Мир двух лун

— Значит нужно будет сделать. И назовем этот день скажем… Днем Семьи и любви.

— Это будет грандиозно. А Анхель тоже уже будет? Какой он?

— Будет и я покажу тебе его фото и сегодня я ухожу к нему. Просто мои мужья обещали мне показать весь замок и будущую комнату для вас.

— А мне можно будет с вами? Я тоже не знаю замка.

— Можно, только чур все съесть.

— Угу.

Мы вошли в столовую и сели за стол. Сэм тут же организовал нам поесть. Амир строго придерживаться этикету, пользуясь столовыми приборами и держа спину ровно.

— Амир, я хочу тебя попросить об одной услуге. Понимаешь Анхель не всегда пользуется всеми столовыми приборами, поэтому надеюсь ты подскажешь ему, что и как. Он вернется сюда совсем не подготовленным и многие вещи для него будут вновь. Надеюсь, что ты не будешь смеяться, а наоборот поможешь ему освоиться дома.

— Хорошо. Я готов помочь ему.

Дверь открылась и в столовую вошли родители. Все трое отцов встали, как вкопанные и смотрели на меня. Первым пришел в себя мой отец и твердым шагом направился в мою сторону. Я встал со своего места и пошел ему на встречу. Меня стиснули в крепких мужских объятиях так, что я пискнул.

— Отец, задушишь.

— Да, я так и хочу сделать. Мне хочется отлупить по мягкому месту нерадивого сына.

Но в место этого меня зацеловал в обе щёки.

— Я то же соскучился по тебе и моим братьям.

— Ох, загулялся, милый. Надеюсь, что теперь- то ты останешься со своими мужьями.

— Эм... ну.., как тебе сказать. Вообще-то я пришел не на долго. Анхель остался дома и чтобы мне окончательно вернуться, нужно подготовить его морально. Ну, и вещи собрать. Я пришел из-за Рина сюда. Он в этот раз был на грани истощения.

- Знаю. Переживал за него. Он изменился. Ты заметил?

- Да, но не хочу об этом говорить.

Он отпустил меня. Следом оказался в объятиях Исаака и тоже был зацеловал им. С отцом Алексия мы лишь кивнули друг другу приветствуя, и все стали рассаживаться вокруг стола.

— Значит с моим сыном всё в порядке? - Поинтересовался Исаак.

— Да. Три дня его приводил в норму.

— Так, а вот с этого места поподробнее, пожалуйста. Я же приходил к нему, но тебя не видел. Ты, что и от меня прятался?

Я покраснел, как рак. Почему это понял, так как у меня уши и щёки резко вспыхнули, стало резко жаркр, глаза опустил в пол и закусил губу. Дыхание сбилось и быстро пытался сообразить, что ему ответить, но как на зло ни чего умного не приходило. Все спалился.

— Интересно. Очень интересно. Так я понимаю мой сын не в курсе.

Я готов был провалиться ниже этажом или исчезнуть. А он читал меня, как открытую книгу. Отец сидел рядом и наблюдал за нами с большим интересом.

— Лапушка моя, я буду молчать, если выполнишь мою маленькую просьбу. - Он показал мне на пальцах насколько она мала.

— Даже боюсь представить какую.

— Значит, я в правильном иду направлении. Аромат в комнате витал обалденный.

- Но ты же знаешь, как я его могу привести в порядок. Он от этого расслабляется...

- Ты мне зубы не заговаривай.

Я смутился. Сердце ушло в пятки. Руки в этот момент слегка подрагивали. Все точно спалил. Он понял, что было, когда Рин в отключке лежал. Писец подкрался не заметно.

— Я слушаю тебя отец. Только Рин и Лекс не должны знать об этом.

— Скажи мне вот, что? Ты принял брак с Алексием?

— Да.

И отвернул рукав у рубашки. Все трое убедились в правдивости моих слов. Отец Алексия выдохнул, словно и не дышал вовсе.

— Какую просьбу вы хотите чтобы я выполнил?

— Родить ребенка Алексию и Рину. И больше не сбегать от них в другой Мир.

«Ага, совсем такая маленькая просьба».

— Ну, вообще-то я уже пообещал Лексу, что он станет отцом. Но сегодня ухожу к сыну. Он в неведении и очень переживает, что меня нет с ним рядом. Думаю Тема ему всё рассказал, но я ушел в самый разгар его дня рождения. Мне предстоит тяжёлый разговор с ним. Он не готов к таким переменам.

— Не уже ли наконец- то я увижу своего внука. — Встрял в разговор мой отец. — Как его имя?

— Анхель.

— Ты мне не ответил. — Гнул свою политику Исаак. — Пойми, Рин изменился. Поверь ему. — Отпусти прошлое. Начни жить с чистого листа. У вас семья. Есть сын и ему нужен отец. Все передрязги должны закончится Анхель не должен видеть, как его родители ругаются. А я до сих пор помню вашу последнюю ссору. У меня до сих пор от таких воспоминаний волосы стоят дыбом. Этого не должно больше никогда случится.

Я опустил голову.

—  Я не знаю, что произошло в ту ночь. Они оба молчат, но Давид, Исаак дело говорит. Оставь все в прошлом. Рин не бегает больше за другими омегами. Он хочет настоящую крепкую семью и от тебя это тоже зависит. Примешь ли ты его или бросишь сам в объятия другого. Альфа терпелив, но тело требует свое. Запомни.

— Так мне, что молчать и ты принимаешь мои условия? Или...

— Я согласен! — Выпалил на одном дыхании, — но вы будете молчать.

— Вот и отлично.

— Только о сделке ни слова иначе она не будет действительной.

— Надеюсь, что ты его подпустишь к сыну. Это слишком жестоко. Ты не только его лишил, но и нас. Мы не видели, как он рос. Мы были лишены общения с ним. Он не знает своего мира, где родился. Это жестоко по отношению к самому Анхелю.

— Иначе поступить было нельзя.

— Это, как сказать. Рин изменился сразу после той ночи. Знатную ты ему трепку задал. Он до сих пор носит твою вышивку и не выпускает ее из рук. Она каждый раз перекладывается в чистую одежду, которую он надевает. Ты ему нужен.

— Для чего? Для того, чтобы родить ему еще или для того, чтобы в мире не было прорывов или для того чтобы я исполнял исправно свой супружеский долг.

Исаак стоял от моих слов соляным столбом и пытался найти подходящие слова. Я же не заметил, что в столовой в этот момент появились мои мужья и они стали невольными свидетелями нашего разговора.

— Ты мне действительно нужен. — Четко произнес Рин.

— Для чего?

— Рин, скажи ему и будь, что будет. Может и не поверит, может посмеется, но это лучше, чем молчать.

— Давид, зачем ты так? Я надеялся, что после того, что было, ты понял меня. Зачем все так перечеркивать? Я пытаюсь всё изменить. Может быть еще не поздно все исправить. Зачем все рушить? Мы прекрасно провели вместе день и мне показалось, что ты был готов к перемирию. Это утро… между нами такого не было. Это было потрясающе. Но, как оказалось, что совсем для тебя не так. Зачем тогда подпустил меня к себе? Жалко стало? Или не хотел с утра пораньше скандал устраивать, так как Алексий спал. Ты закрылся щитами и не подпускаешь ни кого из нас. Давай убей меня, растопчи, вытри ноги. Ну почему молчишь ты сейчас? Ты даже Алексию ни разу не сказал, что любишь его. А мы ведь вместе гуляли по городу и провели такое утро.

— Рин… — Он испугался, что мы сейчас поссоримся, поэтому пытался Лекс остановить его, но его понесло.

— Он должен решить для себя одну вещь, либо мы семья, либо мы чужие. Мы с тобой Алексий испытуемые, и, конечно логично, что Давид — наш палач! Скажи, ты хоть Лекса любишь?...... (Пауза) — Молчишь! Про себя я вообще молчу и не спрашиваю.

Лекс разрывался, а я стоял и не мог произнести хоть слово.

— Что ты творишь? Я люблю его. - Прошептал Лекс, а сам стоял ни жив не мертв. Его пальцы стали белыми, настолько сильно он сжал их в кулаки. Взгляд потухший, губы поджаты в узкую линию. Он был весь на взводе. Рин себя не сдерживал и кипел, как жерло вулкана. Все в нем говорило, что он зол. Хищник, который вышел на охоту. Его слова, как жало впивались в душу и как кинжалы резали мое сердце. Он хотел знать правду. Но я молчал. Хватал ртом воздух, как утопающий и не мог найти почву под ногами. Зато Рин был уверен в себе и сделал вывод из моего молчания.

— За то он нет. Он не любит тебя и, кажется, он не рад, что мы его мужья. Он в нас не нуждается.

Такого напряжения не выдержал и, как трусливый заяц решил бежать с поля боя. Ответить правду не хватило духу, вот и выпалил: