Дети растут

В два с половиной года ребенок перестает ползать: он разговаривает, бегает по дому, в спокойном городе может бегать возле дома, самостоятельно играет во дворе и на площадке, хотя ему все еще необходим контакт с матерью – особенно в первой половине третьего года жизни. Он начинает рисовать карандашом, он многое хорошо понимает, но многое не понимает вовсе; он знает, что папа вернется домой, и радостно говорит: «Папа ушел на работу» – но работа для него это просто что-то такое, куда уходят из дома, а потом возвращаются.

Празднование дня рождения часто ничего не значит для двухлетнего ребенка; он потрясен подарками и неспособен надолго вовлечься в игры с другими. Трехлетний ребенок здоровается с гостями; часа через два он, конечно, устанет и разозлится, но подарки порадуют его, но и для трехлетнего ребенка такое празднование – чрезмерное событие.

Что происходит за этот год? Из существ, которые мешаются под ногами у матери, дети превращаются в товарищей по играм, хотя все еще не могут долго участвовать в совместной игре. Если дети часто видятся и их матери тоже дружат, то вскоре такие товарищи по играм становятся частью семьи.

Слова «Петя тети Милы» понятны трехлетнему ребенку, а двухлетний их еще не понимает. Трехлетний ребенок знает, что тетя Мила – мама Пети и он ночует в ее доме.

Реальность расширяется и отношения между людьми начинают играть в ней свою роль. По мере того как реальность расширяется, ребенок также начинает понимать, насколько он мал по сравнению со взрослыми.

Слова «Петя тети Милы» понятны трехлетнему ребенку, а двухлетний их еще не понимает. Трехлетний ребенок знает, что тетя Мила – мама Пети, и он ночует в ее доме.

Трехлетний ребенок учится отделять себя от родителей. Он меньше смешивает себя с отцом и матерью, хотя они все еще очень важные для него существа, стоящие выше обычного человечества. Авторитарное воспитание усиливает такое отношение к родителям, не позволяет увидеть их как реальных людей. Как только ребенок начинает отделять себя от родителей, они должны помочь ему понять, что они не всемогущи. Ребенок должен опираться на свои наблюдения, касающиеся родителей, тогда его развитие будет более гармоничным; нельзя тормозить развитие ребенка, лишать его внутренних сил. Когда ребенок обнаруживает, что существует отдельно от могущественных существ, своих родителей, – ему тяжело и больно осознать это, и ему необходимо обрести уверенность и защиту с помощью их силы.

Как и почти во всех вопросах воспитания лучше предоставить ребенку инициативу, но нужно следить за процессом. «Ха, мама разлила», – с гордостью говорит четырехлетний ребенок, который сам донес полный стакан и не разлил; но если началась гроза и он напуган, мать не должна проявлять признаки своего собственного страха. Дети многое могут вынести, пока родители рядом.

«Ха, мама разлила», – с гордостью говорит четырехлетний ребенок, который сам донес полный стакан и не разлил; но если началась гроза и он напуган, мать не должна проявлять признаки своего собственного страха.

Если помнить об этом, можно предотвратить многие проблемы. То есть матери лучше зайти вместе с ребенком в кабинет доктора, а не ждать снаружи, хотя, возможно, при ней ребенок будет больше плакать. И лучше, чтобы мать как можно чаще навещала ребенка, если он попал в больницу, и помогала заботиться о нем – нельзя запрещать ей приходить только потому, что ребенок будет плакать при расставании. И когда ребенок играет, у него всегда должна быть возможность обратиться к матери. Поэтому, когда он выходит играть, он оставляет дверь приоткрытой.

Трехлетний ребенок с радостью играет сам по себе, но хочет, чтобы мать могла в любой момент подключиться к игре. Естественно, ничего страшного не случится, если он обнаружит, что это не всегда возможно. Он заметит, что начинает сердиться в таком случае, и поймет, что этот гнев не уничтожает связь, существующую между ним и матерью. Иногда и мать начинает сердиться, когда ребенок постоянно ее дергает, и тогда он замечает, что хотя она рассердилась, но не проявила свой гнев.

Ребенок приспосабливается к реальности, используя метод проб и ошибок. Также он постоянно подражает взрослым, и к трем годам это превращается в игру фантазии. Двухлетний ребенок пытается чистить ковер точно так же, как делает его мать; трехлетний тоже так делает, но кроме этого пишет свой сценарий – он еще и переворачивает кресло вверх ногами и, громко бибикая, ездит по комнате в своей «машине». Он залез на перевернутое кресло и превратился в папу, который едет на работу. Он вытаскивает выброшенные письма и газеты из мусорной корзинки, вешает сумку на плечо и превращается в почтальона. «Сегодня я фея дождя», – говорит маленькая девочка, бегающая без зонта под дождем.

Игра фантазии позволяет разобраться со сложными чувствами через игру. Маленькая девочка, которая наказывает своих кукол, укладывая их в постель, и маленький мальчик, который шлепает своего медвежонка, за то, что тот намочил кровать, – переводят трудную ситуацию в активную форму. Маленькую девочку не уложили спать, но она укладывает кукол; маленького мальчика никогда не шлепали за то, что он намочил постель, но он выражает с помощью плюшевого медвежонка свой конфликт, связанный с приучением к туалету.

В этот период мы можем эффективно использовать игру в очень сложных ситуациях. В детских больницах все чаще появляются психологи, которые помогают детям пережить в игре тяжелые ситуации пребывания в больнице и все сопровождающие их кошмары. Это помогает легче преодолеть кризис. Родителей нужно убеждать проводить подобные игры и дома, если ребенок попадает в болезненную для него ситуацию. Ребенок, побывавший у стоматолога, на следующий день пытается открыть рот куклы, а если получится – то и младшего брата или сестры. Вновь мы видим активное повторение того, что он перенес пассивно, – такую же ситуацию мы видели, когда ребенок выкидывал игрушки из манежа. Но теперь активное повторение и самим ребенком воспринимается как игра. Иногда игра становится очень серьезной, особенно когда речь идет о болезни или разлуке.

Ребенок, побывавший у стоматолога, на следующий день пытается открыть рот куклы, а если получится – то и младшего брата или сестры. Вновь мы видим активное повторение того, что он перенес пассивно.

Мать трехлетней девочки впервые отсутствовала несколько дней. Вернувшись, она привезла ребенку куклу. Девочка немедленно назвала куклу «мамой», сбросила с лестницы, забрала, поднялась с куклой наверх и сбросила снова. Так она рассказала матери, как сильно злилась и горевала в разлуке. И после этой игры гнев исчез.

Игра фантазии особенно интенсивна между тремя и шестью годами. Это способ познакомиться с взрослыми вещами на время, своего рода ролевые игры: маленький мальчик делает операцию, он хирург как папа, но когда мама зовет его обедать, он снова маленький мальчик.

«Осторожнее, ты упадешь в воду!» – в ужасе кричит мальчик, когда мать делает шаг с ковра на голый пол: для мальчика в этот момент пол – это открытое море.

«Я уже большой, вы должны звать меня Василий Иванович», – говорит ребенок, но не протестует, когда его подхватывают и сажают за стол.

«Ты сыщик или вор?» – спрашивает пятилетний ребенок у своего трехлетнего брата. «Я просто мальчик», – растерянно отвечает младший.

«Я потом стану большой, – говорит за столом маленькая девочка, – а ты станешь маленькой, и я тогда выйду замуж за папу, а ты будешь нашим ребенком».

«Когда папа умрет? Я тогда на тебе женюсь», – говорит маленький мальчик.

Из такой игры фантазии очевидно, насколько более личным стало отношение ребенка к родителям и к окружающей действительности. Младшие братья и сестры – это уже не объекты, которые нужно выбросить, это личности со своими правами, и с ними нужно считаться.

До сих пор мы рассматривали ребенка, как будто существует только он, его мать и отец и, может быть, кошка. Теперь мы будем поступать по-другому.