Страница 10 из 98
и ни на секунду не оставляли с грузом меньше двух человек.
-Примечай, может, когда и пригодится, -посоветовал Донито.
С восходом солнца выступили в путь. Теперь река, окрепшая за счѐт маленьких
ручейков и речушек, представляла из себя не просто бурный поток, а мощную ревущую
под ногами стихию. И если раньше ещѐ можно было рискнуть кое-где проехать по самой
кромке воды, то теперь приходилось то высоко залазить на кручи, обходя скалистые
прижимы, то спускаться вниз на каменистые плѐсы, вытянувшиеся узкой полоской между
водой и скалами распадка.
Эрга восхищала эта мощная стихия, рвущаяся вниз с высоты Северных гор, ничего
не замечая на своем пути, еѐ сила, напор, целеустремлѐнность. Всѐ, что мешает, - снести, опрокинуть, своротить. Будь то коряга, свалившаяся с осыпавшегося склона, или упавший
кусок скалы величиной с дом. Подтверждения всесокрушающей мощи реки попадались
настолько регулярно, что молодой человек, впервые за сознательную жизнь покинувший
горную деревушку, не переставал поражаться. Огромные глыбы, снесенные на добрую
сотню метров от скалы, с которой скатились, гигантские, брѐвна, нагромождѐнные, будто
соломинки, на уступе высотой в три-четыре человеческих роста, расплющенные о
подводные камни и намотанные на валуны стволы деревьев толщиной с человека. И
оглушительный грохот над крутыми склонами поросших диким лесом гор.
Ещѐ на стоянке Игас пояснил, что для их путешествия выбрано самое удачное
время - конец лета. Жара спала, и таяния ледников не предвиделось. Затяжные дожди
тоже не должны были начаться ещѐ недели три. Подъѐма воды в горной реке, способного
стать непреодолимой преградой, опасаться не следовало. Конечно, зимой уровень реки
опускался ещѐ ниже, но тогда пришлось бы прокладывать путь по обледеневшим
заснеженным скалам, что в несколько раз замедлило бы продвижение. А этого не хотели
ни стражники, ни ответственный за груз Донито-младший.
21
Дав команду в очередной раз становиться на ночлег, Игас отвѐл названного брата
на край утеса, возвышающегося на два десятка метров над водой. Указав на скалу, видневшуюся километрах в пяти, он объявил:
-Это ворота в долину. Завтра мы уже будем на равнине.
Вид открывшейся равнины, дальние холмы которой терялись в синей дымке,
ошеломил юношу. Он прислушивался к своим ощущениям, как учил Исповедник, пытаясь
не поддаться захлѐстывавшему его восхищению. Чувство простора, безграничности, доставило ему столько удовольствия, что Эрг неожиданно остановил коня, и только
дружеское похлопывание по спине вывело его из оцепенения.
-Очнись, ещѐ налюбуешься этими красотами, -добродушно хохотнул Игас.
После выхода из гор река неожиданно преобразилась. Резко замедлившись, она
вроде бы должна была разлиться и стать глубже, но вместо этого Эрг обнаружил для себя, что караван едет вдоль довольно мелкой (не менее, чем вдвое мельче) и узкой (раза в три
уже, чем двумя километрами выше по течению) спокойной лесной речки. Его недоумение
вызвало лишь смех попутчиков, и парень предпочѐл удивляться далее про себя.
Интервал движения между основной группой и дозорами сократился вдвое.
Скорость продвижения несколько увеличилась, особенно когда тропа заметно забрала
вправо от реки, свернув в лес. По расчѐтам Эрга путь, равный дневному переходу в горах
они закончили задолго до захода солнца, войдя в большую деревню.
Лорд-управитель здешних мест, тяжелеющий степенный мужчина пятидесяти -
пятидесяти пяти лет, лично вышел поприветствовать Игаса, которого давно знал и ценил.
-Я гляжу, господин Энгр, деревня ещѐ подросла за последнее время. Похоже, скоро
к Вашему титулу добавится ещѐ один, «господин Лорд-мэр», - польстил хозяину Игас.
-Ах, что Вы, господин Донито! Скорее всего, лишь мой сын сможет получить
право построить замок. Да только можно ли сравнить даже мой титул Ленд-лорда со
славой главного добытчика сокровищ герцога, кем скоро станете Вы, молодой человек, -
не остался в долгу Энгр. -Но почему Вы не представите мне своего спутника, который, если не ошибаюсь, спешит стать защитником королевства?
-Простите, господин Энгр. Сей юноша - мой названный брат, приемный сын моего
отца, Эрг Донито.
Похоже, юноша произвѐл на старика благоприятное впечатление, но неясность
происхождения и тщательно скрывавшаяся до сих пор тайна существования какого-то
приемного сына у давнего приятеля так заинтересовала его, что Эрг просто физически
ощутил работу ума хозяина.
Исповедник Пит действительно принялся за обучение мальчика с простейшего - с
грамоты. Среди книг, имевшихся в его избушке, построенной вдали от прочего жилья, он
отыскал старинную азбуку, и малыш на удивление легко усвоил премудрость
складывания букв в слова. Время от времени старик ходил в деревню, на рудники или в
горы за травами, и Эргу волей-неволей пришлось научиться кашеварить. Сам по себе
человек умный и знающий, старик легко находил ответы на бесконечные вопросы
ученика. И преподносил это так, что Эрг сам формулировал правильное решение,
опираясь на подсказки и логические заключения чародея. Видимо, тот хотел научить
питомца мыслить самостоятельно, в чѐм весьма преуспел.
Трудно сказать, были причиной успехов мальчика способности наставника, склад
ума ученика или наследственность, но Пит чаще сдержанно хвалил воспитанника, чем
бранил его.
От правописания и счѐта без всякой видимой логики старик перешѐл к теории
мироздания, которую завершил историей человечества планеты Гемма.
-А где же она, родина наших предков? -восторженно спросил Эрг, глядя на ночное
небо.
22
-Не знаю, -горько вздохнул Исповедник. -Точнее, в нашем мире еѐ нет, а место еѐ
двойника давно забыто. Говорят, в подвалах замка Крон, где хранится вся мудрость ТОГО
мира, можно отыскать на карте звездного неба солнце, вернее, солнца, бывшие родинами
наших предков. Но вход в ту сокровищницу знаний открыт далеко не всем. Поэтому, малыш, если тебе когда-нибудь повезет попасть в неѐ, не разбрасывайся временем по
пустякам, черпай знания, сколько сумеешь.
Исповедник придавал огромное значение здоровью мальчика. Начав с тривиальной
зарядки, он, объяснив сущность происходящего в организме, постепенно перешѐл к
закаливанию. Именно эти два краеугольных камня стали платформой для более серьезных
занятий.
-Ты умеешь сохранить здоровье своего тела, но можешь ли ты сохранить здоровье
своей души? Ведь больная душа человека не только вызовет, в конце концов, болезни
тела, но и помешает творить добро другим людям, будет заражать своей болезнью души
окружающих, -ответил однажды старик на настойчивые просьбы Эрга позволить ему
помочь Исповеднику в лечении, -Ты видел, как я это делаю, но не знаешь самой сути, а
это всѐ равно, что судить о природе вещей, заметив их тень сквозь закрытые веки. Нет, не
раньше, чем ты будешь готов к этому.
В подходе к душе человека, к его внутреннему миру перемешались такие
верования, как кришнаитство, христианство и господствующий во времена ТОЙ жизни
гомотеизм, создав неимоверный конгломерат, в котором спокойно уживались
абстрактный Всевышний, не стеснѐнный какой-либо оболочкой, его вечный враг Дьявол
или Сатана, и полное отсутствие обрядовости, основанное на непоколебимой вере, что
любые торжества в честь Всевышнего есть не что иное, как попытка обмануть его, приукрашивая действительность. Была ещѐ многолетняя изнуряющая подготовка
Посвящѐнных в Знания или Исповедников, основанная на тренировке внутренних
возможностей человека и познании тайных сил и знании. По сути дела Исповедник