Психея

Дилан прекращает целовать меня. Наклоняет голову набок, рассматривая мои покрасневшие губы, и меня пробирает возмущение, когда он как-то довольно улыбается, чмокнув меня в щеку, после чего поднимается со ступеньки, уходя наверх. Моргаю, опуская хмурый взгляд на кружку, и вздыхаю, когда Джейн закрывает дверь, дергая ручку. Закрыто на замок. Но она всё равно повторно проверяет. Некоторые паранойи никогда не отпустят нас.

— Джейн, — шепчу, и девушка оглядывается на меня с улыбкой. — Тебе не кажется, что Дилан в последнее время ведет себя… Странно?

Рид хмурит брови, но тут же улыбается, поскакав ко мне, как дитя. Я удивленно изгибаю брови, когда девушка садится рядом со мной, кладя голову мне на плечо:

— Просто, кое-кто влюблен по уши, — щебечет, заставляя меня краснеть и закатить глаза, ворчливо шептать под нос. Джейн смеется, чмокнув меня в щеку, и я не сдерживаюсь, начиная хихикать.

Глаза привыкают к полумраку. Веки болезненно сжимаются, мокрые губы приоткрываются, поэтому глотаю пыльный воздух, пробуя его на вкус. И он мне знаком. Щурюсь, отрывая тяжелую, полную камней голову от бетонного пола. Стены с ржавыми подтеками, вода, капающая с труб. Хмурю брови, кашляя, и пытаюсь перевернуться на бок, чтобы подняться на локте. Руками опираюсь на грязный пол, хмуро всматриваясь в темноту за решеткой моей камеры.

Убежище. Я опять здесь. Стискиваю стучащие зубы, трясясь от холода и страха, которому не даю власть над собой. Медленно приподнимаюсь, садясь на колени. Мокрое тело, покрытое ссадинами и синяками. Меня вновь тащили через лес. Сажусь, без сил смотрю в сторону решетки, замечая, как шевелится темнота в тоннеле. Слышу шепот. Он громче. Гораздо. Они готовятся к чему-то… К обряду. Поэтому я здесь. Пришло Их время.

Опускаю глаза. У меня… У меня нет… Нет мотивации сражаться. Нет смыла, так? Джейн мертва. Карин мертва. Тайлер мертв. Мы проиграли.

Дилан.

Он ещё жив, так? Они не убили его? А что, если он тоже мертв? Что, если Хлоя разорвала своим криком его голову на части? Что, если…

Тяжело дышу, с особой злостью сжимаю пальцами грязь на полу, борясь с чувством ненависти в груди. Стоп, борясь? Нет, я разжигаю его, даю возможность гореть с новой силой, когда слышу, как шепот начинает звучать рядом с решеткой моей камеры. Знакомый, отвратительно знакомый голос. Медленно поднимаю глаза, с яростью смотрю на Хлою, которая одета в черную мантию. Она с надменной улыбкой разглядывает меня и вот-вот готовится засмеяться в голос. Что и происходит в следующую секунду. Хлоя хохочет. Её белые глаза с маленькими зрачками смотрят на меня. Я начинаю громко дышать через нос, стиснув зубы, и шепчу:

— Ты… — быстро дышу, вскочив на ноги, и бросаюсь в её сторону, не осознав, откуда взялись у меня силы для такого резкого подъема. Мои глаза предательски болят, но не от слез. Это что-то… Иное…

***

Улыбка Хлои вдруг пропадает с лица, а неведомая сила заставляет девушку отшагнуть в страхе от решетки. Ронни бросается в её сторону, руку протянув к Охотнице, которая прижимается спиной к противоположной стене.

Глаза Добрев меняются. Заливаются темнотой, а бледное лицо искажается. Девушка рычит на Хлою, и той всего на мгновение кажется, что губы Ронни вымазаны в крови. Но только секунду. Добрев колотит решетку, отчего пыль и песок начинают сыпаться с потолка. Девушка черными глазами смотрит на Хлою, отступая назад, и вновь рычит, как животное, демонстрируя острые зубы. Охотница щурит веки. Рвано дышит. Испугана? Она медленно растворяется в темноте, не сводя взгляда с Добрев, которая пинает решетку ногой, сильно сжав веки.

И силы оставляют её. Резко. Девушка теряет равновесие, сев на колени, её глаза опять-таки становятся человеческими, она держится пальцами за решетку, опустив голову, и рвано дышит, смотря в пол. Привкус металла во рту. Ронни грубыми движениями вытирает губы от крови, хмурясь, ведь… Не понимает, когда та успела вырваться наружу.

Это злость? Злость так подействовала на неё?

Ронни почувствовала такой прилив сил, такую внутреннюю энергию… И она была охвачена безумным восторгом.

Девушка подносит дрожащую ладонь к лицу. Следит за трясущимися пальцами, сжимая их в кулак. Поднимает голову, слушая шепот. Разбирает слова… Она понимает Их. Понимает, что Они говорят. Хмурит брови, не убирая локоны волос, упавшие на лицо и скрывающие один глаз под собой. Еле встает на ноги, прижавшись ладонями к решетке, которой касается ухом, поворачивая голову набок. Слушает. Впитывает в себя. Прикрывает веки, чтобы сконцентрироваться.

Они готовятся. К обряду. Они уже готовы.

Распахивает глаза, когда слышит… Тихий, эхом разносящийся по тоннелям звук выстрела. А тихий, потому что звучит он далеко. Слишком. Отрывает лицо от решетки, с напряжением сжав её пальцами и ногтями. Это могут быть только одни люди. Ронни прижимает сначала одну ладонь к губам, затем вторую, не понимая, с чего вдруг испытывает такую радость в груди, что разрывает изнутри чувство счастья и надежды. Девушка опять хватается за решетку, тряся её, и кричит, дает понять, где находится, ведь знает, что туннели здесь длинные, запутанные и найти её будет трудно. Ронни пинает решетку, дергает её, пытаясь вновь вернуть себе ту ярость, надеясь, что это поможет ей выбраться.

Сдаваться? Это Ронни Добрев пару секунд была готова лежать, как растение на полу, не видя смысла сражаться? Черт возьми, нет! Она будет, будет двигаться. Ради Джейн. Ради Тайлера. Ради Карин. Ронни сделает всё, что в её силах, чтобы уничтожить Психею, всех Охотниц, по вине которых были разрушены судьбы.

Дергает ручку, шепча: «Давай, давай», — видит, как продолжает сыпаться песок с потолка, поэтому кашляет, вдыхая пыль в больное горло, и вновь кричит:

— Эй! — её голос эхом несется по коридорам, но этого недостаточно. — Я здесь! Здесь! Дилан!

Д И Л А Н

Парень оглядывается. Он плохо слышит. Правое ухо больше не функционирует, поэтому приходится стоять постоянно полубоком, левым ухом вперед, чтобы быть готовым. Держит в руках биту, ведь чувствует себя уверенным, когда хорошо понимает, как защищаться. С пистолетом ему было бы сложнее. Позади темный тоннель. Та же ситуация впереди. Кристиан стоит рядом, прислушиваясь, держит оружие перед собой, готовясь вновь повторить выстрел, если Охотницы появятся в поле зрения. Коди отправил сигнал в полицейский участок, надеясь, что они среагируют сразу.

Они оба понимают, что назад дороги нет. Всё должно произойти сегодня, и выживут либо одни, либо другие. Никаких иных вариантов не предусмотрено. Дилан громко бьет по трубам битой, слушая звон, что разносится с неимоверной скоростью по коридорам. Парень приглядывается к темноте, хмурит брови, когда вновь слышит голос. Эхо. Ему кажется? Перебрасывается взглядом с Коди, который напряженно шагает вперед. Он тоже слышит, поэтому двигается тихо, чтобы не потерять голос. Облизывает губы, выходя из-за угла, и стреляет, видя в конце коридора силуэт, что кричит, исчезая в темноте. Парни действуют слепо. Они не знают, в какую сторону должны двигаться. Бегут по темному туннелю. Дилан отстает, так как из-за потери полноценного слуха его одолевает потеря равновесия. Кристиан пробегает мимо поворота в другой коридор, как оттуда выплывает силуэт. Он собирается растянуть рот, чтобы закричать, но ОʼБрайен подскакивает со спины, размахнувшись битой, и с ужасом понимает, что оружие проходит Охотницу насквозь. Он догадывался. Они не осязаемы, и пули против Них ничто. Женщина кричит, быстро сливаясь с темнотой. Дилан мчится за Коди, который резко замирает, прислушиваясь. Все еще слышит женский крик. Откуда он исходит? С какой стороны? Парень пытается понять, стоит на месте. ОʼБрайен подбегает к нему, переводя дух. Оглядывается по сторонам, левым ухом прислушивается, стараясь изолировать себя от шепота, который мешает четче разобрать женский голос. Крутится на месте, теряясь в полумраке, рукой проводит по влажным волосам, громко дышит, словно глотает гвозди, не справляясь с аритмией. Куда дальше? Дилан смотрит на Кристиана, кусая сухие губы, ждет действий с его стороны. Вытирает ладонью пот со лба, повторно оглянувшись, и опять хочет посмотреть на Коди, вот только взгляд резко съезжает в сторону. За спину товарища. ОʼБрайен хмуро смотрит на ребенка. Девочку с темными волосами. В белом потрепанном платье с кружевным воротом. Она стоит боком, смотрит в их сторону, сжимая зашитый рот, вдруг делая шаг в сторону. В еще один коридор. И Дилан пихает Кристиана в плечо, с недоверием поспешив за девчонкой.