруг, открылась лесная опушка и стоявший на ней давно заброшенный, но еще крепкий домик. Ах, домик, где же ты был ночью? Тогда, конечно, беглецы подумали бы о ночлеге. Хотя, вероятно, чтобы шагать в полном мраке по лесу, нужно, чтобы за тобой осталось пламя пожара, чудом не сожравшее тебя. Маяс, увидевший домик, даже удивился, почему мысль о ночлеге не пришла им раньше в голову.
Отдохнув и набравшись сил, Маяс вновь начал собираться в дорогу.
- Ты знаешь что, учитель, - сказал Альберт, - мы с Элизой думаем, что лучше остаться здесь, в этом домике. Хотя бы пока все не уладится.
- К чему нам оставаться здесь? - удивленно спросил Маяс. - В Муругленде нам больше делать нечего. Надо идти дальше.
- Извини, Маяс, но мы не пойдем, - сказал Альберт. - Видишь ли, у нас с Элизой будет ребенок. И потом, Муругленд - это наша родина. Мы хотим остаться здесь.
Маяс взглянул на Элизу. Она в самом деле была очень хороша. Потом, взглянув на Альберта, он подумал, что Альберт в самом деле еще очень молод, и это должно было с ним случиться. Когда Маяс был молод, желание любить и иметь семью тоже чуть было не заставило его расстаться с наукой из-за бесконечных возражений его молодой жены по поводу ядовитых препаратов. К счастью для науки, жена сама рассталась с Маясом после очередного пожара в доме, и алхимик смог продолжать свои опыты, не отвлекаемый больше посторонними глупостями. Но Альберт был молод, Элиза была красива, и в связи с этим им было еще не понять всей необходимости поиска эликсира счастья. А потому, добро усмехнувшись, Маяс произнес:
- Что ж, ты, наверно, прав! Оставайтесь! Я хочу, чтобы у вас была хорошая семья, и чтобы вы были счастливы! Только послушай, Альберт! Если у вас родится мальчик, пусть он никогда не становится королем. Поверь мне, я был при многих королевских дворах и не видел ни одного счастливого короля. Не говоря уже о том, что их постоянно пытаются отравить, придушить или свергнуть. Кстати, если родится девочка, то участь королев еще менее завидная.
- Да, но с чего это наш ребенок будет претендовать на корону? Ведь королевской крови в нем нет, и король к нему не имеет совершенно никакого отношения! - удивленно произнес тот.
- А вот об этом лучше никому не знать, иначе моя репутация сильно пострадает! - сказал Маяс и после небольшой паузы добавил решительно: - Ну, прощайте!
- Куда ты? - спросил Альберт с затаенным отчаяньем в голосе.
- Продолжать свои опыты!
- Да, но ведь все твои препараты, книги и звездный корабль сгорели!
- Ну и что, что сгорели! Ты пойми, что я все равно должен пытаться добыть золото и засыпать им дороги всех городов мира, чтобы все поняли, что оно не более, чем пыль! Я все равно должен пытаться найти эликсир счастья, чтобы люди поняли горе своей ненависти! Я все равно должен пытаться провести людей к звездам, чтобы они увидели, что мы не более, чем крупицы мироздания! А коли все сгорело, так что ж! Видимо, придется начинать все с начала! Прощайте!
И с этими словами Маяс повернулся и зашагал прочь из Муругленда. Больше Альберт и Элиза его никогда не видели.
У них родился мальчик, и они, показывая ему на ночные звезды на небосклоне, говорили, что туда, наверно, улетел великий алхимик Маяс, которому было тесно в этом подлунном мире.
28 октября 1997 года