Страница 9 из 21
— Вы его раньше видели? Как его зовут?
— Он пришел вчера. Ночевал. Костя сказал, что это его знакомый из Сталино… Как зовут, — не сказал…
Они тщательно осмотрели комнату. Кротов вытащил из-под кровати почтовую сумку и показал Котловскому.
— Все ясно, — Семен Игнатьевич кивнул головой. — На вокзал! Быстро!
На вокзале они распределили свои силы. Лейтенант Рябцев и несколько человек из железнодорожной милиции направились обследовать поезд, который должен был отправиться в ближайшее время. Семен Игнатьевич, Кротов и старший уполномоченный из отдела милиции при вокзале устремились ко второму, московскому. Они начали проверку двумя группами, одновременно с обеих концов поезда.
В одном из средних вагонов Семен Игнатьевич и Кротов увидели парня с пухлыми губами, сосредоточенно смотревшего в окно.
— Чего же ты не подождал в приемной, Костя? — сдержанно сказал Семен Игнатьевич, шагнув к парнишке.
Парень продолжал смотреть в окно, делая вид, будто не замечает, что вопрос обращен к нему.
Кротов тронул его за плечо:
— Приехали, Костя! Остановка!
ПОСЛЕСЛОВИЕ
У окошка кассы кинотеатра собралась очередь. Люди терпеливо ждали, когда начнут продавать билеты. Окошко открылось, и к нему, отталкивая передних в очереди, бросилась кучка ребят. Старшему из них было лет семнадцать, младшему — четырнадцать. В очереди закричали: «Безобразие! Хулиганы! Привести их к порядку!»
В вестибюль вошел юноша с девушкой в осеннем темно-синем пальто. Его черные глаза-угольки, увидев хулиганов, зажглись.
— Сережа, не надо, — попыталась его удержать девушка.
Но он уже не слышал ее, выбрал атамана ватаги и подошел к нему:
— А ну, сдай назад, спекулянт! Билеты перепродаёшь? В милицию захотел? — крикнул Сергей, проталкивая плечо между пареньком и его приятелями.
— А ты кто такой, чтоб командовать? — угрожающе спросил паренек.
— Просто школьник, — сдержанно сказал Сергей. — Но хулиганить не дам.
— Ах ты гад! — выругался атаман ватаги. — Ну держись!
Он занес кулак, но тут же взвыл от боли. Сергей вывернул ему кисть. Несколько мужчин из очереди подошли к Сергею и молча стали рядом с ним.
— Наших бьют! — закричал атаман, для устрашения вращая округлившимися от испуга глазами.
Один из его дружков хотел было броситься на выручку, но второй остановил его:
— Он, наверное, из дружины. Лучше не связываться.
— Черт! — проворчал подросток и остановился. Ватага незаметно рассеялась. Главаря, оставшегося в одиночестве, Сергей сдал подоспевшему милиционеру.
— Здорово, Шулика! — сказал тот. — Доложу начальству. Это уже третий на твоем счету.
Сергей вернулся к девушке:
— Пойдем, Люся. Очередь большая, все равно билетов не достанется.
В очереди зашумели:
— Молодец парнишка! Дать ему два билета!
— Спасибо, — ответил Сергей. — Только уж если соблюдать очередь, то для меня не должно быть исключения.
Он раскрыл дверь перед девушкой. Они вышли на улицу. Падал снег хлопьями — фиолетовыми, красными, белыми, сверкающими в электрических огнях фонарей, окон, реклам.
Они дошли до площади Льва Толстого, и тут их окликнул сутуловатый человек в форме подполковника милиции.
— Ну, как живешь, Сережа, как твои успехи? — спросил Котловский.
— С него сегодня выговор сняли, хотят даже в учком избрать, если не испортится, — сказала девушка, глядя на подполковника из-за плеча юноши.
— А вы не к нам случайно направились? — спросил Сергей.
— Нет, не к вам. Мне — на Жилянскую. Дела.
Подполковник сказал это небрежно, стараясь не выдать своих чувств. Ведь этот юноша был дорог ему не только тем, что напоминал сына…
Сергей подошел к подполковнику совсем близко и, чтобы не слышала Люся, сказал:
— Семен Игнатьевич, заходите к нам почаще. Вы нам все равно… как родной…
Котловский молча кивнул головой — мол, постараюсь, мальчик, — и быстро пошел своей дорогой.
Игорь Росоховатский
У ТЕБЯ ЕСТЬ ДРУЗЬЯ
(Повесть)
ЧИЖИК РЕШАЕТСЯ
Чижик вышел из трамвая на площади Богдана Хмельницкого и, беспокойно оглядевшись по сторонам, направился к будке телефона-автомата. Набирая несуществующий номер, он внимательно осмотрел площадь. Все было обычным. Вздыбил коня грозный гетман, чирикали и перепархивали с места на место воробьи, фотограф готовил к съемке экскурсантов. Чижик закусил губу, и все-таки она дрожала. Неужели ему не удалось обмануть их? Он четыре раза пересаживался с трамвая на трамвай. Нёужели они все еще следят?
Чижик прижался спиной к стенке будки. Нужно выходить. Собирается очередь.
Вдруг его взгляд встретил темные глаза. Перед будкой стояли двое. Кто они? Может быть, те… Темноглазый почему-то держит руку в кармане и смотрит с любопытством. Только выйдешь, взмахнет рука с ножом. Отскочить не удастся. Слишком близко. А если схватить за руку? Тогда второй всадит нож в бок…
Недалеко остановился милиционер. Эти двое его тоже заметили. Один что-то сказал другому… Чижик толкнул дверь будки. Парень вынул руку из кармана.
В тот же миг — резкая боль в животе. Чижик вскрикнул и схватился руками за живот.
— Что с вами? — спросил парень.
Темноглазый держал наготове пятнадцатикопеечную монету.
— Ничего, ничего, — поспешно ответил Чижик и завернул за угол ближайшего дома.
Боль в животе прошла. Когда-то ему говорил веселый доктор: «Вы склонны к самовнушению, молодой человек». Он пошел быстрее, стараясь ни о чем не думать. Но блеск оконного стекла наводил на мысль о блеске металла, а тень, падавшая от дерева, напоминала тень крадущегося человека.
Он почувствовал облегчение, войдя в здание и увидев милиционеров. Подумать только, что совсем недавно Чижик их так боялся!
…Из скверика, что напротив здания, вышел приземистый паренек с длинными руками и ногами, похожий на паука. Он скользнул взглядом по окнам, сплюнул и, растерев плевок ногой, зло сказал:
— Крышка тебе, Юрка!
— «Чижик Юрий Викторович. Год рождения — 1939. Место рождения — Киев», — подполковник вслух начал читать протокол допроса, изредка поглядывая на юношу.
Юра сидел совершенно прямо. Серые глаза его были устремлены в одну точку. Большие оттопыренные уши покраснели от волнения. В школе его дразнили Лопоухим Утенком, наверное потому, что лопоухих утят не бывает.
Не дочитав, подполковник отложил листки и предложил:
— Рассказывай, Чижик.
— Сначала? — спросил юноша. Чижик говорил одно и то же лейтенанту, капитану, и они все записывали.
— Да, — сказал подполковник. — Сначала.
— Я, Чижик Юрий Викторович, в мае этого года познакомился с Гундосым и Яковом…
— Постой, постой, — подполковник улыбнулся. Улыбка была мягкой и немного грустной. — Быстро ты привык. Давай-ка, Юра, рассказывай, а не докладывай. Не арестован — сам пришел…
Юра почувствовал, как пиджак давит на плечи. Он устал. Разве можно рассказать все? Свои мысли, свое горе — чужому? Подполковник глядел сочувственно, словно понимал, как ему трудно.
— Весной я окончил десятилетку. Поступал в институт. Не прошел по конкурсу. Пробовал устроиться на работу в экспедицию — мама не пустила. Потом — в лабораторию. Не было места. На стройку или на завод не захотел. Туда надо в ученики. Думал: школу закончил — и в рабочие? Дома мать больная. Врачи говорят: плохо с сердцем…