Киев для романтиков

Харламов в очередной раз совершил сенсационную находку. Он нашел останки Юрия Долгорукого! Это подтвердили исследования, доказавшие, что это костяк суздальского князя. Он хранился в фондах экспедиции, завернутый, как и принято, по бедности наших гуманитарных наук, в газету, и находился в индивидуальном ведре, так как иного места хранения в отечественной археологии не предусмотрено.

Во время празднования 850-летия Москвы начались публикации и неприличная возня вокруг останков князя. Особенно отличился корпункт газеты «Известий» в лице их собственного корреспондента. С легкостью появились лживые сообщения, что киевляне хотят то ли разрушить надгробие, то ли продать, то ли уничтожить останки «основателя Москвы». К большому сожалению, Харламова уже не было в живых, а то он обратился бы к мэру Москвы Лужкову с предложением приобрести «останки основателя Москвы». Хотя, зная характер «московского головы», не думаю, чтобы тот расщедрился. У великих людей великие иллюзии. С окончанием юбилея все затихло и об останках князя просто забыли: и у нас, и тем более у «старшего брата».

Выдубицкий и Ионовский монастыри

Не обольщайтесь, читатель, я не полностью погрузился в старый «Кіевъ». Нет, меня, человека средней социальной и духовной формации, интересуют не только «преданья старины глубокой», но и вчерашний, а еще более – сегодняшний день. Размышления утомленного романтика касаются всех временных наслоений моего горячо любимого Города. Я певец не только подворотен, но и дворцов. Но в них меня больше интересует не их архитектурный стиль и его анализ, а то, кто в них жил и какие поступки совершал. При этом обойдусь без нудной назидательности о праведности их жизни. У меня есть свои предпочтения, кое-кого я прощаю, а кого-то никак не могу. Особенно, когда это касается современников. Для полного прощения им всем нужно пройти суд Господень. А он для совершивших преступления перед Городом и его обитателями не за горами. Мне с юности присущи любование минувшим и грезы о будущем. И мне по душе многовековая святая обитель Выдубицкого монастыря. Поэтому к ней и направимся.

Выдубицкий монастырь. Михайловская церковь.

Рисунок Т.Г. Шевченко. Открытка 1910-х годов

Молодежь часто бывает на набережной Днепра у памятника «Основателям города Киева братьям Кию, Щеку, Хориву и сестре их Лыбеди». В то время он выгодно отличался от навязанного КПСС назидательного официоза. Автор этой весьма эффектной композиции В. З. Бородай. С установлением знака в 1982 г. это чудесное место сразу понравилось новобрачным, которые после росписи в загсе приезжают сюда в свадебных нарядах, кладут цветы и фотографируются. Но если есть несколько часов до вечерних торжеств и можно оторваться от молодых, то отсюда пешком необходимо пройтись к моему любимому, очень древнему Выдубицкому монастырю. Дорога проходит вдоль берега Днепра по парку, который носит имя В. М. Примакова – военного деятеля, бывшего советником в Китае, о чем он написал интересные воспоминания. Ему в 1970 г. поставили памятник (скульптор Ф. Коцюбинский), где Виталий Маркович в форме червонных казаков, которыми командовал. Это место выбрано не случайно, потому что в январе 1918 г. именно тут по льду и прошло в Киев его подразделение. Что пришлось пережить после этого моему городу, я рассказал в ряде своих книг. Здесь об этих трагических днях кровавого своеволия красных не хочется вспоминать. Хотя я заметил – думаешь, что пишешь повесть или роман, а потом выясняется, что это всего лишь диктант. Поэтому по возможности избегаю повторов.

В исторической местности Зверинец расположен один из самых древних монастырей – Выдубицкий. Ослепляющая белизна стен, голубые и золотые купола вместе с пышной зеленью склонов природного амфитеатра придают ему какой-то особый, неповторный, без преувеличения можно сказать, сказочный облик. Поэтому и любили его рисовать художники, а шедевром национального искусства стал офорт Т. Шевченко «Выдубицкий монастырь в Киеве» (1844).

Название Зверинец происходит от больших звериных ловов, которые проводились здесь в древности. Этому есть логичное объяснение: здесь речка Лыбедь впадает в Днепр, при этом уменьшается скорость течения, – песок создал отмель. На мелководье звери ловили рыбу, приходя на водопой, а здесь их поджидали охотники. Происхождение названия «Выдубицкий» объясняется по легенде Иннокентия Гизеля, приведенной в «Киевском Синопсисе»: «Когда Перуна скинули с капища, то он был мореного дуба, щедро украшенный драгоценностями. Его волочили по Боричеву спуску, а потом скинули в воды Днепра. Он притонул, плывя по течению, не видный на поверхности. Язычники, разъяренные надругательством над своим богом, бежали вдоль берега и кричали: «выдыбай, боже, выдыбай, боже!» Он на отмели у Зверинца и вынырнул, то есть выдыбал. Отсюда и название Выдубичи». Некоторые киевоведы отрицают эту версию, считая, что название местность получила от Выдубицкого ручья.

Трудно представить, но именно здесь в те далекие времена Днепр подступал к самим постройкам. Поэтому там, где раскинулась река, было больше островов и отмелей, и перевоз имел важное оборонное значение. Во все времена монастыри считались не только духовными, но и военно-стратегическими твердынями.

Выдубицкий монастырь стал отчим для княжеской династии Мономаховичей. По преданию, в 1070 г. князь Всеволод Ярославич, когда его на охоте поранил медведь, лежал в своем Красном дворе, что возвышался над Зверинцем. Он дал обет, что если поднимется с постели, то поставит церковь в честь семейного защитника Рюриковичей – архистратига Михаила.

Может быть, это красивая легенда, но князь, выздоровев, заложил церковь, а она пришлась по душе людям. Принято считать, что ее строили в два этапа, поэтому и закончили строительство в 1088 г., но Днепр через столетие подступил к самому храму, угрожая обрушением. Тогда князем Рюриком Ростиславичем был приглашен зодчий Петр Милонег, который соорудил подпорную стену. Для современников произошло величайшее событие – человек остановил стихию, то есть стал преобразователем природы, что вызвало всеобщее восхищение, оставив имя мастера знаменитым на века. На торжества освящения стены в 1199 г. приехал князь Рюрик Ростиславич с княгиней, с сыновьями Ростиславом и Владимиром и дочкой Предславою. Таким образом, непопулярный в народе правитель Руси надеялся вернуть себе расположение киевлян. В честь открытия стены князь сотворил пир немалый и трапезу, а речь игумена Моисея, в которой подчеркивалась ее грандиозность, вошла полностью в летопись. Петр Милонег был придворным архитектором и любимцем князя, поэтому его творческая биография протекала весьма счастливо. Кроме подпорной стены им построен собор Апостолов в Белгороде под Киевом (1197), церковь Василия на Новом княжеском дворе в Киеве (1197) и другие сооружения, о которых сведения не дошли. Так как Милонег был единственным архитектором с указанным именем, то ему приписывали все удачные постройки конца ХІІ в. Замечу, что в последующие столетия и по сей день эта традиция сохраняется! Группа архитекторов, разработавшая проект, ставит во главе списка своего начальника, а потом слова «и др.».

В нише западного фасада Михайловского собора установлена мемориальная доска в честь Милонега. Она первой увековечила память легендарных героев далекого прошлого. Автор ее – скульптор Валентин Борисенко. К сожалению, многочисленные поиски хотя бы фундаментов стены никаких результатов не дали, поэтому нет возможности даже представить формы этого уникального сооружения.

Днепр все-таки подмыл и обрушил восточную часть храма. Восточная часть остается в формах XI ст., поэтому, когда в 1580-х гг. подпорной стены уже не было, апсида собора рухнула, и при святом митрополите Петре Могиле ее отстроили в дереве. Деревянная пристройка существовала до пожара 1760 г., когда пострадал весь собор. Его возобновили в барочных формах через десятилетие по проекту М. Юрасова, частично восстановив северную и южную стены, полностью отстроив восточную сторону с тремя апсидами, тогда же появились новые своды и купол, а также и второй этаж, на который вели ступени древней башни. Таким образом, получилось две церкви разных эпох на двух уровнях.