Ночь

Я постучал снова и стал ждать. Опустив глаза, увидел тень под дверью. И только хотел посмотреть вверх, как дверь резко открылась и так же резко захлопнулась.

Чудесно! Привет и до свидания!

— Открой, нужно поговорить! — Я тихо постучал. — Я вижу, что ты стоишь под дверью.

— Не ори! Уходи!

— Я не ору. Это ты кричишь на всю гостиницу. Открой, и давай поговорим, или ты боишься?

Дверь открылась настежь, он стоял в проеме в одних футболке и трусах.

— Чего тебе?! — недовольным тоном пробурчал он, упираясь в косяк рукой.

— Я зайду?

— Нет!

— Тогда, боюсь, вся гостиница узнает, как мы провели вчерашнюю ночь.

Честно говоря, я думал, он сейчас растеряется, но вместо этого, прижавшись спиной к косяку, позволил мне войти. Выглянув в коридор, осмотрелся и закрыл дверь. Но от двери не отошел.

— Говори, чего пришел, и вали!

Разговор обещает быть неприятным.

Оглядевшись по сторонам, я поставил принесенный пакет на расстеленную кровать.

Часть

POV Никита

То, что впустил, уже хорошо. Можно так сказать — прогресс на лицо.

В комнате царил полный хаос. Вчерашняя одежда разбросана возле кровати. Видно, плохо дело, судя по надетой наизнанку футболке.

— Чего пришел? Говори и сваливай!

— Говорят, ты заболел. Пришел уточнить, может, помощь нужна? — Для начала нужно узнать, что он помнит.

— Спасибо, уже помог! — Сказано резко, видно, надеяться, что он не понял, что произошло, не стоит.

— Раз так, думаю, мне стоит извиниться…

— Что?! — резко перебил он меня, но моментально успокоившись, переспросил: — Извини, я что-то плохо слышу. Не мог бы ты подойти ближе.

Я сделал шаг навстречу.

— Извини… — Черт! Так получить со всей дури по лицу — это больно!

Пришлось уклониться от следующего удара.

— Ах, ты ж, сука! Еще и пришел поиздеваться! — Он хотел еще раз врезать, но, держась за стенку, не дотянулся до меня.

— О'кей! Это, может, я и заслужил, но ты не забывай, что сам пришел и стал раздеваться. Ты сам этого хотел!

Тут его уже ничего не сдержало, он так наскочил на меня, что повалил на пол.

— Да ты пидор?! Я тебе, сука, покажу «сам хотел»! — Такой атаки я, честное слово, не ожидал. Не бить же его в ответ. Пришлось прикрыть лицо локтем, а второй рукой попытаться угомонить его.

Это оказалось не так просто, но все же мне удалось повалить его и, сев на него сверху, сжав запястья, завести руки за голову. Он сделал пару ударов коленями мне по спине, но, видно, это приносило ему боль больше, чем мне.

— Все-все! Угомонись! Мы взрослые люди, можно же все порешать без рукоприкладства?

Секундная заминка. Неужели фантомас уже набушевался? Но удар коленом вернул меня с небес на землю.

— Ты мне, сука, деньги предлагаешь?!

— За секс не платил и не собираюсь.

— Да я! Тебя!

— Вот видишь, как чудно. Я тебя, ты меня — почти любовь.

Он опять попытался ударить, но я наклонился, усложняя ему задачу. Наши лица оказались на расстоянии пяти сантиметров друг от друга. Теперь его взгляд показался испуганным.

— Ты это чего? Правда, пидор?!

Вот скажите, как не воспользоваться, когда он такой взъерошенный и раскрасневшийся под тобой? И я поцеловал его слегка нагло и напористо. За что и получил лбом прямо под глаз.

— Да ты пидор! — Это уже было утверждение, а не вопрос.

Он тяжело задышал и уставился на меня, словно впервые видит.

— Это грубо, мне не нравится это слово. Не называй меня так, пожалуйста. А теперь по делу. Да. Вышла ошибочка…

— Ошибочка! Да я передвигаюсь с трудом!

— Это досадно, но поправимо. Это раз. Во-вторых, сразу скажу, мне… Заранее извиняюсь. Насрать! Что подумают о случившемся другие. Это на тот случай, если ты подумаешь, что, рассказав, сделаешь хуже мне. Насколько ты готов потом терпеть косые взгляды, тебе решать. Чтобы тебя утешить, могу лишь сказать, что мне понравилось, и я искреннее сожалею, что слегка перестарался. Прими мои извинения. Вот, держи.

Я достал одной рукой пакет и положил ему на грудь. Он лежал смирно, прикрыв глаза, и, видимо, обдумывал мои слова. Я встал и отошел ближе к двери.

— Тут йогурт и овсянка. Тебе желательно воздержаться от твердой пищи. — Сказав это, я развернулся, чтобы открыть двери, как мимо моего лица пролетела упаковка с йогуртом.

— Сука! Я заставлю тебя жрать овсянку до конца своих дней! — Судочек с овсянкой попал мне в спину.

— Это уже звучит как предложение руки и сердца. Там еще мазь, не будь врединой и нанеси ее сам знаешь куда. Я попозже зайду и проверю.

Хорошо, что вовремя закрыл дверь, звук летевшей в меня мази раздался по ту сторону.

Почему все кругом думают, что он зануда? Как по мне, то очень эмоциональный парень. Люблю таких! Только нужно слегка поработать над его чувством юмора.

Часть

Убить! Как же я хочу его прикончить!

Но здравый ум сработал вовремя. Убью — посадят, там будут чморить каждую ночь. Не вариант… Я его, суку, доведу до ручки. «Насрать, что думают другие»! Это мы еще посмотрим.

Надо же! Приперся с кулечком. Понравилось ему! Чтоб его! Йогурт принес! Это же наверняка, сука, мне специально — намекает. Будет он этим йогуртом давиться! Из-за него я даже передвигаюсь по комнате с трудом. Покатался, бля, на лыжах!

Весь на эмоциях, я попытался снова уснуть, но из-за мыслей так и не смог.

Я тут валяюсь, а он кадрит Таньку. А главное, педик педиком, а бабы все наши по нему тащатся. Где же это пресловутое чувство интуиции? Они же, по логике, должны бы в нем видеть конкурента. Постойте-постойте… А может, не я один на фирме с поруганной честью по его вине? Как красиво сказал, да? «Поруганной»! Да он трахнул меня, и ему еще и «понравилось». Сука!

И так полдня. Только успокоюсь и начинаю логично мыслить, сразу всплывает его голый зад. Слава богу, что хоть член я не видел, а то был бы полный комплект для похода к психиатру.

К обеду в животе заурчало. Я посмотрел на упаковку йогурта в корзине для мусора и, вздохнув, констатировал факт — без еды долго не протяну.

Спустился к обеду я самый первый. Читая меню, хотелось всего и побольше, но снова эта задница всплыла со своим «воздержаться от твердой пищи». Ага, я так взял и его послушал. Мяса мне, мяса!

Когда веселая гурьба в лыжных комбинезонах завалилась в ресторан, то картина перед ними открылась очень аппетитная: я восседал за столом, обставленный едой. А что такого? Я, когда нервничаю, ем.

— Вы только посмотрите на нашего умирающего больного! — Слегка уже навеселе, Танька подсела ко мне. — Что тут у нас? Шашлычок!

Она бесцеремонно залезла своими руками в мою тарелку. Я даже не сумел ей возразить, пережёвывая крупный кусок, который откусил с голодухи. Но не это самое страшное, а то, что я чуть не подавился этим куском, когда увидел взгляд вошедшего гада.

— Вы как хотите, а я сегодня обедаю с Матвеевым. — Не отказывая себе ни в чем, Танька продолжала воровать мою еду. Нет, я не жадный, просто очень голодный и злой. — М-м-м, Матвеев! У тебя случайно сегодня не день рождения?

Толпа из пяти человек решила пристроиться к моей трапезе. И одним из них оказался мой враг.

— Иван, при вашем диагнозе я бы советовал вам диету номер пять. — Он что, вообще страх потерял?

— А вам, Никита Сергеевич, желательно попить гранатовый сок, а то вдруг споткнетесь нечаянно и потеряете много крови. Видно, вы уже имели сегодня такую неосторожность. Фингал под глазом у вас немаленький.

— Имел-имел. Три раза «имел» неосторожность. — Сука! — Такое бревно попалось, представляете?

— С бревнами нужно быть поосторожнее, а то без ног останетесь!

Злости не хватает! Это я бревно?! А он тогда дятел! Пусть себе ищет другие бревна и долбит в дупло. Не! Ну, надо же!

Запихнув очередной кусок в рот, я стал медленно жевать.