Тайна Найтингейла

Вопрос явно глупый; тем не менее Дэлглиш заметил, как все повернулись к нему, словно ожидая, что именно на этот вопрос он ответит. Он знал, что славился умением быстро проводить расследование. Может, им это тоже было известно?

– Примерно на неделю, – ответил он.

Даже если дело затянется дольше, семи дней хватит, чтобы выяснить все, что ему нужно, о Доме Найтингейла и его обитателях. Если Фэллон убили – а он считал, что так оно и есть, – то число подозреваемых будет небольшим. Если убийство не раскроется за неделю, оно может не раскрыться никогда. Ему показалось, что все с облегчением вздохнули.

– Где она? – спросила мисс Тейлор.

– Тело отвезли в морг, сестра.

– Я имела в виду не Фэллон. Где Дэйкерс? Как я поняла, именно она обнаружила труп.

– Ее поместили в платное отделение, – ответил олдермен Кили. – Она была в сильном шоке, и мы попросили доктора Снеллинга посмотреть ее. Он дал ей успокаивающее, а сестра Брамфетт взялась ухаживать за ней. – Помолчав, он добавил: – Сестру Брамфетт немного тревожило состояние девушки. И кроме того, у нее сейчас довольно тяжелая палата. Иначе она бы встретила вас в аэропорту. Нам всем очень неловко, что никто вас не встретил, но мы решили, что лучше дать вам телефонограмму с просьбой позвонить сюда сразу, как только самолет приземлится. Сестра Брамфетт сказала, что новость будет для вас не столь сильным ударом, если вы узнаете о ней таким вот образом. А с другой стороны, наверно, плохо, что никого не было. Я хотел послать Гроута, но…

В прервавшем его хрипловатом голосе слышался спокойный упрек:

– Думаю, меньше всего вы беспокоились о том, как уберечь меня от этого удара. – Она повернулась к Дэлглишу: – Минут через сорок пять я буду у себя в гостиной на четвертом этаже. Если вас устроит это время, я была бы рада переговорить с вами.

Едва не поддавшись порыву ответить послушным: «Хорошо, сестра», Дэлглиш сказал, что его это устроит. Мисс Тейлор повернулась к олдермену Кили:

– Сейчас я хочу навестить Дэйкерс. Потом инспектор Дэлглиш побеседует со мной, после чего я буду у себя в кабинете в здании больницы: это на тот случай, если я потребуюсь вам или мистеру Гроуту. Разумеется, вы можете обращаться ко мне в течение всего дня.

Не сказав больше ни слова и ни на кого не глядя, она взяла свой чемоданчик и сумочку и вышла из комнаты. Мистер Кортни-Бриггз небрежным движением открыл для нее дверь и приготовился следовать за ней. Стоя в дверях, он с ехидством сказал:

– Ну, раз главная сестра на месте и такой важный вопрос, как помещение для полиции, решен, то, наверно, теперь можно и больнице разрешить продолжить работу. А на вашем месте, Дэлглиш, я бы не опаздывал на беседу. Мисс Тейлор не привыкла к неподчинению.

И захлопнул за собой дверь. Олдермен Кили немного помолчал с растерянным видом.

– Он, конечно, расстроен, – сказал он. – Что ж, это естественно. Ведь ходили слухи… – Тут его взгляд упал на Дэлглиша. Запнувшись на полуслове, он повернулся к Полу Хадсону: – Ну, мистер Хадсон, вы слышали, что сказала главная сестра? Полиции надо предоставить комнату для посетителей, на этом этаже. Не мешкайте, мой дорогой. Приступайте к делу.

Прежде чем идти в платное отделение, мисс Тейлор переоделась в форменное платье. Кажется, сделала это автоматически, просто по привычке, но, торопливо шагая по узенькой тропинке от Дома Найтингейла к больнице и на ходу плотнее запахивая плащ, она поняла, что привычное действие не лишено смысла. Для больницы, конечно, важно, что главная сестра вернулась, но надо еще, чтобы все увидели, что она вернулась.

Самый короткий путь в платное отделение был через вестибюль поликлиники. Тут уже начался трудовой день. Быстро заполнялись удобные кресла, заботливо расставленные таким образом, чтобы создать иллюзию непринужденности и уюта, располагающую к отдыху. Добровольцы из женского комитета Общества друзей уже восседали за дымящимся электрочайником, подавая чай тем постоянным пациентам, которые предпочитали приходить за час до назначенного времени ради удовольствия посидеть в тепле, почитать журналы и поболтать с такими же завсегдатаями. Проходя мимо них, мисс Тейлор чувствовала на себе их взгляды. На мгновение воцарилась тишина, после чего послышался привычный шелест почтительных приветствий. Каким-то боковым зрением она заметила, как молодые сотрудницы в белых халатах поспешно посторонились, давая ей дорогу, как ученицы медучилища отступили к стенке.

Платное отделение находилось на третьем этаже корпуса, который до сих пор назывался новым, хотя его строительство закончилось в 1945 году. Мисс Тейлор поднялась на лифте вместе с двумя рентгенологами и молодым врачом, живущим при больнице. Пробормотав положенное: «Здравствуйте, сестра», они застыли в напряженном молчании, а когда лифт остановился, посторонились, пропуская ее.

Платное отделение состояло из двадцати одноместных палат, расположенных по обе стороны широкого центрального коридора. Сразу за входной дверью находились кабинет сестры, кухня и подсобка. Когда мисс Тейлор вошла в отделение, из кухни показалась молоденькая ученица-первокурсница. Увидев главную сестру, она покраснела и промямлила что-то насчет того, что надо позвать старшую сестру.

– А где старшая сестра?

– В седьмой палате с мистером Кортни-Бриггзом, мэм. Его пациент не совсем в порядке.

– Не беспокойте их; просто скажите старшей сестре, когда она появится, что я пришла навестить Дэйкерс. Где она лежит?

– В третьей палате, мэм. – Девушка остановилась в нерешительности.

– Не волнуйтесь, я сама найду дорогу. Занимайтесь своими делами.

Палата номер 3, одна из шести одноместных палат, которые обычно оставляли в резерве для заболевших медсестер, находилась в дальнем конце коридора. И только когда все эти палаты были заняты, заболевших сотрудников помещали в служебные комнаты при других отделениях. Это не та палата, отметила мисс Тейлор, которую занимала Джозефин Фэллон, когда болела. Палата номер 3 – самая приятная и солнечная из всех шести палат для медсестер. Неделю назад в ней лежала сестра с постгриппозной пневмонией. Мисс Тейлор, которая каждый день обходила все палаты в больнице и получала ежедневные сводки о состоянии каждой заболевшей медсестры, подумала, что вряд ли сестра Уилкинз поправилась настолько, чтоб ее можно было выписать. Скорее всего сестра Брамфетт перевела ее в другое место, чтобы освободить палату номер 3 для Дэйкерс. Мисс Тейлор догадывалась почему. Из ее окна был виден газон и аккуратно взрыхленные цветочные клумбы перед фасадом больницы; зато Дом Найтингейла отсюда нельзя было увидеть совсем, даже сквозь голые кроны сбросивших на зиму листву деревьев. Милая Брамфетт! Так воинственно консервативна в своих принципах и вместе с тем так тонко продумывает все мелочи, когда дело касается благополучия и удобства ее пациентов. Брамфетт, которая так путано говорит о долге, послушании и верности, но которая совершенно точно знает, что она имеет в виду под этими непопулярными терминами, и живет согласно своим представлениям. Она была и навсегда останется одной из лучших палатных сестер в больнице Джона Карпендара. Однако мисс Тейлор была рада, что преданность долгу помешала сестре Брамфетт встретить ее самолет в Хитроу. Достаточно того, что, возвращаясь домой, узнаешь о новой трагедии, чтобы терпеть вдобавок еще и выражение собачьей преданности и заботы со стороны Брамфетт.

Она выдвинула табуретку из-под кровати и села рядом с девушкой. Несмотря на успокоительное лекарство, прописанное доктором Снеллингом, Дэйкерс не спала. Она неподвижно лежала на спине, уставившись в потолок. Теперь она перевела взгляд на главную сестру. Он был полон страдания. На прикроватной тумбочке лежал учебник «Лекарственные средства» для медсестер. Мисс Тейлор взяла его в руки.

– Вы очень добросовестны, сестра, но почему бы – хоть на то короткое время, что вы здесь находитесь, – не взять какой-нибудь роман из библиотечки Красного Креста или какой-нибудь легкий журнал? Может, принести вам что-нибудь такое?