Страница 1 из 13

Пограничник против Абвера

Корчевский Юрий Григорьевич

Юрий Корчевский

Глава 1

«Кирпич» и «Стрекоза»

Положив трубку, Федор плюхнулся на табуретку.

– Ну что, дырки в гимнастерках под ордена крутить-вертеть?

Светлов довольно улыбался.

– Знаешь, что мне Осадчий сказал? «Кирпича» и «Стрекозу» взять – это само собой. Дело о второй рации, что в Торжке, взято под особый контроль Лаврентием Павловичем. Напомнить, кто это такой?

– Не надо, я помню.

– И сроку нам с тобой дали пять суток!

Особист витиевато и забористо выматерился.

– Оставляют у нас Дубовика с пеленгатором, приказали задействовать его на полную катушку.

– А если рация эти пять дней в эфир не выйдет?

– Будь оптимистом, Дима! Так мы едем за «Кирпичом» и «Стрекозой»?

– Едем. Автоматчиков возьму. У меня в особом отделе четверо, у тебя двое. Возьмем!

– Транспорт ищи, все в твой «козлик» не поместимся.

Сам Федор к Дубовику прошел.

– Василий, я приказ получил, считай – от Самого.

Федор показал пальцем на потолок.

– Слушаю.

– Вот-вот. Эфир слушай. Засеки, где эта вторая рация? Сроку нам дали пять суток, и время пошло.

– Понял. Я постараюсь.

– Сучков, Обухов! Хватит бока отлеживать! С оружием на выход.

Надо покончить со всей группой. Одно плохо – уже поздний вечер. Магазин Военторга закрыт, надо искать начальство, через кадровика узнавать адрес этой «Стрекозы». Политрук Фадеев встречался с агентом в магазине, адреса проживания не знал.

Первым делом направились на станцию, в вагонное депо. Станция маленькая, как и депо. Вошли туда всей группой: особист, Федор и с ним шесть автоматчиков. Дежурный нарядчик в испуге встал.

– Добрый вечер! – поздоровался Федор. Где нам найти слесаря Углянцева?

– Он на смене сейчас.

– То есть на станции или здесь, в депо?

– На станции. Работа у него такая, колесные пары, тормозные системы эшелонов проверять, что прибывают.

– Проводите.

– Я не могу уйти.

– Оставьте вместо себя кого-нибудь или дайте провожатого.

– Сейчас.

Нарядчик вскочил, выбежал в дверь, вернулся с парнишкой в замасленной робе.

– Он покажет.

– Отлично.

Вышли из здания. Мимо по рельсам громыхал грузовой состав.

– У Углянцева какое-то рабочее место есть? – спросил Федор.

– Нет, он вдоль путей ходит, осматривает вагоны.

Плохо. Увидев автоматчиков и офицеров, может улизнуть. Прошмыгнет под вагонами, только его и видели. Особист это тоже понял. Своих солдат и Федора – Сучкова и Обухова, разделил по трое.

– Вы – к выходным стрелкам – туда, а вы трое – туда. Задерживать всех, кто попытается по путям со станции выйти.

– Стоять! – приказал Федор. – Поясняю. Не всех, только мужчин. Исполнять.

Солдаты разбежались.

– Вдвоем возьмем? – пошутил Федор.

– А куда эта сука денется? Возьмем!

Пошли к путям, всего их четыре было. На двух стояли эшелоны с техникой. На платформах накрытые брезентом танки и пушки, очертания угадывались.

Возле платформ прохаживались часовые. От вагонов раздавались странные звуки. Стук – стук – хлоп!

– Это что такое? – спросил у провожатого слесаря особист.

– Вагонники работают. Молоточком по бандажам стучат. Потом крышки букс закрывают. А как же? Подшипники осмотреть, масла подлить.

– Ага, понял.

По мнению Федора, особист ни черта не понял, но показывать не хотел.

– Вот он! – Показал рукой паренек. И вдруг крикнул: – Дядя Паша! Вас ищут!

– Заткнись, – прошипел Федор. – Кто тебя просил?

Но «Кирпич» крик услышал и офицеров увидел. Бросил масленку и молоток на длинной ручке, прыгнул под вагон, побежал по щебенке. За эшелоном его видно не было, только звук сапог по щебенке.

– Догоняем! – кинулся особист к вагонам.

А с той стороны, за вагонами, крик:

– Стой! Стой, стрелять буду.

Это часовой, увидев бегущего, заподозрил неладное. После предупреждения – винтовочный выстрел. Федор и особист уже вынырнули из-под вагона. Особист сразу закричал:

– Отставить стрельбу.

И одновременно с командой – еще один выстрел.

– Ты стрелял? – подбежал к часовому особист.

– Я предупредил – стоять! А он бежит! Я в воздух выстрелил, как положено. А вторым выстрелом по нему.

– Где он? Ну, по кому ты стрелял?

– Вон! – показал рукой в сторону часовой.

Особист и Федор в темноту кинулись. Федор фонарь зажег. А от середины эшелона уже трель свистка. Это караульный начальник с двумя бойцами бежит. Раз стреляли – какое-то происшествие.

Федор и Светлов одновременно тело обнаружили. Особист сплюнул.

– Готов! Вот же снайпер, твою мать!

Это он про часового. Попасть человеку в затылок в темноте – случайность. Но для офицеров – плохо. Ни допросить, ни связи выявить. На свет фонаря примчался начкар, как называли в армии сокращенно начальника караула. Запыхался, в руке револьвер.

– А, что? Вы кто такие? По какому праву…

– По такому!

Светлов поднес к носу начкара удостоверение.

– Он побежал, часовой после предупреждения выстрелил.

– Я часового не обвиняю, он действовал по уставу. Можете его поощрить. Вы свободны.

Начкар вздохнул облегченно и ушел.

– Вот незадача! Капитан, зовите своих солдат с той стороны, а я с этой. Надо труп в грузовик да обыскать. У нарядчика адрес взять, жилье у этого гада обыскать.

Привели автоматчиков. Те перенесли труп в кузов грузовика. Пока Федор его обыскивал, особист в депо направился, взял адрес и выяснил, что «Кирпич» рядом со станцией жил бобылем.

– Ключи в кармане у убитого. Досмотрим, даже замки ломать не придется.

Домишко выходил окнами к станции, старой постройки из списанных шпал, снаружи отштукатурен. Искали компромат вдвоем с особистом, а солдаты – хозпостройки во дворе. Находки скромные. Два листка бумаги, на которых даты и черточки.

– Что бы это значило? – потер подбородок капитан.

– Думаю, даты и число поездов, прошедших по станции. Ты выгляни в окно: станция как на ладони.

– Похоже на то. Завезем труп в морг – и за «Стрекозой».

– Если ее упустим, намылят нам шею обоим.

Завезли труп в морг городской больницы. Где Военторг, солдаты знали. Но сейчас уже ночь. Как найти продавщицу? Поспрашивали около магазина у местных жителей. Город невелик, да и городом стал чуть более ста лет, хотя первые упоминания о нем появились еще в семнадцатом веке. Нехорошо вышло, приходилось стучать в дома, будить жителей. Одна тетка крикнула из окна:

– Совсем стыд потеряли, а еще военные! До утра не дотерпите? Через три дома Любка живет, вертихвостка!

Пошли в указанную сторону. Особист автоматчикам приказал:

– Дом окружить. Будет оказывать сопротивление – стрелять только по ногам. Убьете случайно, сам башку оторву.

Калитка не закрыта, вошли во двор, стараясь ступать тихо. Федор в окно постучал. Через секунду в окне показалась женщина.

– Ну, чего вам?

– Любочка, душа горит!

– Надоели, до утра не помрете!

– Люба, двойную цену платим. И закусь!

– Ладно, ждите. Оденусь и ключи возьму.

Федор прикинулся жаждущим выпить. Особист встал за дверь. Через пять минут щелкнула щеколда, дверь распахнулась, и особист с размаху ударил кулаком продавщицу в лицо. Женщина без чувств рухнула на пол.

– Ты сдурел, капитан? Слесаря часовой ухлопал, а ты этой мозги вышиб. Полегче нельзя?

Продавщица дышала, но была без сознания. Федор зол на Светлова был. Любу допросить надо, а она в отключке. Ну, дуболом!

– Нельзя женщину бить как мужика!

– Да я вроде не сильно вдарил.

– Вот и жди, пока очухается!

– В машину ее. В камере водичкой обольем, очнется. Бабы – они живучие.