Страница 98 из 126
Фактически население воспринимало государственные власти как
банду оккупантов.
В сводке, поступившей в 1932 году из Мозырского района, отмечено, что факты «антисоветской агитации» выявлены во всех деревнях района:
«... крестьяне говорят, что это не народная власть, а банда, которая все делает без всяких законов, берет, что у кого видит. Так дальше жить нельзя, одно из двух, или наша гибель, или перемена власти».
Факты, собранные партработниками и следователями НКВД, показывают, что убийство Кирова (1 декабря 1934 г.) вместо всенародного горя вызвало среди беларусов ликование. Это объясняется не особой неприязнью к Кирову, о котором крестьяне мало что знали. Просто им было приятно услышать, что погиб какой-то коммунистический лидер — одним подонком из числа выродков-вождей стало меньше. В слухах, которые сопровождали смерть Кирова, повсюду проходило общее сожаление народа из-за того, что убили не Сталина:
«Добра, што убілі Кірава, а лепш было б каб убілі Сталіна».
«Шкада, што ўбілі Кірава, а каб усе гэтыя Лейбы падохлі, нам жыць было б лепей» (Стасевская школа Витебского района).
«Калі памер Ленин, то гудкі гудзелі, а як памрэ Сталін, то яшчэ больш будуць гудзець» (Ульская СШ, Бешенковичский район).
Такие факты следовало бы знать нынешним сказочникам, воспевающим «мудрого Сталина» и его «гениальную политику».
Во время проработки письма ЦК ВКП(б) «Уроки событий, связанных с злодейским убийством тов. Кирова» из райкомов в ЦK КПБ регулярно направлялись письма о результатах разъяснения беспартийным значения судебного процесса над троцкистско-зиновьевским центром. В этих докладных содержались факты, свидетельствовавшие о ненависти народа к советской власти:
«Мало убили одного, нужно было больше».
«Рабочий беспартийный Архипов Василий (работал на подвозке дров), сидя в столовой за обедом, бурчал под нос: «Убили Кирова — будет хлеб, убьют Сталина — будут булки».
В Мелешковичском сельсовете Ельского района была выявлена «контрреволюционная группа». Вот характерные «преступления» ее членов:
«Один из участников к/p группы Заяц Евстах, будучи обнаружен колхозниками во
время самовольного сенокошения на колхозной площади на вопрос колхозников, кто ему разрешил косить сено, заявил: «мне разрешил косить сено наш руководитель Троцкий».
Кадол Иван во время судебного процесса над троцкистами и Зиновьевцами заявил: «Судят невинных людей, которые заботились об устройстве лучшей жизни, скоро будет война, колхозов не будет, и я вернусь на свое хозяйство, будет переворот власти, и вернутся помещики».
Мы видим в этих поступках отчаявшихся крестьян, не «контрреволюционные выступления», а ощущение полной безысходности...
В связи с 16-й годовщиной «освобождения» Беларуси от поляков (1936 г.) ЦК КПБ готовил верноподданническое письмо Сталину — якобы от беларуского народа. Местные руководители рапортовали, что «во всех районах республики обсуждение и подписание письма т. Сталину прошло с большим подъёмом». Однако документы НКВД показывают, что все было иначе. Население БССР крайне негативно относилось к вождю и его политике. Например:
«В колхозах «Чапаев», «Германский пролетариат», им. Ворошилова, «Каменка» (Круглянский р-н) подписание письма было сорвано (...).
В колхозе «Городец» (Сенненский район) 40
%
присутствующих на собрании колхозников отказались от подписи письма Сталину».
Среди крестьян распространялись слухи о том, что на самом деле проводится подписка на новый заём, или что таким образом проходят новые выборы Сталина:
«Бальшавікі не дурні, скора патрэбна цара ізбіраць, вось зараз сабіраюць подпісі, а потым скажуць, што вы яго — Сталіна — збралі».
«Нам не нужно подписывать письмо т. Сталину — он берет у нас хлеб, мясо, молоко»...
Беларусы о липовой «демократии
»
Ирина Романова пишет:
«Новая Конституция (декабрь 1936 г.) заменила неравные классовые выборы равными, многоступенчатые — прямыми, открытые — закрытыми. У рядового гражданина впервые за 20 лет советской власти появился шанс показать во время выборов свое отношение к проводимой политике. С другой стороны, популяризация новой Конституции в положении о выборах среди широких масс не
только имела пропагандистское значение, но и позволила выявлять тех, кто хочет использовать новые возможности дли того, чтобы высказать свое недовольство политикой. В центральные органы опять пошли сводки «об антисоветских проявлениях».
Многие люди восприняли появление Конституции как начало перемен к лучшему, в частности верующие, ссылаясь на Конституцию, доказывали местным органам власти, что теперь можно открывать церкви и проводить богослужения, вели сбор подписей и посылали коллективные письма в республиканские органы власти с просьбой разрешить открыть церкви, синагоги, костелы, более того, пытались избрать в Верховный Совет бывших священников.
«Вот мы не пошли на выборы, нам ничего не сделают, если мы будем организованно не подчиняться тому, что нам не нравится, то с нами власть будет считаться и будет выполнять наши требования. Зачем нам выбирать в совет тех, которые разоряют наши хозяйства, заставляют создавать колхозы, мы должны жить свободно, как кому нравится, так как живут в иностранных государствах» (Слуцкий район).
Какие наивные мечты — «жить так, как живут в иностранных государствах»! Коммунисты день и ночь долдонили повсюду о том, что иностранные государства — это враги СССР (пресловутое «враждебное окружение первого в мире государства рабочих и крестьян»). А враги они потому, что живут по другим правилам, живут по Закону, а не как бесправные рабы «вертикали власти».
Надежды беларусов на демократизацию жизни советские власти называли «антисоветской агитацией». Так, в одной из докладных записок в ЦК партии о ходе предвыборной кампании в БССР отмечалось:
«При обсуждении кандидатур антисоветский элемент в отдельных случаях использует предвыборные собрания для открытых
выступлений против руководителей партии и Сов. Правительства (...). Колхозник колхоза «3-й решающий» Ковалевского с/с (Бобруйский р-н) Пухальский Степан на собрании в озлобленной форме выступал против руководителей ВКП(б) и Соввласти, заявив, что «при тайном голосовании я вычеркну выставленных кандидатов». Пухальский арестован (...).
В этом же районе в дер. Красновке, на общем собрании к-зников и единоличников. Бобруш выступал против кандидатуры т. Сталина».
Беларусы пришли к следующему выводу:
«По новой системе выборов в Верховный Совет никакой демократии не существует. Кого партия выдвинет, за того и прикажут голосовать» (Брагинский район).
«Вот будут проводить перевыборы, которые сидят во власти. Они сами выдвигают свои кандидатуры. Мы не пойдем голосовать потому, что нам за них нет смысла голосовать». (Круглянский район).
Повсеместно были распространены высказывания такого типа:
«Мне ничего не дала Сов. власть, я не буду голосовать».