Страница 82 из 246
Сам Аксёнов тоже на какое-то время исчез неизвестно куда.
В комнате остался лишь тумбовый стол, фортепиано и «кухня» – ударная установка из большого барабана с педалью, хэта, малого барабана и том-тома.
Чепа часами отрабатывал выбивание бита на «кухне» всеми руками и ногами.
Как бить бит ему показал Анатолий Мелай, который по весне пришёл из армии, а до призыва на службу играл в Эстрадном ансамбле на трубе.
Ещё он показал аккорды песни «Жёлтая река» группы «Christie». Она в то время держалась в верхних строчках хит-парадов Европы.
Мы знали об этом из передач радиостанции «Радио-Швеция».
Она вещала на русском языке один час в неделю, по воскресеньям, и наши её не глушили – потому что там говорили лишь о рок-музыке и не велась пропаганда.
Анатолий даже знал слова этой песни на русском:
У жёлтой речки гуляли мы,
Вокруг прекрасно цвели цветы,
У жёлтой речки моей мечты,
Áловерида!
Дальше шёл неперевéденный припев:
Áловерида! Áловерида!
Юзы мамá! Юзы мамá!
Мы стали готовить её к конкурсу.
В одну из репетиций мне вдруг дошло, что раз песня про жёлтую реку, то припев должен быть «Йелоу рива!», а не какой-то там «Áловерида!»
Не зря всё же Алла Иосифовна мне вдалбливала, что «London is the capital of Great Britain.»
Анатолий крутил носом, но крыть ему было нечем.
За мой подвиг Чуба позволил мне подпевать ему в припеве терцией:
Yellow river! Yellow river!
is in my mind and in my eyes
Это меня окрылило, поскольку в нашей группе мне досталась нужная, но такая неприметная роль ритм-гитариста.
Вторым номером мы взяли «Перекрась в чёрное» группы Rolling Stones.
Мы знали аккорды к ней, знали название, но вместо слов только пабакали:
Па-бá-ба пá-ба-ба
Па-бá-ба па-ба-бá
Па-ба-бá
Однако, зная название, можешь представить о чём песня, а когда известен размер строк, то «что нам стоит дом построить? Нарисуем – будем жить! »
И тучи чёрные на город проливают,
капли дождя чернее даже, чем смола,
а лужи чёрные и звёзд не отражают,
ведь даже звёзды все украла с неба мгла…
( … в фильме «Адвокат дьявола», где Аль Пачино играет сатану, она звучит на заключительных титрах. В оригинале, разумеется.
Но тогда в Голливуде ещё не успели снять этот фильм.
И, кстати, с «Жёлтой рекой» наша гаражная группа опередила «Весёлых ребят» Буйнова. Они её исполнили аж года через два и у них это стало песней про Карлсона с крыши:
Вот мы слышим,
Вот мы слышим
Мотора стук —
Весёлый звук.
Это с крыши,
Прямо с крыши
Летит к нам друг,
Наш весёлый друг…
Так из песни про любовь сделали гимн Рембазы…)
Накануне конкурса мы репетировали днями напролёт. Выходили из Клуба только пообедать в павильоне «Встреча» на привокзальной площади.
Ели мы там пельмени, запивали бутылкой «Жигулёвского пива» на четверых и мнили себя забойными чуваками, которым по плечу лабать рок.
Буквально за день до конкурса группа «Кристалл» из Лунатика нанесли нам превентивный удар.
Они играли «халтуру» на выпускном вечере нашего класса.
Мы предлагали руководству школы отыграть за бесплатно, а пригласили их.
В своём отечестве тебя и за музыканта не считают!
Конечно, у них устоявшаяся репутация. Саша Баша со своим музшкольным образованием по классу фортепиано очень грамотно играет на электрооргане – и «семь-сорок», и вальс, и рокэнрол; но всё равно обидно.
Реванш состоялся на конкурсе.
У нас имелись скрытые резервы.
Во-первых, Павел Митрофанович разрешил взять у киномехаников усилитель мощностью в пятьдесят ватт.
Во-вторых, мы и внешне смотрелись победителями.
Ну, допустим у тебя электроорган плюс музшкольные навыки, плюс натасканный на «халтурах» коллектив, но кто этим впечатлится, если в летнем кинотеатре Центрального парка…
– А сейчас на сцену приглашаются участники вокально-инструментального ансамбля «Орфеи»!
И выходят четверо парней, у которых все три гитары – с рогами,
а сами они, все как один —
В БЕЛЫХ БРЮКАХ!
Что такое белые брюки в городе Конотопе в 1971 году объяснить невозможно, ведь это было ещё даже до начала джинсовой цивилизации…
Откуда белые брюки?
В Универмаг напротив Главной почты завезли так называемую «парусину» для хозяйственных нужд по рубль двадцать за метр.
После первой же стирки она превращается в обвисшую серую мешковину, но мы-то вышли нестираными!
Моя мама сострочила эти брюки, всем четверым, на своей швейной машинке за два дня до выступления.
Тогда в брючную моду, на смену широкому поясу на талии, вошло отсутствие всякого пояса и приспущенность на бёдра.
На одни брюки достаточно метр и десять сантиметров парусины.
Правда, на «Жёлтой речке» я лажанулся.
Чуба и на репетициях морщился на мою терцию в припеве, а на последней распевке перед выходом на сцену вообще за голову схватился.
Так что в момент, когда нам следовало на пару орать в один микрофон
«Yellow river! Yellow river!»,
я только лишь разевал рот, но не издавал ни звука.
Как при исполнении «Интернационала» на общешкольном комсомольском собрании, или изображая песню «Иерихон» в КВН.
Чуба делал круглые глаза, что я его оставил без терции, но это не помогло.
«Орфеи» одержали убедительную победу, но на моём вокализе был поставлен окончательный крест.