Тройная игра афериста

Хоркин проходит мимо веселой летней площади, мимо милицейских патрулей вокруг этой площади. Перед ним гостиница. Вестибюль сияет огнями, видно, что гостиница высшего разряда. Хоркин входит в вестибюль.

ххх

Хоркин вошел в двери гостиницы. Навстречу ему протестующе поспешил швейцар, но Хоркин механическим жестом сунул ему денежную купюру и тот склонился в поклоне, а Хоркин подошел к администратору, сказал несколько фраз, заполнил бумаги, получил ключ и прошел к лифту уже мимо другого вахтера, взиравшего на него с явным неодобрением.

Номер люкс мало чем отличался от других люксов. С претензией на роскошь, но казенный и не очень удобный. Хоркин скинул промокшую куртку и уселся к телефону.

Звонки его, судя по долгому набору цифр, были адресованы в другие города. Разговор мало что прояснял - короткие "привет, не узнаешь, да -я, освободился, надо бы встретиться, буду у вас на днях...", лишь последний разговор был человечным. Хоркин поздравил абонента с дождливым летом и обещал скорую встречу, сказав, что о делах они поговорят в следующий раз.

В окно сочился рассвет, болезненное веселье в гостинице угасало. Хоркин спустился в ресторан и поймал за фартук сонную официантку.

-Красавица, проснись на миг. Жрать охота.

-Ты откуда такой взялся,- подозрительно посмотрела девушка на робу Хоркина. -Работаешь тут, что ли?

-В некотором роде. Принеси чего-нибудь вкусненького.

-На вкусненькое у тебя зарплаты не хватит.

-Хватит, на все хвати. На аванс.

Хоркин сунул в кармашек фартука сто долларов, чем почти прогнал сон с хорошенького глупенького личика.

-Садись, я сейчас. Посмотрю на кухне, что-нибудь получше.

Вернувшись с подносом, девушка быстро обставила стол, воздрузив в середине графинчик.

-Водка польская, хорошая.

-Спасибо, посиди рядом. Все равно смена кончается.

-Слушай, ты кто?

-А вот пойдем со мной - узнаешь.

-Куда пойдем то?

-Куда, в номер.

-Ты что, живешь тут?

-Да, живу.

-Врешь.

Хоркин вытащил из кармана ключ с грушей.

-Ой, правда. И ты меня к себе зовешь, да?

-Зову.

-Ой, да ты старый, нахал такой. А сколько дашь.

Хоркин молча вытащил из кармана пачку долларов:

-Не обижу.

-Ой, нахал. Ну, ладно. Только ненадолго, и чтоб не приставать, я девушка строгая. Нам запрещают в номера заходить, ты иди, я сама потом приду. Дверь не закрывай. А чо водку не пил, вот глупый, водку не пьет.

Хоркин вернулся в номер, включил телевизор, сразу выключил звук, так как по телевизору шла реклама, критически посмотрел на себя в зеркало. Все в морщинах, с дряблой кожей лицо было лицом очень пожилого человека.

Скрипнула дверь, пропустив в номер официантку...

Хоркин лежал, блаженно раскинувшись, а официантка журчала в душе, когда дверь распахнулась и здоровенный мужик ворвался в номер.

-Где она, где моя жена! Это ты, гад, сооблазнил мою любимую жену?! Я кишки тебе выпущу.

Хоркин вскочил с кровати и накинул на плечи куртку. Из под куртки торчали тощие кривоватые ноги. Вид у него был жалкий. В руках он зачем-то крутил авторучку.

-Ну, что скажешь, паразит?

Мужик был настроен очень агрессивно. Он подошел к Хоркину вплотную и протянул к нему огромную ладонь, намереваясь взять за грудки. И тут же с визгом отдернул руку, на ковер пролилась кровь.

Хоркин стоял в той же позе. Авторучка со снятым колпачком превратилась в стилет явно тюремного производства. Он смотрел на разрезанную от локтя до кисти руку незадачливого шантажиста.

-Твои штучки, лярва поганая, я еще в пятом классе проходил,-сказал он спокойно.- Дергай отсюда, а то порву, как грелку.

-Эй, ты чо? Да я пошутил, ты чо! Эй, не надо...

Хоркин сделал неуловимое движение и уже стоял рядом, стилет прижимался к горлу мужика. Глаза мужика мучительно зажмурились, он боялся произнести хоть слово.

Хоркин тем же быстрым движением отступил, будто перетек, как шарик ртути, назад. Он не сказал больше ни слова, только посмотрел. Мужик выкатился из номера с большой поспешностью. За ним вылетела, одеваясь на ходу, официантка.

Хоркин запер номер, повернул ключ бородкой перпендикулярно полу и оставил его в замке.

Потом Хоркин принял душ и лег спать, выключив телевизор и не обращая внимания на надрывные звонки телефона. Телефон позвонил, позвонил и умолк.

ххх

Хоркин проснулся от настойчивого стука. Он накинул куртку и пошел открывать, День разошелся, в окна хлестало солнце.

Посетителем оказался милиционер. Выяснилось, что вчерашний мужик был вовсе не вымогателем, работающим в паре с официанткой, а в самом деле разгневанным мужем. Хоркин расхохотался:

-Да, ситуация - нарочно не придумаешь. А я был уверен - шантаж.

-Чем вы его,- спросил милиционер?

-Да бросьте вы,-Хоркин взял со стула брюки, вынул из кармана пачку зелененьких.-Вот, пятьсот долларов. Думаю эта сумма компенсирует ему царапину на руке.

Проводил милиционера, Хоркин долго и со вкусом мылся. В контрасте с тощими ногами и старообразным лицом торс Хоркина оказался покрытым молодой, упругой кожей, мускулы почти не выделялись, но когда он растирался полотенцем, они перекатывались по телу небольшими упругими змейками. Видно было, что тело у Хоркина достаточно тренированное.

Одевшись, Хоркин пошел гулять. Он поймал такси, повесил шоферу на руль солидную купюру и начал неспешно объезжать город - наносить визиты. Первый в его маршруте был горбоносый бородатый еврей, который при виде Хоркина мгновенно потерял праздничное выражение лица. Их разговор не был слышен, но видно было, что горбоносый оправдывается, извиняется. Потом он удалился в другую комнату, а Хоркин так и стоял в прихожей, косолапо поставив ступни. Горбоносый вынес пачку денег, снова виновато поводил руками и получил по роже. Хоркин ударил хлестко и неожиданно, тыльной стороной кисти. Горбоносый прижал к лицу руки, секунду постоял ошеломленно, снова нырнул в другую комнату, вышел оттуда с пакетиком. Хоркин развернул пакет, блеснули золотые вещички. Он сунул пакет в нагрудный карман, погрозил горбоносому пальцем и спустился в такси.

Следующая квартира встретила Хоркина большим количеством людей. Видно было, что это не веселая компания, а люди, ожидающие его прихода. Хоркин прошел в зал и вопросительно уставился на хозяина, полного человека с круглым лицом и высокими бровями.