Страница 12 из 130
Потом дочка поставила деревянное блюдо с жареным хариусом и чугунок картошки. Появились на столе и разносолы: грибочки разных сортов соленые и маринованные, огурчики, помидоры, зелень, морошка, брусника. После нежной рыбы появилась чугунная сковорода с жареной медвежатиной. Там были печень, сердце, часть окорока.
- Хозяин подранка встретил, - сказала мать, будто оправдываясь, что медведь добыт весной, не по сезону. (Медведя бьют поздней осенью, когда он в самом жиру, или поднимают зимой из берлоги).
Дед добавил:
- Дурной был, плечо болело. Помять мог кого-нибудь, пришлось стрельнуть.
"А ведь ему, должно быть, далеко за восемьдесят ," - с завистью подумал я.
Вместе с рыбой был подан и ушат медовухи. Настоящий ушат емкостью ведра на четыре. Мужики брали его за деревянные уши и, высоко подняв над головой, лили в рот пенистую, ароматную жидкость. Это единственный хмельной напиток, который они себе позволяют. Настоянную на меду, забористую брагу они алкоголем не считают. И они, наверное, правы. При их здоровье это просто бодрящий напиток, как для нас кофе. Мне брагу налили в чудную, из обливной глины, кружку.
Едой мой желудок был заполнен до отказа, а хозяева, казалось, только начали трапезу. Был подан горшок с кашей и рыбный пирог, величиной с колесо от трактора "Беларусь". Я пытался отказатьсл, но когда попробовал, съел свой ломоть за милую душу. Пирог был в четыре слоя: таймень, лук с яйцом и укропом, стерлядь, снова лук, но уже с картошкой и капустой.
Горшок с кашей выскребли до дна. Брагу допили.
- Яишню будете? - спросила хозяйка. - С кабанятиной можно ee?
Мужики подумали, посмотрели на деда. Было видно, что они не прочь. Но дед, к моей радости, покачал головой.
- Жарко сегодня, - сказал он.
К чаю в старинном, с медалями самоваре, который, как и все в этой хате, был большущим, основательным, на века, были поданы пироги, блины и варенья из земляники, брусники, голубики, костяники, морошки. В чай были добавлены стебли и листья можжевельника.
Совершенно расслабленные выползли мы на крыльцо. Я взглянул на Демьяныча, понял, что он, как и я, нестерпимо хочет курить и боится, что я оскверню табаком подворье.
- Я из Иркутска, - успокоил я геолога одной фразой.
Мы посидели на завалинке, соблюдая таежное, неторопливое приличие, попрощались. Благодарить за вкусный обед так же не было принято. Да и обед для лесных старожилов был вполне обычный, не гостевой в 12 сменных блюд.
Я сразу взял быка за рога, объяснив, что приехал по объявлению.
- Что ж не позвонили?
- Я все-равно ехал в этот поселок. Потом расскажу. Дело в том, что ваше объявление на сто процентов совпадает с моими планами. Только странное оно какое-то...
Демьяныч объяснился. Ему еще два года работать в полевой партии, потом переведут из Красноярска в Москву. Жена долго сопротивлялась, но, наконец, решилась переехать к нему. Взять же ребенка, учитывая, что работать придется больше в поле, в экспедициях, сложно, отдавать в интернат не хочется. Девочка очень самостоятельная, но со странностями, плохо сходится с товарищами, короче - трудный ребенок. Вот и рискнули соблазнить кого-нибудь московским жильем. Хотя лично он в эту затею не верит.
Я сообразил мгновенно:
- Скажите, вы намерены платить за уход или сама комната является платой?
- Честно говоря, я и заплатил бы. Но мы рассчитывали на пожилую женщину...
- А явился пожилой мужчина, - прервал я. Тут вот какая ситуация.
И я запел соловьем. Оказалось, что я подрабатывал менеджером от израильской фирмы (не герболайф), что утомился и хотел бы пожить спокойно. И именно в Москве. И что уже вступил в строительный кооператив столицы, а через полтора - два года получу свою квартиру, поэтому предложение является очень удачным.
Я по специальности учитель русского языка и литературы ("но, что нынче я могу заработать в школе!"), пятнадцать лет отработал с подростками - "школьные дети такие разные!" - родителям все дети кажутся трудными, а я после смерти жены один воспитывал двоих, тоже девочек, и они звали меня памой, что означало: папа-мама, но девчонки выросли, повыскакивали замуж, пришлось отдать младшей из них квартиру в Иркутске.
Было рассказано много интересного из жизни Семенова (именно такую ксиву соорудили мне лагерные спецы) - учителя, человека благородного, но увы, немного растерявшегося в связи с дурацкой перестройкой, которому пора подумать о собственном покое, но покой мыслится почему-то только в Москве.
И уже через некоторое время бородатый Демьяныч, забыв спросить, зачем я вообще-то приехал в этот поселок (я был готов сочинить менеджерскую басню), звонил в Москву и наставительно говорил жене о найденном им чудесном человеке, учителе, в одиночку воспитавшем двух дочерей, пайщике строительного кооператива в Москве, который пока любезно согласился пожить у них и присматривать за Машей. Жене было напомнено, чтобы в Москве не задерживалась и сразу, после приезда Семенова,- "как вас по отчеству?" - да, Семенова Владимира Ивановича, летела в Красноярск, так как ее муж и повелитель совсем тут одичал.
Потом геолог жал мне руку, благодарил судьбу, пославшую меня к нему, а на намек о дороговизне кооператива, отнявшего у меня все сбережения, и превратностях долгой дороги до Москвы, пообещал отправить сопровождающим с геологическими образцами в грузовом самолете бесплатно, как сотрудника экспедиции.
Еще он пытался дать мне деньги, и, как я не отказывался, обязался высылать на дочь ежемесячно. Кроме того, геолог заверил, что жена все равно на нужды дочки энную сумму выдаст.
Я улыбался и никак не мог понять: кто из них откупается от дочки - жена или муж? Или оба? Иначе, чем объяснит такую дурацкую доверчивость к первому встречному.
Но раздумывать над их семейными проблемами было уже некогда, так как грузовой самолет вылетал из Красноярска, а до Красноярска надо было еще добраться. Мы пошли на вертолетную площадку, где заканчивалась погрузка геологических ящиков с образцами. Я пытался показать Демьянычу свой, искусно изготовленный за пятьдесят долларов, паспорт, но он отмахнулся.
- Жене, жене покажите. Впрочем, вы, ведь, прописки московской не просите. Да и зачем вам временная прописка? Отметитесь в райотделе - и все дела. Сейчас кооператоры строятся быстро, мы вернемся - вы уже коренным москвичом будете. Вот и задружим семьями. Только с дочкой, прошу, поаккуратней. Она в самом деле немного того, скажу честно. С отклонениями...
Я со злостью понял, что никак не успеваю откопать деньги. События развивались слишком быстро. Но, когда идет карта, игру прерывать нелепо. Я отдался ритму событий, не вдумываясь в их смысл. И уже через несколько часов пожалел об этом.
Глава 6