Киев для романтиков

Из словаря современного языка: летописец – лето закончилось.

Безусловно, барышни, читающие эти строки, сразу потеряют сознание, кроме этого неблагозвучно будут именоваться жители моего города, да и я сам в том числе. Чиновники сгоряча отменят различные почетно-официальные названия. Поверьте, я ни в коем случае не призываю вернуть давнее историческое написание названия города, где я родился и прожил всю жизнь. Но все-таки пусть хоть в подсознании, но не более, пребывает это древнее, исконное славянское наименование. Не морщатся же немцы, когда им говоришь «хер», да и в названии их великой страны Германии – этот корень тоже имеет фаллический смысл.

Напомню названия гор: Старокиевская, Щекавица и Хоревая. Одну из возможных разгадок этой топонимики дает Библия, в частности, сюжет встречи Моисея с Богом, вручающим ему Завет. Эта встреча произошла на горе Хорив, венчающая горный массив Синая, причем Бог для доказательства своей силы превратил посох (кий) Моисея в змия (щек) и наоборот. Соответственно можно допустить, что мифологической метафорой этой встречи и ее номинативного ряда: «Хорив», «Кий» (посох, жезл), «Щек» (змий) – и стали исторические названия киевских гор, что усиливает библейскую святость города. Тут ощущается и сакральность троичности, которая со временем переросла в тризуб, в конце концов ставший гербом моей страны.

Но пора вернуться с давних времен и вновь очутиться на смотровой площадке, откуда открываются далекие заднепровские дали. Пристально рассмотрим все, что видим на первом плане. Это в первую очередь Замковая гора, за ней возвышенность Щекавица – владения Щека. Еще далее Хоревица – гора Хорива. О них я расскажу позже. Справа на отрогах Андреевской горы виднеется необычный для наших мест псевдоготический шпиль жилого дома в виде средневековой крепости. Это так называемый Замок Ричарда Львиное Сердце. Его никак не приведут в должное состояние. Левее, совсем недалеко от Замковой горы, видим продолговатый выступ, известный под трогательным именем Дитинка. Скорее всего, этот топоним связан с тем, что древние городские укрепления назывались детинцем – местом, куда могли деть, подеть (укрыть) старых, немощных, а в первую очередь женщин и детей. При расширении города появились первые рабы. Это были пленники и попавшие в рабство за неуплату долга. Рабам давали еды и одежды ровно столько, сколько бы им хватило для того, чтобы они смогли продолжать работать. Замечу, что ничего существенного в принципах формирования зарплаты с тех пор не изменилось.

Между контуром Десятинной церкви и зданием музея земляными возвышениями намечена оборонная линия валов. Пусть не смущает их небольшая высота, перед ними был довольно глубокий ров, а поверху проходил дубовый частокол, этого всего было достаточно, чтобы на какое-то время остановить нападавших. По мнению специалистов, валы окружали древнейшую часть города. Между глубоким яром и осматриваемым рвом первоначально размещался Киев времен Аскольда, Дира, Олега, Игоря, Ольги и Святослава. Нужно понимать, что город – это не только ограждение, огорожа, но еще и значительное поселение на горах!

Возвышение, просматриваемое слева, живописно кудрявилось от многочисленных деревьев и кустарников, поэтому место и ныне называется Кудрявец. Уже четыре десятилетия вызывает диссонанс водруженное на Львовской площади высотное здание. Ниже, между кручами яра когда-то теснились двух-трехэтажные здания и извивались узенькие улочки. Я во время службы во внутренних войсках не раз, во время патрулирования с милицией, обходил эти трущобы в центре современного города. До сих пор в памяти обитатели этих злачных мест – люди без прописки и постоянного места жительства, без определенных занятий, кроме пьянства и грязного разврата. Постоянными были только торговцы с Житного рынка, приехавшие в Киев из южных республик. Водопровод и другие «удобства» были во дворе. Все подобные строения на Подоле кишели паразитами.

Здания представляли ценность лишь как съемочная площадка фильмов о «злыднях стран капитала». Поэтому весь этот исторический район в 1980-х был снесен, остались только фундаменты домов конца ХIХ – начала ХХ вв. Сначала там планировали создать парк (по нему было бы страшно ходить), потом элитные постройки для творческих людей. Ничего этого не происходило почти 30 лет. По вечерам эти урочища пугали темнотой и зловещей тишиной, словно там правила нечистая сила, жаждущая крови и бесстыдства. Теперь тут микрорайон современных нуворишей, отделившихся от остального города особым забором. И этот район поражает своим безлюдьем. Дом, где родился великий Булгаков, был потихоньку снесен. Его преступно вовремя не музеефицировали. Никто и не скажет, когда было совершено это варварство!

У старого жителя Подола, ныне живущего в окрестностях Хайфы, спросили: «А чем отличается его нынешняя жизнь в Израиле от прежней?» – «Ничем! На Подоле я какал во дворе, а кушал дома. А тут наоборот!»

Существует предположение, что именно отсюда силы зла пытаются овладеть городом, предпринимая эти попытки еще с глубокой древности. Да и ныне нельзя успокаиваться, время от времени обостряется чувство опасности, создается впечатление, что «нечистая сила» вновь возобновит свои атаки. Киев просто населен нечистой силой: «Ведь у нас, в Киеве, все бабы, которые сидят на базаре, все – ведьмы», – категорически заявляет рассказчик «Вечеров на хуторе близ Диканьки». А западные историки утверждают, что инквизиторы сжигали ведьм не потому, что ненавидели, а потому что им просто не хватало женского тепла.

Пусть простит меня читатель, здесь вполне уместно привести мое чисто субъективное и интуитивное исследование о борьбе добра и зла, о «злокачественных» местах города. Свою святость древний Киев доказал в тяжелой продолжительной борьбе с нечистой силой. Тому есть множество свидетельств. Ни в одном городе мира нет столько Лысых гор! В Европе встречаются одна, от силы две, и то вдалеке от крупных населенных пунктов. В Киеве их четыре, да к тому еще и проклятое Чертово Беремешле. Почему так много? Скорее всего сюда давным-давно на решающую битву слетелись все силы добра и красоты. Борьба длилась не одно столетие и не закончилась с принятием христианства в конце Х в. Бедствия продолжались, жители искали их причины и вскоре четко очертили места, захваченные нечистой силой, – их и окружили многочисленными храмами. Вот, например, урочище Чертово Беремешле, где сейчас фуникулер. Его, начиная с ХІ в., стали обстраивать церквами и часовнями. Так наверху горы появилась Трехсвятительская церковь ХI в., с другой стороны – Дмитриевский и Михайловский Златоверхий соборы 1108 г., чуть поодаль Федоровский монастырь, а поближе, в конце ХIХ в., освятили церковь в Реальном училище. Снизу неблагодатное место замкнули церковью Рождества Христова и целой вереницей подольских храмов. И для закрепления победы поставили как восклицательный знак – памятник Святому равноапостольному князю Владимиру, с крестом в руке возвещающему об окончательном торжестве христианства на этой земле.

Нечистая сила покинула упомянутые места. Все было предусмотрено православным людом, но в страшные 1930-е все окружающие храмы были осквернены и большинство их разрушено. Вместо Трехсвятительской церкви безбожники построили правительственное учреждение, а на месте Михайловской святыни – теннисные корты. И силы зла вновь стали властвовать над этими местами. Вспомните, как стал возрождаться международный авторитет Украины, когда Министерство иностранных дел переехало в «дом с колоннами» и рядом восстановили Михайловский Златоверхий монастырь.

Вернемся на Старокиевскую гору, где в 1908 г. археолог Викентий Хвойка откопал языческое капище. Сейчас оно находится под фундаментами Исторического музея. Нужно было в советское время показать антихристианскую святыню, вот и означили капище «от фонаря» – не на том месте, где оно было раскопано. Я всегда возле этой «фикции» рассказываю жуткую историю низвержения идола Перуна.