Страница 30 из 113
Виран занял законное место на своей кровати, ещё немного тёплой (значит, зверодракона лежала в ней гораздо дольше, чем разговаривала с ним) и уставился в потолок. Как настойчиво незнакомка пытается убедить его в коварстве наставницы. А сама, между прочем, ловко увиливала в беседе, так и не рассказав ничего о себе самой. Хотя... что Ниберу о себе рассказала, кроме имени? Не больше, чем без спроса вломившаяся в каюту и прятавшаяся в кровати. Нет, Ни не отвертеться в следующий раз. Виран даже слушать её просьбы не будет, пока она не развеет все его подозрения.
Хм, а что имелось в виду, когда гостья поведала ему о "лживых ухаживаниях" синей зверодраконы? Сам он ничего подобного за ней не замечал. Ну, было дело, проявляет чрезмерную для учителя заботу о подопечном. Но кто знает, как у мохнатых принято... "приставаний", "втююривания по уши" не было точно. Или Виран всего этого просто не заметил. А "роковые женщины" своих "ухаживаний" не скрывают - как бы их жертва не проглядела.
Взамен "опасному служению звёздам" ему предложили Хаос. Но до сих пор Виран не очень положительного мнения о хаосистах - сказались рассказы Гренеи. Чего стоят только жертвоприношения разумных. Или зверодракона, являясь на самом деле аватаром Хаоса, имела в виду хаосистов первоначальных, а не этих сумасшедших сектантов?
Сколько тяжёлых мыслей роилось в его голове... путались и переплетались, мешали одна другой. "Вот завтра, со свежей головой..." - его последняя мысль перед тем, как заснуть.
***
Виран плыл совсем неглубоко под поверхностью прозрачного озера. Солнечные лучи плясали рябью по его чешуе. Он опустил голову вниз - темнота до самого дна. Только пляшут какие-то сине-зелёные огоньки, приковывая взгляд и гипнотизируя пируэтами. Дарман нырнул ниже, пытаясь поймать одного из глубоководных светлячков и вытащить его на поверхность. Грива развевалась, как шельф, повторяя плавные движения. Когда чёрный достиг дна, огоньки, заметив его, заплясали вокруг хороводом. И внезапно лапы оплело что-то склизкое и с силой потянуло вниз. Щупальца. Всё больше и больше, всё сильнее и сильнее опутывали конечности и тело, не давая всплыть за кислородом, тянув ко дну, к смерти... Казалось, что чем сильнее брыкается жертва, тем туже оплетают её путы. И... словно гладят. Пытаются доставить удовольствие, что бы жертва сама плыла вместе с ними.
Один мерзкий отросток с присосками залез прямо в распахнутую пасть Вирана и продолжал ползти по трахее, даже когда тот откусил его, выпустив красную кляксу, медленно растущую, на свободу, растекаться в воде... Склизкий "червяк" в горле упорно лез вперёд, подобно пробке, забив доступ к воздуху. Да и откуда он здесь возьмётся, этот воздух? Живые пути на лапах тянули на дно, выпивая последние силы из не такого уж и большого тела крылатого. Дёрнувшись, чтобы хоть как-то ослабить хватку, Виран едва не потерял сознание от боли в горле. Застрял-таки внутри. Перед глазами заплясали белые искры, подобно дождю скатывающиеся по лицу. Облизнув теперь уже бесполезные зубы, попытался хотя бы понять, куда его тащат. Но щупальца всё тянулись, теряясь во мраке глубины. Медленно, но верно сознание покрывалось дымкой, грозившей превратиться в вечную темноту, из которой уже нет выхода. Давление на тело с каждым мгновением возрастало, грозя выдавить из лёгких последние капли живительного воздуха. С трудом повернув непослушную голову, он проводил взглядом последний проблеск света, проникший в толщу воды. Теперь глаза бесполезны, впрочем, как и остальные органы чувств - лишь видение ауры подсказывало, что под ним есть нечто большое и... живое. Пребывающее в раздражение от сопротивления своей жертвы. Такой конец...
По слабо шевелящимся мыслям, как по струнам, ударило слово. Единственное, но какое... Жить! Почему-то только сейчас оно произвело эффект бомбы, взорвавшейся в тесном помещении. Один замах - и в сторону летят обжигающие осколки... Жить! Глаза широко распахнулись, и пусть здесь нет света, тёмные зрачки в них (он это чувствовал!) расширились до предела, превратившись в две бездны, готовые поглотить любого, посмевшего причинить вред владельцу... Отдавшись воле инстинктов, стремительно вытеснявших разум, Виран вдруг понял. Понял, чего сейчас хочет - мысль приняла законченный вид. Нет, описать её словами было бы... даже не глупо, а невозможно. Столько в ней уместилось: эмоции, желание, тяга к жизни, воззвание к Силе... Силе, которая у него как бы должна быть! Почти не соображая, чёрный дракон потянулся к искорке, надёжно спрятанной в душе. И та ответила. Высвободив нечто страшное и разрушительное, не поддающееся никакому описанию или осознанию. Оно просто возникло из ниоткуда и камнем упало на существо, чьи щупальца продолжали сжимать тело крылатого. Крик боли, едва возникнув, потонул во вспышке сверхновой, вспыхнувшей на дне озера...
Грохнувшись на ковёр, Виран долго не мог придти в себя от пережитого. Жадно хватая воздух и силясь выплюнуть шевелящуюся субстанцию из легких, он неожиданно для себя осознал. Сон, всего лишь сон. Будь то иной реальностью, на чешуе остались бы следы щупалец. Но исследование тела ничего не дало. Самый страшный кошмар за всю недолгую жизнь подстерёг, когда меньше всего ожидал...
Виран встал, отряхиваясь и поматывая головой. Сон совершенно не принёс отдыха. Немудрено! Такие страсти только ещё больше вымотают... Ради интереса посмотрел корабельное время - аракештское, пилот не стал переводить на хардольское, потому как не рассчитывал пробыть на этой планете сколь-нибудь значимое время. Если Виран не слишком долго разговаривал с визитёршей, ему удалось поспать всего около четырёх часов. Нда. Хорошо бы доспать... но как-то страшно вновь смыкать глаза. И возвращаться в кошмар. Но ещё одну бессонную ночь чёрный "дарман" не выдержит. Надо хотя бы полежать недвижимо с закрытыми глазами. Вернулся в постель, уткнул морду в подушку и чихнул - в нос что-то попало. Чуть мерцающая в полутьме шерстинка. Не его, белой зверодраконы.
Она так отчаянно ругала его за необдуманные действие, за заключение договора с Истиными Звёздами... Да, Виран уже и сам понял, что это не так безопасно, как хочет его уверить Ни. Но не только же ради помощи крылатому, попавшему в беду, к нему пришла аватар Хаоса и начала рубить правду-матку? Может, и она имела корыстные побуждения, какую-либо заднюю мысль? Когда Виран прилетит на Хардол - обязательно поищет местных хаосистов. И вызнает, чем их магия лучше звёздной.
Сон так и не приходил, хоть Виран и провалялся в постели ещё часов восемь. Никто не вламывался в каюту, не тормошил - и на том спасибо. Наконец, рок'хану надоело бездарно убивать время и он поднялся, умылся, намочив гриву. Космос, как Пайро с ней справляется? Это только со стороны элегантно и красиво. А ведь её и расчёсывать, и мыть, и сушить... Ох... даже страшно представить, сколько времени тратят на свою внешность зверодраконы, от ушей до пальцев лап волосатые. День или два не мылся - всё, приобретаешь вид бездомного шьяна. И запах, наверное...
Вернувшись в каюту, в который раз натолкнулся взглядом на чёрно-золотой том. Обещал почитать с утра... Что же, теперь появился смысл. Раньше праговор был лишь тарабарщиной, теперь, благодаря кулону, осмысленным языком. Виран уселся на кровати, согнув спину, и открыл книгу на самом начале.
Эту историю рассказал мне Умослав, мой хороший знакомый, трудящийся врачеванием. Однажды с паломнической группой прибыл в Город Отцов (где У. жил в то время) посланник и передал ему богато узорный ковёр из живого мха, какие выращивают в стране Крод, что на южных островах, сообщив, что это дар от благодарного пациента. У. не мог никак догадаться, от кого пришёл сей дар и за какую оказанную милость, и спросил посланника, от кого дар. Тот ответил, что дар сей прислан от известного в своих кругах и очень богатого купца-мореплавателя, который к У. обращался более полгода назад, прося исцелить страшный недуг, за который не брались ни лекари Крода, ни врачи Тарума, ни святые отцы Чел'Азаряна. Тогда вспомнил У. того купца, вспомнил и болезнь, с которой приходил к нему тот купец. То было страшное проклятие, которое свело бы человека в могилу быстрее даже, чем тот вернулся бы на родной остров. Потому У. не хотел пугать пациента, не стал ему говорить о скорой и неминуемой смерти: всё равно бы он не успел попрощаться с родными. Потому он просто усыпил человека на несколько времени и разбудил, сообщив, что болезнь излечена и более не вернётся. Обрадованный купец направился домой.