Страница 27 из 80
Открыл глаза и долго не мог понять, где я и что со мной.
Ещё только светает. По нижним этажам кирпичной башни окон нет, поэтому темно сильно. Сразу вспомнил предыдущие события. Как девчонка выдержала тут два дня взаперти с бесчувственным чужим телом – непонятно. Принюхался, да от меня разит на километр, всех тварей приманю к себе. Надо срочно помыться и поменять вещи. Крупно повезло, что девчонка и правда иммунная, обратилась бы и сожрала, пока в отключке валялся.
Штанов на мне не было. Куртку Маша тоже с меня стащила, вернее, её останки. Лежал в майке и трусах. Пока лежал без сознания, потом исходил сильно. Кожа аж липкая. Да и припозорился походу, вставать в туалет-то не мог. Но никаких рефлексий по этому поводу не испытывал. Это не я, а моё больное тело.
Поднялся и стал наводить ревизию на предмет воды. Своей – четыре полторашки. Использовать нельзя, потом пить нечего будет. Железные трубы, выходя из-под земли, уходили наверх и наталкивали на мысль поискать сливной кран. Нашёл какой-то отвод. Орудуя одной правой, левая не хотела слушаться, и болит, и не работает толком, приоткрыл вентиль. Вода пошла. Это было мучительное купание, жидкость лилась на уровне ниже бедра, и приходилось извращаться одной рукой. Когда уже заканчивал, сверху спустилась Маша. Переоделся в чистые вещи, второй комплект брал в расчете на стирку, пока один сохнет, буду ходить во втором. Девчонка тоже поплескалась, потом закрыла кран.
Самочувствие у меня было нормальное, только вот рука. Осмотрел и поразился. Рваных ран уже не было. Нитки шрамов, сходящие на нет синяки, уже жёлтые, как будто им вторая неделя. Только вот ноющая слабенькая боль, и чешется, зараза. Да и локоть сгибаться не хочет, и пальцы не гнутся. Ладно, как-нибудь справлюсь.
«Что мы будем делать?» – спросила Маша.
– Сейчас позавтракаем и двинемся дальше. Ты откуда машину водить научилась?
– Да это машина Игоря, он меня учил. Игорь – это мой брат…был.
Она насупилась, вспоминая неприятные моменты нашего знакомства. Да уж. Как она не сбежала от меня, куда глаза глядят, непонятно. Мы быстро перекусили, я вытащил из старой куртки вещи из карманов и переложил в новую. Старую одежду выбросил. Упаковал заново рюкзак и показал Маше, как ей сложить свой, который она прихватила в магазине. Проверил оружие. Млять. Арбалет не взведу и не выстрелю. Карабин тоже не смогу использовать, как и топор. Остаётся только пистолет – слабое утешение и защита.
Мы стали подниматься по винтовой лестнице наверх к окнам. Осмотрели всю округу из разных окон, но ничего подозрительного не увидели. Спускались вниз, и тут девчонку прорвало. Никогда не думал, что кто-то может задавать вопросы с такой скоростью и непоследовательностью. Видимо два дня молчания и неизвестности её достали. Мы провели в этой башне два полных дня и вечер, когда я её встретил. Долго я был в отключке. А девчонка крепкая, мало кто так смог бы. Но теперь мне придётся молотить языком, не останавливаясь, женское любопытство и страх просто не дадут мне молчать.
– Маша, подожди. Сейчас грузимся вещами и идём к машине. Ехать опасно, но пешком мы далеко не уйдём. У меня только пистолет, другим защищаться не смогу, поэтому не отвлекай меня и, пока не загрузимся в машину, молчи.
Погрузка прошла нормально. Снова посадил её за руль, а сам умостился рядом. Защитник, млять. Кто бы самого защитил, аж стыдно стало. Оглянулся на башню. Откуда она брала воду и куда подавала непонятно. Буквально в ста метрах углом сходятся два других кластера, тихий закуток. Вокруг поля с посадками посёлков и городов не видно. Сориентировался по солнцу, показал Маше направление, и мы поехали.
Башка топтуна, привязанная на капоте, не давала уверенности в безопасности, поэтому решил ехать самыми глухими дорогами, сильно не газуя, о чём предупредил девчонку. И началось. Это был допрос, какой не всякий следователь смог бы провести. Я крутил головой, высматривая тварей, и говорил, говорил, говорил. Аж язык заболел. Монстров мы не видели, на наше счастье. А в два часа кончилось топливо, и машина встала. Отошли метров на двадцать, покушали и пошли пешком. Сколько ещё до Туннеля, я не знал. Шли, не останавливаясь, до самого вечера. На ночёвку устроились в чистом поле, надёжного убежища не нашли. Подумал, что если твари кинутся, хоть издали смогу заметить. Спали в обнимку, чтобы хоть чуть теплее было. Причём никаких посторонних мыслей у меня не возникло. Не воспринимал я Машку как женщину. Она, конечно, симпатичная, хорошая фигурка, красивое личико с зелёными глазищами и рыжими кучеряшками до плеч, но для меня она просто мелкая девчонка, а не женщина.
Проснулись на рассвете, было зябко. Быстро поели и снова в путь. Через час я заметил первую неприятность. По нашим следам бежали два бегуна. Подобрал подходящее место и заставил девчонку лечь и ни в коем случае не кричать. Сам примостился за деревом, приготовив пистолет. На двоих мелких потратил три пули. По бегущим стрелять это не то, что по неподвижным. С одного взял споран, второй был пустой. Пошли дальше, но не прошло и часа, как снова увидел тварей на наших следах. Неслись как гончие по следу. На этих ушло четыре выстрела. Быстро выпотрошил, оба пустые. Ускорили темп ходьбы, но, когда сзади снова увидел заражённых, понял, что-то не то. В этот раз тварей было три: лотерейщик, спидер и бегун.
В темпе показав Маше, как взводить арбалет, зарядил его и приготовил пистолет. Сказал, что после выстрела брошу арбалет ей, сможет, пусть помогает, и отдал болты. Рука работает ещё очень плохо, надежды на неё мало, значит топором точно не смогу. Попасть бегущему в голову даже не надеюсь. Первым бежал лотерейщик, урча на ходу, впрочем, урчали они все. Прицелился в бедро, хоть чуть-чуть лишить подвижности, бдынь, тварь покатилась по земле, втыкаясь в деревья. Бросил бесполезный механизм и схватил пистолет. Первым начал бить по спидеру: выстрел, выстрел, выстрел. Перевести на бегуна, три выстрела, перевод на лотерейщика, до которого уже два метра, выстрел. Контроль в голову, выстрел. Бегун готов, спидер пытается подняться на лапы, выстрел. На трёх тварей потратил девять патронов, так их надолго не хватит. Взял с уродов четыре спорана. Надо быстрее сваливать отсюда. Три стычки уже. А вообще, что-то неправильное в этом, что-то не даёт покоя. Вчера на машине проблем не было, а сегодня пешком и по следам бегают.
Пошли дальше, но в голову стали лезть мысли, что, наверное, придётся срочно искать машину. Иначе будет хана. Стал выискивать путь к асфальтированной дороге. Когда увидел шоссе, до которого было километра два, сзади опять нарисовалась погоня. Спидер и бегун неслись по следам. Я зашипел как гад ползучий.
– Маша, у тебя что, праздники?
Девчонка уставилась на меня.
– Ну, красные дни календаря?
– Какие праздники?
– Ну, специфические женские дни. Месячные у тебя?
Машка покраснела как помидор. В другое время даже залюбовался бы, так ей это шло, но сейчас…
– Сам дурак! Об этом неприлично говорить. И спрашивать.
Я аж взвыл. Епическая сила. Нас тут сожрать собираются, а ей млять неприлично. Ну, вот что тут делать? На тварей потратил две пули, которых было жаль. Даже не стал потрошить, чтобы не терять время. Надо срочно искать машину. На транспорте опасно, но пешком мы не уйдём, не отобьёмся. Быстро шли к шоссе, я поглядывал в бинокль, и росла надежда, что сможем выкрутиться. На перекрёстке дорог стояло несколько машин, некоторые из них были целыми. Мы шли по посадке вдоль грунтовой дороги, а впереди перекрёсток с асфальтированным шоссе. Моё внимание сразу привлекла инкассаторская нива. С виду вроде целая, две передние двери раскрытые. Ещё бы ключ был бы в замке.
Не доходя до перекрёстка метров сорок, замерли, слушали и смотрели. Вдруг раздался шум едущей машины. Вдалеке с правой стороны показался автобус. Водитель выжимал из двигателя всё что мог и нёсся к нам на встречу. Но было понятно, что от погони он не уйдёт, не такая у пазика скорость наперегонки с тварями состязаться. Осмотрелся вокруг, по следам пока никто не идёт.