Страница 4 из 11
Оружейник повторился:
- Охренеть. Ну, погнали дальше смотреть твою вотчину.
Здесь оказалось и в правду больше, чем, на что он рассчитывал, о чем мечтал. Станочная, с его любимыми Торносами,[3] слесарная, кузня, закалочная, материальная, где казалось, находилось все от акульей кожи и железного дерева, до булата в слитках.
А Полковник продолжал и продолжал экскурсию по современной пещере Али-бабы. Остановившись у одной явно бронированной двери со знаком «Осторожно радиация», указал:
- Заметь, у комплекса автономка полная, и не только энергия, вода, канализация - все продумано, как на последних подлодках. Причем яйцеголовые от Атома, здесь поставили свой какой-то последний агрегат, и раз в год будут наведываться к тебе с инспекцией. Хотя все данные они и так снимают. Так что, за этой дверью вотчина не наша, сюда даже не суйся. Ну, вот и жилой бокс. Тут все, как обещал, даже тренажерный зал с небольшим бассейном есть, и зал процедурный. Процедурный - это скорей медицинский бокс, с лампами там всякими, подземелье все-таки это тебе придется посещать ежедневно. До начала эксперимента, каждый день к тебе будут спускать два уборщика и врач. Не обессудь - устав. Знаю, ты с людьми не очень сходишься, поэтому потерпи и выявляй, чего здесь еще не хватает. Не против?
Оружейник понимая согласился, кивнув.
- Согласен значится с работой?
- На все сто Батя, и спасибо тебе, не подведу.
- Ну и ладушки. Тогда двинули в Оружейку. Думаю, я тебя еще удивлю.
- Куда уж больше, я и так как пацан десятилетний впервые попавший в Центральный Детский Мир на Лубянке.
- Пожелания, просьбы есть?
- Есть командир.
- Давай!
- Как я понимаю, у нас на поверхности есть пошивочный цех по спецуре?
- Да, шьем. Даже мешки под песок для стрелков, подсумки, разгрузки, горки. Ассортимент большой. Тебе что-то нужно?
- Да нужно пару-тройку комбезов из перфорированной парусины. Пусть девчата сошьют на меня, и еще хороший скотч, все. Мокасины и усилители я и сам сошью. Батя, как ты посмотришь, если я буду передвигаться по-пластунски? Знаешь, как осточертела коляска, если честно, я ее боюсь даже больше Деда Мороза в детстве.
- Ты боялся Деда Мороза? - Капитан первого ранга улыбнулся.
- Здесь нет ничего необычного, Батя, просто логика. Посуди сам. Огромный дед, в руках дубина с навершием, за плечами мешок. Живёт где-то в глубоком лесу, носит парик и бороду с усами из свалявшейся ваты. Видимо, не хочет, чтоб его истинное лицо видели. Никто не знает, где именно этот гражданин живёт, и есть ли у него паспорт. А добрые люди не ведут подобный образ жизни. Остановить его не может ни милиция, ни полиция, и даже ПВО ничего с ним сделать не может. Приходит, когда хочет, обычно ночью, странно же. Дарит сомнительные, ненужные подарки и оставляет записки, бросающие в дрожь, типа: «Слушайся маму и папу, я слежу за тобой всегда и везде». Жуть получается, и в туалете после этого не расслабишься, кто же любит, когда за ним подглядывают?!
Батин весь этот монолог ржал как умалишённый, утирая слезы:
- Понял, тебя Оружейник, на елку не приглашаем. А на счет передвижений, делай как тебе удобней и запомни: - здесь, - и полковник развел руки, - место твоей ответственности, ты здесь царь, бог и охрана в одном лице, если конечно не считать Юнгу, без твоего ведома, сюда только со свинцом в голове могут войти, даже я. Берешь объект под охрану.
- Через час, Батя, объект будет под охраной, я уж постараюсь.
- Вечером принесу документы на подпись.
Полковник посмотрел и сморщился, - “не хочет уходить отсюда” - прочитал Оружейник.
- Слушай, мне уже давно бежать нужно, оружейку сам посмотри. Думаю, тебе будет приятно и удивительно. В общем, ты в неплохой норе. У всех телефонов в бункере есть экстренные списки, там и мой на всякий. Нужно будет что-то, звони. Комбезы сегодня же закажу. Твой размеры я еще помню. Все, бывай брат, - и полковник стремительно пошел к лифту.
Двери лифта распахнулись, полковник обернулся и еще успел сказать:
- Боезапас не жалей, жги сколько душе угодно, из чего угодно...
Все, он остался в так нужном ему Раю, один.
[1] Паралич обеих конечностей.
[2] Миротворец - американская тяжёлая межконтинентальная баллистическая ракета шахтного базирования.
[3] Высокоточные Швейцарские станки.
Глава вторая Шизофрения, или еще какая Хрень
Впервые, с той трагичной для него ночи в Персидском заливе он чувствовал себя как-то уравновешенно, спокойно. Девять дней он уже здесь и ему нравится. Вчера, наконец, ушли Атомщики и спецы по установке регенерации воздуха. Долго по очереди жали руку, желая удачного эксперимента и личного здоровья, мило и как-то виновато улыбаясь. Оружейнику они нравились, эти научники в белом, эти люди из какого-то другого мира. Приятно было с ними общаться: тактичные, обходительные даже застенчивые в чем-то, и в тоже время, темпераментно увлеченные своим делом, хорошие, непостижимо умные люди.
“Все, один. Целый год одиночества. Мечта сбылась”, - кто бы знал, как он устал от людей.
Следующим утром он проснулся рано, давненько он так не высыпался, прошедшей ночью он не срывался в пропасть, его ни пытали, ни казнили, ни умерщвляли различными предметами, кошмары-вороги почему-то покинули свой пост.
- Я люблю тебя Бункер! - громко крикнул Оружейник, не боясь, что кому-то помешает. - Красота! - потянулся, сполз на пол, извернувшись, натянул высокие овчинные чуни, закрепив их к голени скотчем, следом широкие кожаные наколенники и налокотники, сделанные им самим из сыромятины, более похожие на средневековые поножи и наручи. Ну, вроде как удобно, проделав несколько упражнений в таком снаряженном состоянии, ужом двинул в туалет, а следом в душ, там конечно пришлось разоблачиться. Вернувшись в спальню, тестер прорывных технологий, надел один из парусиновых комбезов, добротно изготовленных для него пошивочный цехом полковника, а поверх всю свою амуницию, которую в шутку называл латы полоза, тщательно закрепив ее скотчем, дабы ничего не выбилось при движении по-пластунски. Добрался до платформы, привычно, доступными физическими упражнениями притязал себя примерно с час, следом уже привычно туалет и душ. По быстрому добрался до столовой, глотнул поливитамины, сделал себе кофе, разбавил баночным молоком, открыл ветчины, добавил к этому пару галет. Умял в свое удовольствие. Рядом Тигра с удовольствием наминала ветчину.
Он лежал на платформе, было удобно и тепло, пахло свежеструганой лиственницей и оружейным маслом. Он уже перетащил сюда, как говорится, поближе к сердцу, и снайперскую винтовку «Корд» и одноименный пулемет и даже пару Стечкины, периодически перебирая их до последнего винтика и обратно любовно нанося смазку, по ходу замечая изъяны массового производства, обдумывая пути исправления и улучшения изделия. Это нехитрое занятие, казалось бы, монотонное занятие, всегда помогало ему, даже в очень сложных ситуациях достичь какой-то внутренней гармонии - будто молитва. Повод понервничать сейчас был. Ожидание, когда же начнется это действо, из-за которого он здесь как речной рак, проверяющий качество воды, расшатывало. О том, что проект может сорваться, думать даже не хотелось. Для него теперешнего, почему-то уверовавшего, что у него в этой подземной субмарине все получится, и он еще раз будет полезным Родине и сам как-то по кубикам соберётся.
Что он знал о запуске, по правде сказать, немного - собственно ничего. Должен прозвучать тревожный сигнал, и загореться вон тот на своде красный плафон, следом продувка, предупредили, будет шумно, затем герметизация, включение всех систем, все. Да, еще красный плафон должен стать зеленым, явный признак штатно работающих систем - автоматика. Оружейник засмеялся над собой, сотрясаясь, уткнувшись лбом в брус. Что может знать речной рак о водоканале и его работе, будучи хорошим, наглядным биодатчиком пригодности подаваемой городу воды.