Страница 10 из 15
Например, основываясь на астрономических исследованиях А. Т. Фоменко, доктора физико-математических наук МГУ, Л. И. Бочаров, Н. Н. Ефимов, И. М. Чачух, И. Ю. Чернышев в книге «Заговор против русской истории» (М.: АНФИК, 1998) выдают «открытия» типа: «Как Дмитрий Донской стал ханом Тохтамышем», «Был ли Батый Иваном Калитой?»[53] и т. д.
Превращая историю Руси в фарс и комиксы, они выполняют чье-то задание по уничтожению патриотизма, а значит, по подрыву государственности России. И наши солидные газеты отводят им столько места, сколько никогда не отводили под истинную шеститысячелетнюю историю Руси.
Для некоторых российских граждан оказывается неважно, от кого мы произошли. Не вышло от варягов – давай от скифов, можно от татар, но не дай бог, чтобы от самих себя. Вот только непонятно, почему на Руси от варягов не произошли варяги, от скифов – скифы, от татар – татары, а почему-то от всех их вдруг произошли мы, русские?
Почитаешь все это, и станет грустно и обидно. У всех народов государства в древности возникли: у греков – в XII в. до н. э., у египтян – и того раньше, у римлян – в 753 г. до н. э. А мы до IX в. н. э. были дикими, а с IX в., в период расцвета Средневековья, стали древними.
Любознательность – двигатель мысли и прогресса. Читать надо исторические труды. Тут сразу несколько несуразиц выявляется. Во-первых, в шведской «Истории» написано, что государство, то есть Шведское королевство, образовалось только в X в. Ничего себе, нам они государство в IX в. создали, а себе только в X в.! И представьте себе, что создать государство первому шведскому вождю, объявившему себя королем в X в., помогал Новгородский князь Владимир Красное Солнышко со своею дружиною и дядей Добрыней Никитичем. Вот это история! Тут было явно что-то не так[54].
Да и с утверждением о создании язычником Олегом государства на Руси как-то не все вяжется.
Оказывается, вот так приехать и создать славянам государство он не смог. Войско Киевского князя христианина Осколота в 873 г. разгромило и выбило язычников-варягов Рюрика из Полоцка, а в 875 г. – из Смоленска. Тогда Олег ограбил и убил несколько киевских купцов, переодел своих бандитов-варягов в их одежды, пробрался в Киев и устроил там торговлю награбленными товарами. Посмотреть на приезжих купцов вышел князь Осколот со своей семьей и свитою.
Тут варяги выхватили топоры, перебили беззащитных князя и его семью, то есть уничтожили династию Киевичей в 882 г. и захватили дворец.
Получается, что они ничего не создавали, что были у славян и торговля, и купцы, и столица Киев, и князь Осколот – потомок князя Кия, которого они по-варяжски, т. е. по-германски, переименовали в Аскольда. Не государство варяги создали славянам, а просто совершили дворцовый переворот, а потом придумали легенду о создании государственности. Более того, оказывается, этот славянский князь Осколот организовал поход на Византию и осаждал Константинополь в 860 г., что и описано в греческих хрониках[55]. Так что Олег правильно сообразил, что в честном бою его дружина войско князя Осколота не одолеет.
Однако вызывает удивление, почему мощное, победоносное войско князя Осколота не разбило банду Олега, захватившего княжеский дворец в Киеве. Ведь во главе с Осколотом эта армия побеждала булгар и печенегов, ходила на Константинополь, громила самих варягов в открытом бою и в Смоленске, и в Полоцке.
Объяснение может быть только одно: крещение Осколота и его войска византийским патриархом Фотием во время похода на Константинополь при императоре Михаиле в 860 г., о котором упоминается в византийских хрониках[56].
Это неподготовленное деяние, несомненно, не было принято ни народом, ни войском, ни жрецами. Началась религиозная гражданская война. Приверженцы язычества и жрецы сосредоточились в Новгороде во главе с посадником князем – Гостомыслом. Гостомысл пригласил своего внука Рерика-Рюрика, который со своею славянскою дружиною воевал с германцами на западе Балтийского моря. На Новгородском вече Рюрик дал клятву «бороться за веру отцов» против христианского киевского князя Осколота и убил сторонника Осколота, князя Вадима Храброго. После поражения Рюрика в Полоцке в 873 и в Смоленске в 875 от гибели его спасло нашествие на Киев печенегов. Осколот от Смоленска повернул войско в степь и разгромил печенегов в 875 г. Однако войско Осколота было недовольно сменой веры отцов на христианство. Очевидно, возникло отчуждение князя и армии, и при первом же удобном случае народ и войско предпочли язычника Олега христианину Осколоту. Это и была, вероятно, первая смута на Руси[57].
Князь Осколот Киевич и является первокрестителем Руси и первомучеником христианским, погибшим за веру вместе со всей династией Киевичей от рук язычников Рюриковичей в 882 г.
Правление последнего из династии Киевичей великого киевского князя Осколота (до 882 г.) по времени совпадает с правлением последнего из Каролингов – императора объединенной империи франков – Карла Толстого (885–887 гг.).
Влияние свержения христианина Осколота было столь длительным, что даже княгиня Ольга, крестившись сама, не решилась предложить то же самое своему народу и не могла уговорить креститься своего сына – князя Святослава.
Государства-княжества, оказывается, возникли задолго до прихода варягов не только у киевлян-полян, но и у других восточнославянских народов. Так, очень точно описано, как князь древлян Мал (отец Добрыни) с дружиной в 945 г. вышел из своей столицы – Коростена, разгромил и перебил одну из варяжских дружин князя Игоря, взяв в плен и казнив самого Игоря[58]. Восточнославянские государства со своими князьями и городами сохранились и после Олега и лишь постепенно завоевывались киевскими князьями. Территория древлян была не меньше Датского королевства.
Радимичей со столицей Чернигов киевский воевода Волчий Хвост смог разгромить только в 984 г. при князе Владимире[59]. Государство радимичей (теперешнюю Черниговскую область), которое было по площади в 2 раза больше, чем Датское королевство, киевляне завоевали только через 100 лет после прихода Олега.
И с легендарным князем Олегом неприятность получается. Одним из источников изучения нашей истории являются греческие – византийские хроники. Так вот, в этих хрониках нет никаких упоминаний о славном походе Олега в 911 г. на Царьград – Константинополь. Может, забыли его греки записать? Оказывается это маловероятно. В греческих хрониках подробно описаны осада Константинополя русами еще в 626 г. (за 250 лет до прихода Олега); походы на Константинополь князя Осколота в 860 и 875 гг.[60] и более поздние походы князя Игоря в 941 и 943 гг. А о походе Олега – ни слова. Значит, есть все основания предполагать, что и тут легенда приписывает Олегу все успехи похода на Царьград князя Осколота.
Традиция создания легенд о походах князя Олега проникла и в художественную литературу. Все мы хорошо знаем строки А. С. Пушкина:
Однако из истории хорошо известно, что села и нивы хазар подверг мечам и пожарам только князь Святослав почти через 50 лет после смерти Олега.
Что касается Олега, то попытка начать войну с хазарами сразу же привела его к поражению[61].
Хазары разгромили Олега и наложили дань на юго-восточную часть Руси. В Киеве и главных городах полян, северян, уличей, тиверцев и южных вятичей (до Оки) были поставлены хазарские гарнизоны. Ни Олег, ни Игорь свергнуть хазарское иго не смогли[62]. Освобождение Руси от хазар подготовила русская женщина – псковитянка княгиня Ольга. В отдаленных лесных поселениях она с помощью языческих жрецов создала металлургические мастерские для изготовления оружия и военные школы для подготовки войска из сверстников своего сына Святослава. Когда Святослав подрос, она организовала внезапное нападение на хазарские гарнизоны, которые были уничтожены.
53
Известия. 1998. 11 июня; Советская Россия. 1998. 28 мая.
54
Членов А. По следам Добрыни. М.: Физкультура и спорт, 1986.
55
Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII–XIII вв. М.: Наука, 1982. С. 116.
56
Велесова книга. С. 300.
57
Иловайский Д. И. Становление Руси. М.: Чарли; Алгоритм, 1996. С. 27, 45.
58
Карамзин Н. М. Указ. соч. Т. 1. С. 81.
59
Рыбаков Б. А. Киевская Русь и русские княжества XII–XIII вв. С. 321.
60
Там же. С. 306.
61
Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая степь. М.: Мысль, 1989. С. 176–178.
62
Там же. С. 194.