Седьмая сестра

Аунрэй смотрела странным взглядом, словно не понимая, сказано это в шутку или всерьёз.

— Вы вели переговоры с эльфами Миф Драннора, верно? С Илсевел Миритар? — продолжила Женя.

А вот тут эльфийку проняло — видимо, она никак не ожидала, что до людей дойдут секретные переговоры с Миф Драннором. На её гладкой коже появилась испарина.

— Если вы поможете взять башню — более чем уверена, что эльфы согласятся на переговоры. Кроме того… — Женя помедлила, а потом забила последний гвоздь: — …у нас тоже есть что вам предложить. То, чем шарране разорвали Плетение. Если вы нарушите нейтралитет башни — мы пустим его в ход… сами. А если вы согласны — можем и обменять его… на некий эльфийский артефакт.

Пот по лбу Аунрэй уже лился градом. Кваггот смотрел своими заплывшими глазками, явно не понимая, что происходит, но с места не двигался, исполняя приказ. Витя, сидящий дальше всех от входа, чуть переместился, чтобы ствол лежащего на коленях пулемёта (пусть и под левую руку) смотрел в сторону подземного медведя.

А эльфийка явно лихорадочно просчитывала варианты. Сестра наверняка сообщила ей, что чужаки не так просты, как кажутся, но старшая Матрона вряд ли ей поверила — и сейчас имела возможность убедиться в этом лично. И ей нужно не только выйти из неоднозначной ситуации, но и сделать это, не потеряв лицо — про гордыню эльфов, особенно тёмных, все уже были прекрасно осведомлены.

Бойцы не мешали. На лице Шаэрл появилась однозначная заинтересованность.

— Что вам нужно в башне? — наконец спросила эльфийка, невозмутимо игнорируя предательски стекающий по виску пот.

— Освободить пленников в подземелье и вывести их. Побеседовать с Моурнгримом Амкатрой. Получить от вас истинный кулон Ашабы. Для начала это всё, — ответила за всех Шаэрл. Логично — она знает башню лучше всех, ей и карты в руки. — Если удастся выбить оттуда жентиларов — будет просто прекрасно.

Дроу смерила женщину взглядом:

— Я дам вам десяток воинов и двух волшебников. С вами пойдёт моя сестра Грейанна со своими подручными. Те, кто выживут, останутся в Башне или в её подземелье до переговоров. Другие войска подводиться не будут. Кара за предательство — смерть, — почти выплюнула она последние слова.

Сергей слушал и не верил своим ушам. Неужели получилось?

— Если узнаю, что вами убиты кто-то из моих подданных — прикажу убить вдесятеро жителей Долины, — продолжала Аунрэй. — Это просто.

— Что с кулоном? И какие гарантии? — нагло поинтересовался Азалар.

— Достаточно того, что все вы живы сейчас, — высокомерно заявила жрица. — Кулон… будет у Грейанны.

— Мы благодарны вам, — вдруг сказала Женя. — Гарантией будет некий артефакт. Кара за предательство — уничтожение Плетения, — девушка помолчала и, глядя прямо в лицо эльфийке, добавила: — Я его своими руками разорву. Сама, без всяких ритуалов. Ребята подтвердят, они видели.

Аунрэй дёрнулась, как от пощёчины, но быстро совладала с собой.

— Встреча через час после полуночи, у пещеры, которую риввины называют Пустье.

Вытащив из-за пояса плеть, она несильно хлестнула ей кваггота, и все увидели, как пасти змей впились в плоть чудища. Полумедведь рыкнул, но не выказал ни малейшего неподчинения и, пропустив жрицу, вышел вслед за ней из пещеры.

Первым подал голос Пашка, и голос был совершенно бесцветным:

— Что это вообще было?

Женя сидела белая как мел. Витя так и стиснул пулемёт, всё ещё направленный на то место, где раньше стоял кваггот. Шаэрл задумчиво кивала, Вилем судорожно хватал ртом воздух, Кирилл теребил Посох Ночи. Лучше других выглядели разве что Сергей и Азалар.

— Женя, надеюсь, ты не сделаешь то, что ей… пообещала? — наконец выдавил полуэльф.

— Нет, конечно, — на лицо Жени румянец возвращался пятнами — как тогда, в склепе у бехира. — Хотя… когда я говорила это, кажется, сама была уверена, что исполню угрозу… в случае чего.

— Тёмные эльфы, готовые освободить от жентиларов Кручёную Башню, — не меняя выражения лица, вымолвила Шаэрл. — Неужели такое может быть?

— Ох, странный союз, — вздохнул Кирилл.

— Никакой это не союз, — тихо сказал Азалар. — Сотрудничество, которое выгодно всем… не более того.

— И мы что, пойдём вместе с дроу в это… Подземье? — поинтересовался Витя, разжимая наконец руки на пулемёте.

— Пойдём… но не все, — решительно сказал Сергей. — Азалар, тебе идти нельзя. Леди Шаэрл, вам…

— Мне идти надо обязательно, — твёрдо вымолвила леди Амкатра. — Во-первых, я лучше всех вас знаю Башню. Во-вторых, я должна понять, что произошло с моим мужем.

— Кстати, леди Шаэрл… а вы умеете обращаться с магическими свитками? — вдруг хитро поинтересовался Кирилл.

— Да, — удивлённо ответила та. — А что именно нужно?

— Да так, потом расскажу, — отмахнулся боец. — Есть одна мысль… Серёга, леди Шаэрл должна идти обязательно.

— Хорошо, — кивнул сержант. — Но нам всем скопом идти нельзя. Я пойду, Витя как пулемётчик, Пашка. Кирюх, вы с Женей остаётесь тут.

Женя открыла было рот, но Вилем её опередил:

— Сергей, Женя единственная, кто чувствует Плетение. Если мы с чем-то столкнёмся — без неё будем как без рук.

Девушке оставалось лишь кивнуть.

— Ладно, что с вами делать… идём все, кроме Азалара. Азалар, на тебе связь с волшебным народом, волками и друидами. Когда мы пройдём в Пустье, кто-то из них должен прикрыть вход. Сделаешь?

— Сделаю, — кивнул Азалар.

— Вилем, ты тоже с нами?

— Куда ж вы без меня, — ухмыльнулся полуэльф. — И, кстати, я тоже умею пользоваться магическими свитками. И жезлы ещё остались. Леди Шаэрл, будем действовать вдвоём.

Бывшая авантюристка улыбнулась, словно сразу помолодев лет на десять. Ещё бы — наконец-то планировалось реальное дело, удар захватчикам в солнечное сплетение.

— А почему она так взъярилась на слово «дроу»? — спросила Женя. — Я думала, их все так называют…

— Называют, но не они сами, — пояснил Вилем. — На языке иллитиири «дхаэрроу» означает что-то типа предательства, измены. Помните, я говорил, что Арошни хотела убить Кореллона Ларетиана, своего супруга? Это сейчас слово упростили до «дроу», а суть предательства в названии осталась.

— Они считают предателями тех дроу, что живут на поверхности? — поинтересовался Кирилл.

— Да. Тем более, что поверхностные дроу чаще всего поклоняются не Лолс. А все, кто не с Лолс — изменники, как-то так, — развёл руками полуэльф.

— Риввины — это кто, люди?

— Да. Полупрезрительное слово, примерно как и «дроу». Язык тёмных эльфов в этом отношении вообще примечателен — помните, Аунрэй никак не отреагировала на слово «счастье»? У них нет такого понятия, самое близкое к нему — «наслаждение». Зато вот слов для обозначения пыток в их языке — великое множество…

— И нам с ними завтра воевать бок о бок… — то ли вопросительно, то ли утвердительно протянул Витяй.

— Что поделаешь, — пробормотала Женя. — Надеюсь, мой блеф сработал как надо…

— Сработал, Женя, — уверенно сказала Шаэрл. — Мы и то все поверили. А уж что было с этой дроу…

— Азалар, Осколок надёжно спрятан?

— На Дорогах, как и собирались, — кивнул парень. — Никто не найдёт.

— Азалар, давай-ка вот ещё что, — почесал затылок Сергей. — В подземелье Башни скорее всего будут пленные, из крестьян и горожан. Попробуй связаться через пикси с той же Джаэль или Турко — может, удастся обеспечить какую-нибудь еду и даже одежду. Если получится — тоже подтащить бы к Пустью, уходить наверняка придётся через него. Там есть рядом вход на Дороги?

— Есть. Попробуем, — сказал Азалар.

Настроение понемногу приходило в норму. Конечно, ничего хорошего от дроу ждать не следовало, но вот шанс освободить пленников, да и разобраться с Моурнгримом появился вполне реальный. Тем более, прохождение от Пустья до подземелий башни вполне можно контролировать по карте — удачный, надо сказать, торговец попался на дне Дробящего Залива.

Впрочем, Сергей предположил, что подходы к Кручёной Башне под землёй наверняка так или иначе охраняются самими дроу, так что союз с ними, хоть и хлипкий, будет весьма кстати.