Семья: Полина

Разговоры утихли, дверь тихо скрипнула. Поли, приоткрыв глаза, увидела на пороге палаты высокую фигуру входящего любимого мужчины. Следом за ним вошел Ясир, который сразу приставил для хозяина стул к кровати, где лежала Поли.

Свет не стали включать, хватало того, что из коридора от яркого освещения. Олаф сел на приставленный стул, положил букет роз в ноги Поли и обнял ее за плечи, наклонившись к ней.

От него пахло улицей и тонким запахом знакомого ей одеколона. Он нежно коснулся губами щеки Поли и прильнул лбом к ее виску, погладил рукой по волосам. Она перехватила его руку и поцеловала теплую и твердую ладонь. Слова не нужны были. Он снова аккуратно обнял ее.

-Поленька..., моя Поли...

Он немного отстранился от нее. Голубые глаза, казавшиеся темными, встретились с карими. Поли рассматривала его лицо: темные круги под глазами, похудел, нос немного заострился, а оброс-то как - многодневная щетина на щеках.

Олаф, почти не касаясь, провел рукой над ее животом.

-Как там?- было видно, что он пытается говорить как можно спокойнее и не выдавать своего волнения.

-Терпимо...- Поли даже попыталась улыбнуться.

Тут на пороге появилась худощавая мужская фигура в халате. Ярко вспыхнул свет, ослепляя глаза. Видимо это был лечащий врач. Он уверенно направился к кровати.

-Полина Казимировна, вы пришли в себя и уже не хотите лечиться, - шутейно-строгим тоном начал он.- Нехорошо...

-Лучше скажите, что со мной?- немного раздраженно прервала его Поли. Ей не понравилось его вторжение в их с Олафом общение. Его глупая шутка, его громкий голос и что он включил этот слепящий свет, и сам он, весь такой молодящийся и, как показалось Поли, с гелем на темных прилизанных волосах.

Врач встал напротив Олафа и, намекая, чтоб его с пациенткой оставили одних, взял стул за спинку и сказал Олафу:

-Разрешите нам поговорить.

Олаф буквально пару секунд мрачно смотрел на него, потом встал и вышел в коридор, оставив дверь открытой. Врач тут же сел на его место. Поли сосредоточилась и даже повернулась к нему.

-Вы поступили к нам с ножевыми ранениями брюшной полости и таза. Сами понимаете, что это серьезно. У вас поврежден толстый кишечник, матка, яичники... тонкий кишечник, вы потеряли очень много крови. Вы заставили нас поволноваться.

Врач пытался изобразить улыбку, но осекся, глядя на не моргавшую и застывшую Поли.

-Сейчас все самое страшное позади. С кишечником проблем не будет... операция проведена успешно. Да, все хорошо...

Он замолчал, поелозив на стуле, продолжил.

-Единственное что не удалось спасти - яичники. Ваш левый яичник был настолько поврежден и труба... их вырезали. С правой стороны труба на месте и немного осталось от яичника, совсем чуть-чуть... поймите, там было просто все изрезано. Чудо, что мочевой пузырь цел.

Врач снова заерзал на стуле.

-Полина Казимировна, боюсь, но у вас не будет детей... м-м-м, с такими повреждениями, сами понимаете это невозможно. Будем реалистами... Я очень сожалею, но мы сделали все что можно... Хорошо, что не было осложнений...

"...у вас не будет детей..." - эта фраза единственное, что дошло до сознания Поли из всей его речи. Эта фраза как яд стала заполнять ее. Эта фраза иглой засела в ее мыслях.

"Не будет детей?... Как это?"- она почувствовала полную растерянность и нехватку воздуха. Врач что-то говорил про сложность операции, Поли его не слушала.

Перед ее глазами стояли смеющийся белокурый мальчик с голубыми глазами Олафа и девочка с длинными каштановыми локонами. Они держались за руки и что-то говорили ей. Вот, сейчас она их хорошо видела, а спустя мгновение их образы таяли в дымке...

Никогда... Совсем... Вообще...

Поли задрожала всем телом, одеяло и одежда невыносимо душили ее. Эта кровать, эти стены и белый потолок тяжестью давили на нее. Она не могла дышать, голова гудела, сердце замирало в груди, медленно и гулко стуча. Голос врача раздражал ее. Зачем тогда они спасли ее? Зачем? Чтоб оставит ее такой? Такой? Такой!

Волна слез, истерики, паники надвигалась на нее. Нет, этого не может быть. Только не это!

Поли резко откинула одеяло, розы рассыпались на пол. Она также резко, превозмогая боль, встала на ноги. Хотела уйти отсюда, без разницы куда, лишь бы подальше от этого проклятого места. Сейчас, сию секунду, иначе она сойдет с ума.

Врач замолчал и вскочил, тут же взял ее за руку. Поли сначала замерла на мгновение, глядя, словно сквозь него, а потом оттолкнула его изо всех сил от себя и закричала:

-Уйдите!! Уйдите от меня!!!

Она не видела куда шла - слезы в глазах, воздуху не хватало, боль охватила все тело. Сделав пару шагов, она провалилась в темноту.

* * *

Боль снова дала понять ей, что она еще жива.

Поли с трудом открыла глаза. Все та же палата, узкая полоска яркого света под дверью в коридор, темно за окном. Ясир сидя спал на стуле, упершись плечом в стену. Олаф тоже был тут, спал на стуле, облокотившись на стол и положив голову на согнутые руки.

Мысли Поли сразу вернулись к разговору с врачом. "...у вас не будет детей..." - эта фраза все еще была в ее мыслях. Страх и ужас от осознания смысла этой фразы мгновенно вывели ее из равновесия и эмоции с новой силой возобладали над ней. Глаза наполнились слезами, из-за нехватки воздуха она вытянула шею, открыла рот и тяжело вдохнула.

Вытерев рукой глаза, полные слез, боковым зрением она заметила, что Олаф зашевелился и поднял голову. Он посмотрел в ее сторону и, встав со стула, шагнул к ее кровати.

Сначала мужчина присел на корточки и близко пододвинулся к Поли. Он молча смотрел ей в глаза, его лицо выражало боль, губы плотно сжаты. Поли стало тяжело от его такого взгляда, она медленно отвернулась от него на бок и тихо зашипела от боли в животе.

Олаф лег на кровать рядом с ней на бок, не сильно обнял ее и прижал за плечи к себе. Он ничего не говорил. Поли неспеша натянула одеяло до головы, скомкала его край и беззвучно разрыдалась.

Близость Олафа ее радовала и печалила одновременно. Радовала, потому что любимый мужчина был рядом и обнимал, он жив и здоров, с ним все в порядке. Печалила потому что боялась. Поли боялась, что Олаф ее такую, как сейчас, не способную дать ему семью, разлюбит, выбросит из своей жизни, как сломавшуюся вещь. Да и не только Олаф...

Она утратила главное, что женщина может дать любимому мужчине. Бесплодие, без разницы каковы его причины, вычеркивает женщину на обочину счастья. Таких, как она, всегда считают бракованными, бесполезными. Таких незачем любить, на таких не стоит тратить время, семьи лучше создавать с молодыми и перспективными, способными дать многочисленное потомство. А бесполезные особи должны доживать свой век в одиночестве или в лучшем случае на правах любовницы, погружаясь в тихий ужас ненужности.

Поли не могла смириться с этим, такой поворот жизни ее не устраивал, так не должно быть! Но она понимала, что от нее больше ничего не зависит. Точка невозврата пройдена. При этом нет ее вины в том, что она не сможет подарить Олафу ребенка, от этого было еще обиднее и горше. Все внутри нее бунтовало против действительности! А толку?

Рыдание перешло в тихий плачь. Тело перестало содрогаться от всхлипываний, снова навалилась усталость, в этот раз с ней пришла пустота эмоциональная и душевная, глубокая, словно бездна черной дыры.

Олаф лежал уже несколько часов, не меняя позы. Его рука, которой он обнимал, не давала Поли встать. Своей спиной, плотно прижатой к его груди, она чувствовала его тепло. Когда она утихала, то услышала его размеренное и спокойное дыхание. Он дал ей возможность выплакаться, однако, не дал почувствовать себя брошенной.

Поли уснула почти под утро. Во сне ее мучили удушающие кошмары, она часто просыпалась от боли. Только присутствие и объятия Олафа успокаивали и согревали ее.

* * *

Утром ее разбудил негромкий звонок- звонил телефон Олафа. Она лежала, уткнувшись ему в грудь лицом и поджав ноги к животу, Олаф же балансировал на самом краю кровати. Ясир подал хозяину звонивший телефон. Поли слышала разговор, он касался работы - Олаф отменил встречу.