Страница 4 из 4
– Хорошо, а теперь – вперед! – Моника шлепнула Сабину по ягодицам. – В погоню за негодяями! – Моника состроила злобную гримасу и согнула пальцы, изображая когти.
Сабина спустилась на лифте и вышла из многоквартирного дома, в котором жила ее сестра. По вечерам район рядом с Восточным вокзалом был небезопасен. Ее машина стояла на противоположной стороне улицы под мигающим фонарем. Она уже собралась открыть дверь автомобиля, когда из тени деревьев к ней бросился какой-то мужчина.
Сабина машинально опустила руку на пистолет.
– Белочка!
– Папа? – Что он делает в Мюнхене?
Отец выглядел ужасно. Осунувшееся лицо казалось еще темнее из-за трехдневной щетины. Под глазами синяки, словно он не спал несколько дней подряд.
– Я поехал к тебе домой, но тебя там не было. В участке сказали, что твоя смена скоро начнется, – и я подумал, что ты у Моники.
Сабина посмотрела на часы. Начало девятого. Ей нужно на работу.
– Почему ты не приехал ко мне в офис?
Слезы потекли по его щекам.
– Папа, ради бога, что случилось?
Он обнял ее и прижал к себе.
– Мне так жаль, Белочка!
С трех лет он называл ее Белочкой из-за густых каштановых волос и больших карих глаз. В подростковом возрасте она этого стыдилась, сейчас, будучи взрослой женщиной, еще больше.
– Серебристая прядь очень тебе идет, – всхлипнул он, слезы снова потекли по его лицу.
– Спасибо. – Она погладила его по плечу. – Успокойся. Что такого ужасного произошло?
– Твою мать похитили два дня назад.
– Что? – Сабина высвободилась из его объятий. – Откуда ты это знаешь?
Он провел пальцами по щетине. Руки его дрожали. Он больше не был похож на того крепкого шестидесятилетнего мужчину, который в свободное время все еще ремонтировал старые поезда, – отец постарел на несколько лет.
Похитили? Кто мог похитить маму?
Ситуация казалась ей странной. Два дня назад она собиралась идти с мамой на курс пилатеса и оставила ей сообщение на автоответчике. И вдруг появляется отец, который живет в Кельне, в пятистах километрах.
Сабина вытащила из кармана рабочий сотовый телефон и набрала номер матери. Голосовая почта. Сабина набрала другой номер. После восьмого гудка на домашнем телефоне включился автоответчик.
– Когда ты узнал, что маму похитили?
– Он позвонил мне сорок восемь часов назад.
Он? Сабина с недоверием посмотрела на отца.
– Ты общался с похитителем? – Сабина убрала телефон обратно в карман. – Ты сообщил в кельнскую полицию?
– Я ни с кем об этом не говорил.
– Ты с ума сошел? – вырвалось у Сабины. Только не потерять самообладание. По опыту работы в оперативном отделе полиции она знала, что свидетели путаются в самых простых фактах, когда им начинают задавать множество вопросов. И сейчас ей следовало собраться, чтобы не наброситься на отца с расспросами. – Садись в машину и расскажи мне все по порядку. Мы поедем на мой пост.
– Нет! Он сказал, что убьет ее, если я подключу полицию.
Убьет? Сабина огляделась: мимо них по дороге проезжали машины, несколько прохожих шли по тротуару. Она понизила голос.
– Думаешь, он следит за нами?
– Я не знаю… наверное, уже нет.
Уже нет?
– Отец, пожалуйста! Садись в машину. По дороге в участок ты мне все расскажешь.
Он неохотно залез в автомобиль. Когда машина тронулась с места, Сабина автоматически включила CD-плеер. Из колонок раздался гнусавый голос рассказчика. Аудиокнига Давида Сафира «Иисус любит меня». Сабина выключила плеер.
Они уже ехали по Розенхаймерштрассе в направлении реки Изар, когда Сабина повернулась к отцу:
– Пристегнись, пожалуйста.
Дрожащими руками он потянул за ремень.
– Два дня назад мне домой позвонил мужчина и измененным электронным голосом сказал: «Господин Немез, если вы в течение сорока восьми часов выясните, почему вашу бывшую жену похитили, она останется в живых. Если нет, то она умрет».
– Он так сказал? – Это какое-то недоразумение.
Отец кивнул.
– Единственная подсказка, которую я нашел, – это коробка перед дверью моей квартиры. В ней лежал маленький пузырек с чернилами.
– Ты ведь к нему не прикасался?
– Конечно, прикасался. Я его открыл. Внутри черные чернила.
– Если бы ты ничего не трогал, а сразу позвонил мне, мы бы начали масштабные поиски.
Если бы, если бы, если бы…
– Он сказал, что убьет ее!
– Может, все это неправда, и кто-то…
– Сабина! – перебил ее отец. – Я слышал ее голос по телефону. Она умоляла о помощи. Потом он оттащил ее.
У Сабины перехватило дыхание. Кажется, все плохо. Мама никогда не попросила бы отца о помощи.
– Попытайся вспомнить. Когда именно истекают сорок восемь часов?
– Они уже истекли, – тихо произнес он.
Сабина увидела, что он глазами ищет электронные часы на панели приборов.
– Почти пятьдесят минут назад он снова мне позвонил и задал тот же вопрос. Потом сказал, что срок вышел, и повесил трубку.
Сабина выехала на мост Людвига через реку Изар. В воскресенье вечером движение было не таким медленным, как обычно, но неторопливо катящиеся машины все равно раздражали. Она вытащила рацию и связалась со своим полицейским участком. Колонович, начальник ночной смены оперативного отдела полиции, ответил гнусавым голосом.
– Привет, Вальтер, это Сабина Немез, – перебила она его. – Около сорока девяти часов назад была похищена женщина. Ханна Немез, шестьдесят пять лет. Десять лет назад переехала из Кельна в Мюнхен и проживала на Винцерштрассе, в Западном Швабинге, в прошлом директор начальной школы, сейчас на пенсии. Мы должны немедленно начать ее поиски.
Мужчина на другом конце какое-то время молчал. Вероятно, записывал информацию. Потом прочистил горло:
– Бина, ты говоришь о своей матери?
– Да. Я направляюсь в отделение.
Он снова откашлялся, словно раздумывал.
– Не хочу тебя волновать, но несколько минут назад поступило сообщение. Священник и смотритель собора нашли труп пожилой женщины в центральном нефе.
– О нет! – Ее отец прижал ладони ко рту. Снова по его щекам покатились слезы.
Фрауэнкирхе, кафедральный собор Пресвятой Девы Марии, считался символом Мюнхена. Главное полицейское управление, отделения и участок Сабины находились на Эттштрассе, в нескольких минутах ходьбы от собора. Сабина знала короткий путь. Резко затормозив, она пересекла перекресток с круговым движением и свернула на боковую улочку, ведущую в район Альтштадт. Покрышки взвизгнули, позади засигналили автомобилисты. Отец вцепился в поручень. Между крышами домов уже виднелись освещенные башни собора с массивными куполами.
– Мы еще не знаем, кто она, – быстро добавил Колонович.
Но Сабина не могла сдержать отчаяния.
2
Молодым остается тот, кто радуется будущему так же, как и прошлому, – эта поговорка подходила отцу Сабины больше всех, кого она знала. Но сейчас в его опухших от слез глазах она видела боль последних дней. Ее родители развелись после жуткого спора по поводу денег и права родительской опеки. С тех пор Сабина думала, что их отец оправился от расставания, смог забыть бывшую жену, – но в эти минуты увидела, что он безгранично по ней скучает. Сабина припарковалась вторым рядом в начале пешеходной зоны и положила под стекло зеленое пластиковое удостоверение оперативного отдела полиции.
– Жди здесь, – сказала она отцу и вышла из машины.
– Разве тебе туда можно, Белочка? – крикнул он ей вслед.
– Папа, я комиссар. – В двадцать шесть лет она была самым молодым комиссаром в оперативном отделе мюнхенской полиции. Как связующее звено с уголовной полицией их часто называли «пожарными полиции». Когда служащий уголовной полиции появлялся на месте преступления, были уже сняты все отпечатки, установлена причина смерти и опрошены свидетели.
Сабина побежала через площадь к главному порталу Фрауэнкирхе. Освещающие кирпичный фасад прожекторы придавали ему мрачный оранжевый оттенок. Массивные двери были настолько огромные, что, стоя на площади перед главным порталом, Сабина не видела даже стрелок на часах. Еще выше в темноте оба купола светились странным зеленовато-голубым цветом.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.