Огни над волнами

– Со мной все ясно, вас-то зачем в это впутывать было? – Ворон нехорошо прищурился: – Грейси, мне не нужен ваш комментарий по этому поводу, это риторический вопрос. Я сам знаю на него ответы, причем все, от «Все средства хороши» до «Через нас вас прихватить попроще». Вот только это все так, отговорки. Нет-нет, я не собираюсь сейчас терзаться муками совести по поводу гибели моих подмастерьев, речь не об этом. Просто я никогда не воюю с детьми и не люблю тех, кто это делает.

– Вам совсем не жалко наших друзей? – спросил у наставника де Лакруа. – Они погибли, выполняя ваш приказ, как-никак.

– Я человек, а не статуя, – ответил ему Ворон. – Как человеку мне их жалко, а вот как наставнику, учителю и магу – нет. Жизнь в нашем мире такова, что каждый из вас должен четко осознавать, что он делает, что он говорит и какова его ближайшая и дальняя цель. До слова, до жеста, до интонации. Вы – будущие маги, и вся ваша жизнь будет походом по тонкой веревке, натянутой над пропастью. Чуть в сторону – и все, под вами пустота. Вас будут бояться люди, не любить власть предержащие и ненавидеть собратья по цеху. И каждая ошибка может стоить вам жизни, как минимум. Весь прошлый год я вас учил именно этому, и путешествие, что вы совершали, было экзаменом в первую очередь по данной дисциплине. И трое из вас его не сдали. Ромул не надел кольчугу, хоть все знают, что леса герцогств – рассадник разбойников. Флик дал слабину, позволил себя запугать, сломался. Хотя умер он как мужчина, этого не отнять. Что же до мистресс Флайт – ее погубила несдержанность. Есть мужчины, которые боятся женщин и невероятно трясутся за свою репутацию, она обязана была это просчитать, не давать воли эмоциям. Покойный Август Туллий, судя по всему, был из таких. Так вот – Флоренс ударила по его самолюбию, чем здорово навредила всем вам и себе в первую очередь. Слово – ваш первейший друг и одновременно с этим – злейший враг, все зависит от того, как вы его используете. Кстати, судя по описанию этого самого Августа, я знавал его деда, редкой пакостности был человек. Такие черты передаются по наследству, знаете ли.

– Вот это да, – переглянулись мы. – А еще говорят, что мир велик.

– Да тут все просто, – Ворон почесал затылок. – Его дед был родным братом моего однокашника, Гая Петрониуса Туллия, с которым я был очень дружен, и в доме которого как-то все летние вакации провел.

Кого? Гая Петрониуса Туллия? Боги мои, я вел грешную жизнь, но не настолько же!!!

Глава вторая

Я перевел дух, меня одновременно и знобило, и кидало в жар. Семь демонов Зарху, а если мастер Гай – любящий дядюшка? Что, если внучатый племянник для него был единственным светом в окошке?

Одно хорошо – то, что я этого Августа добил. Если бы он уцелел и рассказал своему дядюшке, кто именно его чуть ко всем богам не спровадил, то меня, наверное, ничего бы не спасло. Родная кровь – есть родная кровь, и даже при условии, что мастер Гай вовсе не настолько любящий родственник, как я о нем думал секунду назад, то все равно он бы мне выписал по первое число. Как-никак – не чужие же люди они были с покойным.

А теперь – докажи, что это именно я его прикончил? Точнее – узнай, как именно этот Август Туллий голову сложил. Шакалы и твари из-за кладбищенской стены там, наверное, уже и костей от павших не оставили. Ну а если что и осталось – то песком занесет.

Нет, если он, конечно, задастся вопросом кто убил его родича, то узнает. Но буду надеяться, что не задастся.

– Ладно, это все было давно, – Ворон потер ладони. – У него ведь наверняка с собой были те допросные листы, что вы должны были подписать. Прихватить не догадались? Или побрезговали тела обыскивать?

– Обыскали и нашли, – я подошел к нему и протянул сумочку с бумагами. – Вот они.

– Читали? – с прищуром глянул на меня Ворон, не открывая ее.

– Нет, – помотал головой я. – Не стали. Если чего-то не знаешь, то и рассказать об этом никому не сможешь. Мало ли что еще там есть, в этих бумагах?

Я не врал. Мы на самом деле не лазали в сумку, еще в доме Раваха-аги договорившись о том, что я только что сказал Ворону.

– С одной стороны – молодцы, – наставник подбросил сумку на ладони. – Лишняя информация зачастую приносит больше вреда, чем пользы. С другой стороны – любознательность должна стать вашим вторым именем. Маг должен как мышь, как таракан лезть в любую дырку, чтобы знать все обо всем. Новые знания – это то, за чем вы будете охотиться всю свою жизнь. Власть, золото – это все прекрасно, но их наличие у вас напрямую зависит от того, как много вы знаете, то есть от того, насколько вы умеете использовать свой ум и магическую силу, превращая их в одно целое. Люди примитивны в массе своей – получив некую информацию, они ее просто забывают. Маги же умеют переплавлять слово в дело, превращая полученные нематериальные знания в зримую и ощутимую мощь. Только тут поосторожней надо, люди крайне завистливы и мстительны. Я к тому, что от грамотного доноса никакая сила не спасет. Придут ночью хмурые ребята в черном, руки скрутят – и на костер.

– Какая мрачная картина, – потрогала повязку на глазу Луиза, появилась у нее такая привычка.

– Какая есть, – без улыбки, на редкость серьезно ответил ей Ворон. – Ладно, что-то разговорился я сегодня, тянет меня на длинные речи. Все, молодцы, зачет вам за летнюю практику. Можете еще пару дней побездельничать, пока не кончится отведенный мной на выполнение задания срок, а потом все, придет время занятий. И вот еще что – не забудьте получить у Тюбы ведра и лопаты.

– Зачем? – со вздохом спросила Аманда, заранее предвидя ответ.

– Так наказание вам за забытый во время ночлега защитный круг, – пояснил наставник. – Точнее – неустановленный. А что? Правы были ученики Виталия, такая оплошность требует наказания. Вот сразу видно – знающий у них был наставник, гонял их от души, вон как они шустро определили, что вас ждет. Так что заслужили – получите, все по-честному.

– На неделю? – уныло спросил Гарольд – В смысле – наказаны на неделю?

– Ну не совсем уж я тиран и деспот. Это разовое мероприятие, направленное на подготовку к новому учебному году, – добродушно ответил ему наставник. – Профилактическое. И потом – вы же пришли вторыми, какая неделя? Вот сейчас вернется Мартин, он со своей командой и будет тем счастливчиком, которому достанется главный приз. Догадываетесь, какой? Я еще весной говорил о том, что последним финиширующим крепко не повезёт.

– Тоже мне секрет, – тихонько пробормотала Аманда. – А то мы сами не понимали, что к чему.

– Будем считать, Грейси, что данную реплику я не слышал, – почесал ухо Ворон. – Не хотелось бы стать одним из тех наставников, которые легко предсказуемы. Н-да.

И он задумчиво начал барабанить по подлокотнику кресла.

– Вы не такой, – немедленно среагировал я. – Не-не-не, она вообще не про это говорила!

За этим «н-да» могло последовать вообще все, что угодно. Вот сейчас задумает он доказывать свою оригинальность – и отправимся мы в лес какую-нибудь травку искать, которая растет на местах старых пожарищ, причем в единичном экземпляре.

– Да она вообще ничего не говорила! – затараторила Фриша, тоже сообразив, куда ветер дует. – Молчала она!

– Тогда идите, – разрешил наставник, открывая сумочку с документами. – Свободны.

Мы все дружно выдохнули. Миновала нас чаша сия, по крайней мере на сегодня.

– Да, фон Рут, – оклик Ворона остановил меня в тот момент, когда я почти покинул обеденную залу. – Ты давай-ка, задержись.

Все-таки судьба есть. Она решает за нас, когда и что должно произойти, независимо от наших пожеланий и планов. Хотя иногда она делает что-то именно так, как ты вроде бы и желал, то есть – идет тебе навстречу, вот только в тот момент, когда это происходит, ты осознаешь – да лучше бы этого не было.

На корабле, который доставил нас к родным берегам, у меня было время подумать о всяком разном. О себе, о друзьях, о том, как дальше жить. А еще я очень много размышлял о том, что неплохо было бы все рассказать наставнику. Вот вообще – все, от начала до конца. И про то, кто я есть, и про то, как сюда попал, про мастера Гая и Агриппу. Голеньким перед ним остаться, в переносном смысле, понятное дело. А потом – совета спросить, как дальше существовать.