Мир двух лун

— Что? — Удивилась Лилия.

— Мой отец! — Прошептал Анх, а в глазах чертята пляшут. И лишь спустя несколько секунд интерес проявился к нему.

«Мда. Рин тебе не поздоровится от собственного сына. После моего рассказа, хрен он подпустит тебя к себе и Давиду!».

Анх перевернул рисунок и показал на него.

— А это кто?

— Твой родной дядя и брат — близнец твоему папе. Стой лишь разницей, что у Диониса белые волосы, а у твоего папы они синие, но когда он зол, волосы приобретают черный оттенок, а глаза становятся разными. Но в основном он и не скрывает, что они у него такие. Сам увидишь.

 — Значит, так выглядит мой папа?

 — Да и, если бы ты не был занят с гостями, то увидел его сегодня во всей красе. Твоя мама чуть слюной не закапала весь пол от восхищения.

— Ну будет тебе. Я тебя люблю Арам.

— А это кто?

Мы снова посмотрели на следующий рисунок.

— Это Алексий.

— Папа мой.

«Давид, кажется, попал».

Ну, пусть с этим вопросом разбирается сам.

« Вот собственник!»

— А это кто?

— Твои дедушки. Алекс и Лин. Они родители твоего папы.

— А Исаак отец моего отца, так получается?

— Да милый. Уже поздно. Нужно переодеться и ложиться спать. Папу не жди сегодня. Честно говоря, я не знаю, сколько ему потребуется времени. Так, что наберись терпения. Можешь спать здесь.

— Мама, а кто мой настоящий папа? — Поинтересовался Ричард.

— Он не знает о тебе. Он бросил меня, причинив много боли страданий и, если бы не твой папа, то я бы умерла, а ты не родился бы на свет. Подрастешь и расскажу о нем. Так, что твой папа Давид и не забивай голову всякой ерундой. Запомни отец тот, кто вырастил тебя, который заботится и любит. Мне до сих пор больно вспоминать об этом мерзавце. Иди к себе, готовься ко сну. Арам уложишь Ричарда.

— Хорошо. Ну, что пошли. Давай оставим маму наедине с Анхом. Сладких снов тебе, мой принц. Ах, да. запомни отец твоего папы приучил его держать слово. А он дал его уходя. Сказал, что вернётся. Ты меня понял?

— Да. Но когда он вернется, не отпущу его от себя.

— О небеса!!! Вылитый Рин.

— А какой он по характеру?

— Расскажу все завтра. Времени у нас будет полно, но твоему папе досталось от него. Я старался некоторые вещи не рассказывать тебе, а есть ситуации, которые не знаю, но они имеют место быть.

Анх, сжал кулаки и поджал губы. На его лице были написаны круги ада, что пройдет Рин.

— Анх, не надо. Твой папа его любит, хоть и причинил он ему боль. Ты же не хочешь обидеть папу? Посуди сам, он не пошел бы спасать его, если бы ненавидел его. А ты, не смей ребенка настраивать против отца. Рин, свое получил сполна. Это какого жить и понимать, что ты не можешь общаться с сыном. Любить его, защищать, чему-то важному научить. А ведь Рин мечтал о нем. Хотел взять на руки сына и видеть, как он растет. Анхель, подумай над этим. Твой папа переживает, что вы не вместе. Теперь я это понимаю.

Его лицо смягчилось, и взгляд потух.

— Вот и молодец. Мой тебе совет. Прежде чем объявлять войну, присмотрись, выжди, разберись в ситуации и лишь тогда ее, если она действительно необходима объявляй. А ещё, твой папа и сам не промах, в обиду себя не даст.

— Я не прав, Анхель. Извини.

— Я запомню, что сказала мне мама. Спасибо, что рассказал, но действительно не нужно сразу лесть в штыки. Спокойной ночи Арам.

Я взял за руку Ричарда, тот тоже пожелал сладких снов и мы ушли из комнаты.

Четыре дня спустя. Анх, был на грани срыва, и дело закончилось плачевно. Он подрался в школе. Стал замкнутым и молчаливым. А ещё через день разбил стекло в спортивном зале и в школу вызвали Давида. Только вот, как сообщить об этом и, что еще вытворит Анхель за время его отсутствия. Пришлось идти самому. Выслушал обвинения, заплатил за стекло, а он на следующий день снова подрался. Его выгнали с урока за отвратительное поведение. Парня просто подменили. Лилия с ним беседовала, а он закрывался в комнате Давида и смотрел на рисунки. Он не плакал. Настолько дней он ни разу не оставался без Давида. Это был бунт альфы. Спал Анхель исключительно в обнимку с подушкой на которой, остался запах Давида. Ричард, тоже притих и спрашивал, не вернулся ли папа домой.

Я уже и сам молил, чтобы он поскорей вернулся к нам. Еще одного раунда Анхеля я не выдержу. Как он с ним справляется ума не приложу?

Давид.

Странно я попал в чужую комнату. Да и сам дом мне был не известен. За окном стояла ночь. Тучами заволокло небо, густой туман стелился по земле. Трава и деревья все пожухли. Ощущения, что что-то случилось с природой и ещё… Перемены, словно здесь не хватало меня и все должно поменяться. Открыл окна и раздвинул тяжелые шторы. Холодный воздух ворвался в комнату. Подошёл к Рину и сел рядом с ним. Дыхание сбилось. Как же я соскучился по нему. От него пахло им самим. И это поразило меня. Такой чистый запах без примеси запаха омеги. У меня сейчас крышу снесет от этого. А мне еще его восстанавливать. Ай, все к черту! Ну, ее эту гордость. Он сейчас Мой и без сознания. Так, что совесть оставим на Земле. Сердце сбилось с ритма и понеслось вскачь с сердцем Рина. Они забились в унисон. Настроился на его волну и мои губы накрыли его. Сейчас я могу ему признаться в своих чувствах. Могу, целоваться сколько хочу. Могу без зазрения совести лапать его и мне ничего за это не будет. Я с огромным удовольствием раздевал его, покрывая его шею, грудь живот и спускаясь ниже по Адамовой дорожке к его сосредоточию. Все! Мою голову снесло окончательно и при виде его возбужденного дракона я пал к его ногам. Мой язык прошелся вдоль всей длинны, и поцелуй его головки. Вобрал в себя, стал посасывать словно леденец. Тело Рина реагировало моментально, и появились первые капли смазки. Он стал колом и я понял, что у Рина никого давно не было. Душа ликовала, а мое тело желало заполучить его всего немедленно. Как сдержался, не помню, но знаю точно, что Рин кончил пять раз и я вместе с ним. Кажется, я оторвался на нем по полной. Но совесть так и не проснулась. Единственное, что пришло в мою больную голову: Как хорошо, что этого не видит Анх и Рин об этом тоже не узнает. Ведь Соул в отключке, а сам ни за что не признаюсь в содеянном. Ага, на третьи сутки уже думал, что хоть кто-нибудь меня остановил бы, да не кому. Ведь не сдержался и из Рина сделал сексодром. Одежда валялась на полу, а я получил не забываемое наслаждение. Жаль без его участия. В некоторых моментах все же не хватала его рук. Совесть по-прежнему молчала, а Рин не приходил в себя, а я был не в себе. На четвертые сутки привел себя в порядок и остановил все это безобразие Соул. Да и аппетит в сексе немного удовлетворил. Теперь меня мучил уже другой голод, и нужно было подкрепиться. Сотворил себе отбивную котлету, с подливкой и картофельным пюре и сидел с наслаждением поглощал пищу, запивая любимым чаем каркаде. Соул наблюдал за мной в недоумении, что к Рину я не подхожу и не пытаюсь привести его в чувства. Первый момент радости по моему возвращению уже прошел. За это время мои мозги встали на место, и теперь мне стало стыдно за себя. Поэтому сходил в ванную комнату намочил полотенец и вымыл Рина от его и моего семени. Соул и это пропустил, так как завалился снова спать. Заметая следы, переодел Рина и сменил простыни. И пусть докажет, что я не устоял перед ним и что буквально изнасиловал его в бессознательном состоянии. А совесть при этом совершенно не грызет. На пятый день пошел дождь и такой проливной, а ветер унес последние остатки запаха секса. Единственным свидетелем всего безобразия был Исаак. И то он меня не видел, а вот стойкий запах секса учуял, это факт. Все ворчал, кто-то сюда приходил и этим занимался в комнате, где лежит его сын. Над этим я лишь потешался. К вечеру Рин пришёл в себя. Он со стоном приподнялся и сел на постели. Обвел взглядом всю комнату и повернулся в мою сторону.

— Ну, наконец-то сонный принц пришел в себя. Значит, моя помощь тебе больше не нужна.

— Сколько дней я полежал без сознания? Сколько ты уже здесь находишься? Ты один или с сыном? Как его имя?