Госпожа (ЛП)

Он протянул ей руку, она приняла ее с большим удовольствием, чем ей хотелось бы признать.

- Вы можете называть меня Сорен. Я бы этого хотел.

- Конечно... Сорен. Вас так Нора всегда называет. Говорит, что не может назвать вас «Отец Стернс», не захохотав, - ответила она, вставая на ноги. Она поправила свою одежду, которая помялась от сидения на полу. – Сорен - это датское имя, верно? Что оно обозначает?

- Значит «суровый». Хорошее имя для меня, напоминаю я себе.

- Позвольте не согласиться. Не думаю, что вы такой строгий, каким позволяете другим думать о себе.

- Осторожнее, Грейс... за стеной опасно.

Тон его голоса дразнил, но она услышала настоящее предупреждение, предупреждение, к которому она решила прислушаться.

- И что теперь? - спросила она, решив, что будет лучше сменить тему. - Что мы должны делать?

- Единственное, что мы можем - это ждать. Неделю она играла с нами в игры. Отправляла фотографии, вламывалась в дома, моей сестры, Элеонор... Она украла файл из офиса Кингсли. Эта женщина хочет вести игры разума с нами. Элеонор останется жива до тех пор, пока Мари-Лаура наслаждается игрой.

- С ней все будет хорошо. С Норой, - сказала Грейс, больше для себя, чем для него. - Если и есть на свете женщина, которая может пройти через это, так это Нора. Не так ли?

- Она сильная, умная и хитрая. Она хорошо обучена. Если придется защищать себя, она сможет. Она знает, как причинять боль людям, и делает это мастерски. Будучи подростком, она попала в несколько драк, но взрослой она не причиняла никому вреда без их согласия. Теперь ей придется. - Он замолчал, и Грейс наблюдала, как его большие ладони сжались в кулаки, затем его пальцы снова расслабились. - Я бы отдал все, что угодно, чтобы спасти ее от этого.

Она взяла его руку в свою и на мгновение сжала ее.

- Я знаю. Я бы все отдала на свете, чтобы услышать новости... хоть что-нибудь. Чего Мари-Лаура ждет?

- Не знаю. Но определенно она знает, что тишина и ожидание - худшие из пыток.

- Но и им приходит конец. Уже сутки прошли. Что-то должно было...

Звук тяжелых шагов в коридоре прервал предложение Сорена. Она услышала, как открываются и захлопываются двери. Они с Сореном вышли в коридор. Мужчина, проводивший ее к кабинету Кингсли, Гриффин, вздохнул от облегчения, увидев его.

- Сорен, - сказал мужчина, едва не задыхаясь от паники. - Тебя спрашивает девушка.

- Девушка?

- Она внизу в холле.

Он посмотрел на Грейс, и она поняла, что произошло. Наконец-то. Мари-Лаура начала игру.

- Она назвала свое имя? - спросил Сорен, пока они шли по коридору, Грейс следовала за ним.

- Нет. Но ей на вид восемнадцать, она блондинка, у нее странный акцент, и она чертовски роскошная. У тебя есть дочь, о которой ты никому не говорили?

- Нет, - ответил Сорен, его походка ускорилась. - Но у меня есть племянница.

Глава 10

Пешка

Лайла притянула колени к груди, сидя на диване, и дрожала. Почему здесь так холодно? Было ли холодно? Где-то у нее над головой один мужчина говорил с другим. Хотя она говорила на английском почти так же хорошо, как и на родном датском, она не понимала ни слова. Она слышала статичный белый шум, и, не отрывая взгляда, смотрела на дверь.

- Как тебя зовут? - спросил мягкий мужской голос на английском. - Ты можешь назвать свое имя?

Наконец, слова пробились сквозь оцепенение.

- Лайла, - прошептала она.

- Лайла. Красивое имя. Я Уес.

- Привет, Уес.

Она моргнула и посмотрела на него. Ее глаза, наконец, сфокусировались, и она увидела человека, который внес ее в дом. До этого он всего лишь был силуэтом высокого мужчины. Теперь она увидела его. У него были светлые взлохмаченные волосы и теплые карие глаза, его с легкостью можно было назвать самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела. Мужчиной? Может, нет. Он выглядел ненамного старше ее. Девятнадцать? Может, двадцать.

- Ты ранена?

Она покачала головой.

- Не думаю.

- У тебя кровь на лице. Похоже, будто ты поцарапалась о бетон. Мы промоем рану, если ты не против.

- Хорошо.

Он говорил с такой спокойной уверенностью, что Лайла сразу же доверилась ему, даже если он говорил лишь о ерундовом порезе на ее лице.

Он взял ее за руку, и она прижалась к ней, желая получить успокоение от незнакомца. Хотя он не казался ей незнакомцем. Он не спрашивал у нее, что с ней произошло, как она сюда попала. Каким-то образом он все знал. Он был причастен к этому. Они были частью этого.

- Лайла?

Знакомый голос прорезался сквозь туман, и она немедля встала, бросаясь в объятия дяди. Тот единственный момент умиротворения, который она испытала, посмотрев в глаза Уеса, растворился, когда она разрыдалась. Она всхлипывала на его плече, пока он усаживался с ней на диван. Между ее рыданиями она рассказала ему историю. Она хотела устроить ему сюрприз своим приездом. Она пошла в дом священника. Думала, никого нет дома. Она услышала шаги... что-то накрыло ее голову. Она боролась, сопротивлялась, но никакая сила не высвободила ее. Они затащили ее в багажник какой-то машины. Казалось, в машине она провела несколько дней, но, вероятно, всего лишь пару часов. Когда машина остановилась, кто-то вытащил ее, и, когда они стянули повязку с глаз, она увидела...

- Я увидела тетю Элли. Она у них, - сказала она, переключаясь на английский. Пока они говорили, в комнату вошли еще люди - красивая женщина с рыжими волосами и веснушками и мужчина с темными волосами, оливковой кожей и опасными глазами. Они выглядели такими же напуганными, как и ее дядя, как и она сама.

- Кого? - спросил через плечо Лайлы Уес.

- Элеонор, - объяснил Сорен, целуя Лайлу в макушку. - Лайла и ее сестра считают Элеонор тетей. Продолжай, Лайла.

- Она была там, сидела на полу.

- Она была ранена? - спросил Уес.

Лайла покачала головой.

- Было несколько синяков на руках и на лице. В комнате была еще одна женщина и мужчина с пистолетом.

- Как выглядела женщина? - спросил мужчина с волосами до плеч. Он говорил с французским акцентом. Кингсли, так его звали. Ее тетя рассказывала о красивом французе, которого она называла проклятием ее бытия. Из уст тети Элли это звучало как комплимент.

Она уставилась на него.

- Она была похожа на вас. - Мужчина покачал головой и выругался себе под нос. Он повернулся спиной к комнате. - Но старше, - продолжила Лайла. - И злая. Она улыбалась, но выглядела очень злой.

- Что она сказала? - ее дядя смахнул волосы с ее лица.

- Она говорила ужасные вещи... - Лайла перешла на датский, не желая, чтобы кто-то еще слышал. Она сказала дяде все, что говорила женщина, все, что говорила тетя в защиту. И рассказала о выборе, который им пришлось совершить. Лайла уткнулась лицом в его грудь, когда призналась, что тетя сделала и насколько беспомощной она была, чтобы ее остановить.

- Сорен? - рыжеволосая женщина с веснушками подошла ближе. - Что она сказала?

Лайла только слушала, пока дядя пересказывал все на английском. Он опустил лишь ту часть, когда женщина назвала тетю Элли «шлюхой».

- Мари-Лаура заставила их выбрать, - сказал он, его голос был низким, но твердым. - Сказала Элеонор и Лайле выбрать, кто сможет уйти и доставить мне сообщение. Другая должна будет остаться для... развлечения. Элеонор...

Он замолчал, чтобы прочистить горло, и Лайла снова начала плакать, тихо всхлипывая на его груди.

- Что? - спросил Уес. - Что произошло?

- Элеонор прикрыла рукой рот Лайле, чтобы она не смогла выбрать себя. Лайле было разрешено уйти и доставить сообщение.

Он замолчал, и в комнате никто не произнес ни слова. Признание жертвы ее тети обезмолвило всех.

- Черт, Нора... - первым заговорил Уес.

Лайла поморщилась от его слов, ощутила собственный провал, ощутила стыд от того, как ей повезло выбраться на свободу.